Они не мы - Григорий Грошев

- А никак, - пожимает плечами майор. – Списать их придётся, на боевые потери. Гражданские лица новых нарожают, ты не переживай.

Некоторое время Главред молчит, переваривая полученную информацию. Его собеседник даже немного улыбнулся, чтобы показать, как незначителен вопрос исчезнувших солдат на фоне возможного марша на шкурах выживших. Алекс чувствует, что теперь их связывает общая тайна, и им обоим ничто не угрожает, пока они оба молчат.

- Куда сегодня едем? – вдруг говорит майор. - Есть желание осмотреть наши вооружения? Уверен, кадры будут отличными. Да, не желаешь ли сменить скафандр?

- Так точно, - чеканит Главред. – Я бы хотел вздремнуть пару часиков.

- Да, мы уже подготовили койку. Отдыхай, Александр Р-101, расслабляйся по чуть-чуть. А там – снова в бой.

«Я вновь видел странный сон, где опять присутствовали фигурки и доска, разбитая на 64 квадрата (не поленился и сосчитал: ровно 32 белых и 32 чёрных сегмента). Какое-то время я просто смотрел на доску и наобум передвигал фигурки, едва рука противника делала свой ход.

Мы как будто играли каждый свою игру. Словно танцуем этими фигурками, убиваем время. Но в то же время понятно, что доска одна, и играем мы друг против друга. И танец наш – битва, война. Играл я без всякой системы: иные куклы передвигал только на одну клетку вперёд, иные – точь-в-точь буквой «Г», одной фигурой играл, как захочу, потому что она была похожа на женщину. Но и дорожил я ею больше остальных, бессознательно уводя от опасности.

- Совсем как я, - усмехнулся мой противник, взял за голову фигурку Главы и приподнял её. Мне стало любопытно, и я поднял взгляд. Передо мной сидел Он – Государь. Страшно: я побеждал у собственного господина. Тем временем странная игра окончилась: я загнал Главу правителя в капкан. Если бы я отвлёкся чуть раньше и заметил, с кем играю, я, безусловно, отказался бы от борьбы. Но было поздно, и эта победа в неведомой игре меня испугала.

- Ты правда хочешь победить? – спросил Государь добродушным и мягким голосом. – Переиграть меня?

- Ну… - смущённо протянул я. – Это ведь игра, всего лишь забава. Кто-то обязательно должен победить. Да и играю я в первый раз… Мне просто повезло.

- А в другой раз не победишь… Тактики нет… Ничего нет. Прав ты, повезло тебе. Случайность.

- Как это случайность? – удивился я. - Ведь твой Глава капитулировал, а я победил! Пусть игра, но победоносная!

- Ещё нет, - засмеялся мой противник, смахнул фигурки с доски, поднял её и со всего размаху опустил её мне на голову.

Больно. Я почувствовал, как темнота надвигается и отступает. По голове потекли горячие капли крови, я потерял сознание и проснулся. Слава Главе, это всего лишь сон. Я по-прежнему был за Сферой, в подземном бункере, пытался прийти в себя после ночных приключений. По голове текла кровь – ранка во сне раскрылась, и теперь вся подушка – в мелких помарках».

Запись 15

Боль превратилась в наваждение. Главред уже не может рыдать. Даже стонать ему больно. Он думает, что ему осталось продержаться всего чуть-чуть… Ещё немного, и тогда он будет спасён. Но сможет ли? Выдержит ли? Он ведь уже немолодой, измученный. От пыток всё тело покрылось синяками, ожогами, отметинами. Он рад уже хотя бы тому, что перестали бить по зубам: Главреду всегда нравилась собственная улыбка, почти белоснежная.

- У меня для тебя кое-что есть, упрямый Александр, - следователь ликует. – Вот.

Ещё до всего этого Алексу уже сильно перевалило за сорок лет. Это возраст, который под Сферой принято считать старостью. Да, работа в тепле и с хорошим водным довольствием помогла ему сохраниться. Но здесь, за решёткой, день идёт за три, а то и за пять. И ему кажется, что он уже наверстал всё, что удалось сэкономить за эти годы. Следователь играет с ним, но делает это так грубо, примитивно.

Что он придумал на этот раз? Главред берёт пакетик непослушными пальцами и пробует на ощупь. Внутри – что-то твёрдое и маленькое. Огрызок карандаша? Ключ? Наконец, Алекс вскрывает его. И роняет. В ужасе отшатывается назад. Стул прикручен к полу, а иначе он бы рухнул вместе с ним. Когда ему казалось, что уже ничто не может удивлять – вот такой «сюрприз».

- Вот, - говорит следователь, разыгрывая удивление. – А что такое? Неприятно?

- Да. Противно, - соглашается с ним Алекс.

Перед ним на столе лежит палец. Мизинец. Конвоир склоняется вниз, чтобы разглядеть подарочек, и заливается смехом. Следователь улыбается. Тонкий пальчик. На коже – мозоли. Главред не разбирается в трупах, но понимает: свежий. Кожа не успела потемнеть и пожелтеть. Сама плоть издаёт неприятный запах: едва уловимый, но всё же. На какой-то момент ему становится противно, страшно – как будто он провёл здесь, в казематах, несколько долгих дней, или даже недель.

- Так почему же ты молчишь? – спрашивает следователь. – Почему не сдашь подельников? А?

- Не хочу.

- Не жалко себя? А жену свою жалко?

Тишина. Конвоир перестаёт смеяться. Следователь вопросительно смотрит на Алекса. Арестант тщетно пытается воскресить в голове образ своей супруги. Но не может вспомнить ничего, кроме ярких губ и