Огни сумеречного города - Николай Игоревич Епифанов

стал бы этого делать, поскольку привык к такой жизни, и любые подобные перемены выглядели для него как прыжок с высоты в чёрную пучину океана.

Юноша уже собирался вернуться в свою комнату, как увидел на столе карманные часы, забытые отцом. Прежде такого никогда не случалось. Марк прикоснулся к холодному металлу корпуса и почувствовал нечто странное – помесь страха и любопытства. Часы как будто бы звали его, но как и куда, он не понимал. Оглядевшись по сторонам, словно боясь, что его застукают, юноша взял часы и открыл их. Стрелки плавно двигались, точно отмеряя время, а на внутренней стороне крышки красовались загадочные, но уже знакомые буквы М. Б.

– Щёлк, щёлк, щёлк, – прозвучало где-то далеко-далеко, Марк тут же вернул часы на место и пошёл собираться в школу.

19. Книги Артура

Поначалу Артур без какого-либо энтузиазма встретил новость о сокровище, скрывающемся в подвале библиотеки. Он внимательно слушал Марка и Виктора, следил за их эмоциональной жестикуляцией, а когда те закончили говорить, всего-навсего сказал:

– Понятно.

– Как это – понятно? – удивился Марк.

– Что тебе понятно? – вопросил Виктор.

– Всё понятно. А что я должен сказать? – лицо Артура не выражало никаких эмоций.

– Удивиться? Переспросить? Я не знаю! – Виктор вскинул руки от негодования и задел справочники друга, которые тут же полетели на пол. – Я подниму.

– Чему удивляться? Вы рассказали мне то, что я и так знал.

– И не говорил нам?

– Так это же неважно. Я и без вашей библиотеки знал, что такое художественная литература. В моих книгах вообще-то есть очень многие вещи. В том числе и об этом.

– И что же там написано? – спросил Марк, хотя уже и сам догадывался.

– Художественная литература долгое время была популярна. Можно сказать, что с изобретения печатного станка её популярность росла бешеными темпами. Люди не жалели ни времени, ни денег на книги. Но, к счастью, интерес начал угасать, пока окончательно не скатился к нулю. – Артур был очень доволен тем, что ему позволили прочитать целую лекцию. – Дело в том, что художественная литература представляет собой всего лишь беспечную выдумку. Люди цеплялись за неё, поскольку она помогала им отстраниться от жизни и всех проблем. Для этого даже существует термин – эскапизм.

– У меня сейчас голова треснет, – Виктор еле сдерживал себя в руках.

– Да пусть договорит. Тебе жалко, что ли? – Марк вовремя остановил друга, готового начать размахивать кепкой как оружием.

– Людям нужно заниматься делами и не тратить время попусту.

– Это всё? – хитро улыбнулся Марк.

– Да, а что-то ещё нужно?

– То есть по факту сам ты ничего о книгах не знаешь. Только со слов других.

– Этого вполне достаточно, – Артур искренне не мог понять, чем Марка не устроил его ответ.

– Вполне достаточно судить о вещах по чужим словам? А если тебе скажут, что есть вредно? Перестанешь? Нет, я понимаю, если бы речь шла о чём-то действительно плохом и вредном, о чём мы догадываемся и чему есть примеры из жизни. Но ты же процитировал какую-то сухую выдержку о том, о чём не имеешь ни малейшего представления. Как ты сказал? Эскапизм?

– Да, побег от реальности, – с очень деловым видом кивнул Артур.

– А ты не думал о том, что порой всем нужно хотя бы ненадолго сбежать от реальности, чтобы отдохнуть от неё? Тот же сон. Это же не только время отдыха для организма, это тоже, можно сказать, эскапизм для нашего ума. И кроме того, почему в твоих энциклопедиях не написано ни слова о том, какую пользу несёт так называемая «беспечная выдумка»?

– А что же в ней полезного?

– Прочти, узнаешь. Артур, там не только развлечение. Там и информация, и жизненные вопросы, и взгляды. Я… Я не знаю, как тебе это так просто взять и объяснить.

Разговор ничем не закончился. Артур не заинтересовался аргументами Марка, а Виктор вообще решил не лезть. Через пару дней ребята поехали в библиотеку, и Артур решил составить им компанию. Пока они ехали в автобусе, он слушал разговор друзей, живо обсуждающих какую-то книгу. Что-то казалось ему глупым, что-то даже заинтересовало, но в большей степени он снова следил за реакциями и интонациями Марка и Виктора. Когда автобус наконец приехал, Артуру пришлось буквально догонять друзей, потому что они припустили так, словно от кого-то убегали. Когда позади осталось множество коридоров, усеянных книгами, они добрались до подвала, и гонка подошла к концу. Артур с искренним непониманием смотрел на странные обложки и чудаковатые названия, вызывавшие скорее смех, а не интерес.

Ещё более странным событием для Артура стало знакомство с таинственной Анной, о которой он много раз слышал от друзей. Девушка встретила ребят с радостной улыбкой, но продолжала сохранять дистанцию, прижимая к груди блокнот, в котором, если верить Марку, она прятала прекрасные рисунки.

«Как рисунки могут быть прекрасными? – подумал тогда Артур. – Это или просто рисунки, или каракули. По-другому не бывает».

Походы в библиотеку становились всё чаще, но Артур умудрялся не участвовать в дискуссиях друзей, хотя внутри него рос интерес, в котором он боялся себе признаться. Они взяли за правило странную привычку: садиться на полу в круг и обсуждать то, что успели прочитать. Делились мыслями, чувствами, ожиданиями. Когда их взгляды не совпадали, разгорались жаркие споры. Главным спорщиком, конечно, был Виктор. Он умел из-за какой-нибудь мелочи устроить целую драму, которая заканчивалась либо молчанием, либо показным уходом домой.

Однажды, воспользовавшись моментом, когда Марк, Анна и Виктор сильно увлеклись обсуждением какого-то мужика по имени Мартин Иден, Артур тихонько отошёл в сторону, убедился, что никто этого не заметил, а затем исчез между двух стеллажей. Впервые он был один на один с книгами и никто не пытался раздавать ему советы, настаивать на выборе книги или просто не смотрел подозрительным взглядом. Юноша глядел на разноцветные корешки книг и чувствовал, как внутри борются два противоположных «Я».

«Это всё ерунда. Не надо их трогать. Посмотри на своих друзей! Вместо того чтобы заниматься или пойти работать, они сидят и говорят о человеке, которого никогда не существовало», – твердила одна часть.

«Не слушай его. Ты столько времени размышлял о книгах и всё ещё будешь продолжать настаивать, что Марк был неправ? Может быть, и правда, это не только пустое развлечение? Нужно проверить. Убедиться», – настаивала другая часть.

Артур долго сопротивлялся, взвешивая все за и против, а сам не мог отвести взгляд от одной из книг, стоявшей прямо перед ним: Артур Конан Дойл «Этюд в багровых тонах». Писателя звали так же, как и его самого, а