Дочь Волдеморта - Ночная Всадница

— Может быть, мистеру Уизли еще не снился тот, кто является вашей общей… заслугой?

— Лаванда Браун, — мрачно сказала Гермиона. — В общем‑то, если бы не Рон, я никогда не подняла бы на нее руки.

— Но мне не снилась Лаванда! — возмутился Рон. — При чем же здесь я?! Что это вообще за идиотские обвинения?! Настоящий бред! Я никогда не желал Лаванде ничего плохого! И если так судить…

— Успокойся, Рон. В конце концов, она тебе и не снится. И я даже не уверена, что она снилась мне. Я вообще чувствую себя каким‑то Потрошителем! Что это за несметные полчища в белом?! Я, конечно, не ангел, но в массовых убийствах… — она осеклась.

— Что? — опасливо спросил Рон. — Упустила из виду какую‑то «веселую вечеринку» с родственниками?

— Заткнись, — сердито бросила Гермиона. — Подождите‑ка… Подождите минуточку… Васильковка! Семья, которую зарезал маггл, заколдованный Малфоем! Ведь если бы не я… Там были жена и пятеро детей, и двое из них — маленькие близняшки! — почти радостно закончила она. — А русая девушка — это, наверное, Алиса Пригарова! Ее убил Генри, когда она пыталась перерезать мне горло. И ее тоже заколдовал Малфой!

— Когда‑нибудь ты всё это мне расскажешь по–людски, — мрачно сказал Рон. — Идет?

— Нужно найти имена всех тех магглов, я не помню их точно. — Гермиона начала быстро ходить по кабинету Амаранты из стороны в сторону. — Если девушка в свадебном платье — это Лаванда, то остаются еще два старика и… Амбридж, это была Амбридж!!! — ликующе закончила она.

Рон совсем скис.

— Хотелось бы думать, что Амбридж тоже заколдовал из‑за тебя Драко Малфой, — холодно заметил он вслух.

— Я не… Ее убила Нарцисса. Это было очень давно…

Гермиона беспомощно опустилась на стул.

— Значит, «веселые вечеринки» всё же бывали?

— Да ну тебя к лешему! — Молодая женщина досадливо отвернулась. — Я же не виновата, что… А то что я ее пытала — это вообще вышло случайно, и…

Она поймала взгляд Рона и умолкла.

— Впору книги писать, — подала голос Амаранта. — Кто там еще остался из уже приснившихся? Два старика?

— И странное существо с продолговатой головой, — кивнула Гермиона. — Вот уж ума не приложу, как я умудрилась искалечить жизнь какому‑то кривоногому подобию эмбриончика!

И тут она осеклась вновь и сравнялась цветом с одеянием своих ночных видений.

— Что? Что такое?! — разом подскочили Амаранта и Рон.

— Вот, выпей воды, — добавила профессор прорицаний, наливая прозрачную жидкость из хрустального графина.

— Я… Спасибо… — Гермиона судорожно сжала предложенный стакан. — Это уже слишком! — и она всхлипнула.

— О «веселых вечеринках» шутить больше не буду, — осторожно заметил Рон, — но что такого ты…

— Это был мой ребенок, — тихо и глухо сказала Гермиона. — Мой ребенок от Люциуса. Я избавилась от него во время беременности. Еще в школе. — Она прижала ладони к лицу. — Это слишком жестоко… Кто еще должен присниться мне? О каких еще своих грехах я давно позабыла?! Проклятье! Нужно поскорее с этим покончить. Что там еще? Два старика?.. Один из них — Наземникус Флетчер.

— Ну всё!!! — не выдержал Рон. — Знаете, девочки, вы как хотите, думайте тут, разбирайтесь — а я этого слушать больше не желаю!!! С меня на сегодня достаточно! Нужно пойти и выпить чего‑нибудь крепкого. До свиданья!

И он резко дернулся к двери. Послышался глухой удар об пол — это из кармана мантии Рона выпал и покатился по полу гладкий нефритовый шарик.

— Где ты взял это? — вдруг спросила Гермиона.

— Что? — не понял Рон.

— Откуда у тебя эти шары?

— Нашел во время уборки в кабинете астрономии.

— Это ты ими всё время постукивал в кармане? — настороженно продолжала она, не отрывая глаз от поблескивающего на полу шарика.

— Послушай, Гермиона, мне, серьезно, сейчас лучше побыть одному. Ты извини, я всё понимаю, но…

— Погоди, Рон! Ты не выпускаешь эти шары из рук вот уже неделю!

— Они меня успокаивают. Акцио! — добавил Рон, и нефритовый шарик вылетел из угла, в который откатился, возвращаясь в руки своего владельца.

— А Джина и домовой эльф начали сниться не в ночь после уборки кабинета астрономии? — озвучила Гермионину мысль Амаранта.

— Я не помню, — смешался Рон. — Примерно… примерно в то время…

— Зеленые шарики, — пробормотала наследница Темного Лорда. — А я нашла книжку в зеленой обложке. Под своей дверью. И начала ее читать, причем читаю уже неделю и никак не могу закончить или бросить, хотя она не очень большая и ужасно нудная.

— Обычно проклятия нуждаются в источнике, — согласилась Амаранта. — Очень может быть. Эти вещи стоит уничтожить, а образы из снов идентифицировать и назвать по именам.

* * *

За информацией об убиенных Уткиных пришлось наведаться в Васильковку.

Чтобы не смущать народ, Гермиона дождалась темноты и трансгрессировала прямо во двор к помощнику деревенского участкового Лёшке. Осторожно заглянула в единственное освещенное окно — старушка мать, совсем одна, мыла на кухне посуду в тазу. Значит, Алексея еще нет.

Гермиона отошла в темный сад и присела на кособокой лавочке за сараем. Стала ждать.

В деревеньке было тихо и как‑то тоскливо. Земля покрылась изморозью, листья растений высохли и пожелтели, из‑за заборчиков вдоль единственной васильковской улицы торчали голые ветки. Где‑то надрывно лаял пес.

Вот в этом далеком от всего человечества уголке когда‑то закончилось Гермионино счастье. Интересно, а образ Генри явится ей в пустом доме, пронизанном сквозняками, чтобы бросить свой, самый страшный, упрек? Как там было в пророчестве? «Они не могут причинить вреда, потому что безразличны тебе. Все, кроме одной. Та еще не являлась».

Значит, придется вынести и это…

Вдалеке хлопнула дверь, и вскоре послышались шаги и негромкое насвистывание. Кто‑то подошел к забору и отворил калитку. Гермиона поднялась на ноги.

— Лёша? — негромко позвала она, и парень удивленно поднял голову. — Не удивляйся слишком уж сильно. Нужно поговорить.

Гермиона зажмурилась от яркого света карманного фонарика.

— Ева Бенедиктовна! — ахнул возмужавший приятель. — Вот это да! Когда вы приехали?! Почему никому не сказали?! — Он выключил фонарь и расплылся в широченной улыбке. — Пойдемте скорее в дом!

— Постой, Лёша. Успокойся. Давай не будем никому говорить о том, что я… приезжала.

— Но как же вы сюда попали, что никто не заметил?!

Она улыбнулась.

— Помнишь? — Произвольно взмахнула руками в воздухе. — Пфф! И я уже тут. Мне нужно поговорить с тобой.

— Я… Да, конечно… Ой, вы так изменились! И так странно одеты! А как ваш маленький, здоров?

— Да, спасибо. Это девочка. Я назвала ее Генриеттой, и ей недавно исполнилось пять лет.