Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал - Владимир Геннадьевич Поселягин

дальше. Да и завязывал я шнурок, придерживая автомат, не на обочине, а отойдя в поле метров на пять. Так что проехали мимо, на это я и надеялся. Кстати, а пулемёт у бронетранспортёра спаренный, на специальной зенитной треноге, которая позволяет вести огонь во все стороны. Те же МГ, но два, с зенитным прицелом.

Как только корма бронетранспортёра мелькнула и стала удаляться, я встал и, придерживая автомат, неторопливо последовал за ними. В этот раз первый голос за Юрой, это будет мне сигналом открыть огонь по солдатам в десантном отсеке. Подсумки на поясе у меня были с обоймами для винтовки, автомат немецкий, но один запасной магазин я взял, сунул за пояс, и вот тот неприятно давил, пока я подходил к бронетранспортёру. Чёрт, вот это предположение не сработало, что задние двери десантного отсека откроются и оттуда полезут солдаты. Двоих у пулемёта я видел, да вышел унтер с пассажирского места, а остальные внутри сидели. Я каски видел. Хотя нет, один встал, собираясь с улыбкой мне что-то сказать, но лицо стало выражать недоумение, когда он меня рассмотрел. Это когда я сидел, сложно понять мой рост и фигуру, а тут сразу видно, кто есть кто. Подросток. В армии вермахта служат подростки? Именно что нет.

Я уже был настолько на взводе, что готов был открыть огонь. Чего Юра тянет время? Поэтому, когда спереди бронетранспортёра, у зубного грузовика прогрохотала длинная очередь и послышались несколько коротких очередей, – о, в этот раз правильно стреляет, – я срезал от живота обоих пулемётчиков и этого любопытного, ну и унтера короткой очередью в три патрона отправил в мир вечной охоты. Тот, получив пули в спину, так и нырнул вперёд в пыль. Наповал. Оставив висеть автомат на ремне и выдернув из-за пояса гранату с длинной ручной (было видно, как солдаты в кузове готовятся к бою, каски так и мельтешили), выдернув шнурок, стал отсчитывать. А на шестой секунде закинул гранату в кузов. Там успели заорать, но выбросить – нет. Почти сразу грохнул взрыв, и на бегу, взметнувшись наверх, на правый борт бронетранспортёра, глядя на копошившуюся внизу серо-бурую от крови массу, я стал длинными очередями поливать их, заодно и водителя пристрелил. Мотор работал, и тот включил заднюю скорость. А тут машина дернулась, когда нога мертвеца резко отпустила сцепление, и заглохла.

Сидя на борту и перезаряжаясь, я громко спросил:

– Потери есть?!

– Обошлось! – послышалось от Юры.

– Бойцы, ко мне! Немцев раздеть, оружие и боеприпасы собрать. Обувь, кому требуется, снять. Все, кто умеет водить машины и управлять мотоциклом, ко мне.

В этот раз, когда я снял шлем, чтобы вытереть мокрое от пота лицо, меня, наконец, узнали, но ажиотаж я погасил в зародыше, хотя и подтвердил, что да, это я. Так что дальше парни работали в охотку и с огоньком, подтвердив моё мнение, что абы кому они подчиняться не будут. Бронетранспортёр был в порядке, на ходу. Кузов отчистили и даже отскребли пучками травы, немного воды было использовано из канистры. Пленные утолили жажду, опустошив канистру, а она всех мучила, частично переоделись, обувь с мотоциклистов сняли и с унтера с водителем. В общем, вооружены теперь все. Насчёт вождения ко мне подошло четверо. Трое могли водить машины, из них двое были танкистами, механиками-водителями, и один умел управлять мотоциклом. Это тот военврач. Его за мотоцикл я и посадил. Мой снова подняли в кузов зубного грузовика, все расселись, большая часть в тесноте в бронетранспортёр, кто-то на мотоцикле, кто-то со мной в кабине грузовика. Уместились, и небольшой колонной, не выезжая на трассу и объезжая редкие населенные пункты, по просёлочным дорогам, мы доехали до леса. Того самого, за которым Дон и наша стоянка.

Нас тут уже ждали, проводник вскочил на подножку моей кабины и через открытое окно подсказывал, куда ехать, так что остальные двигались за мной. Оказалось, моряки срыли лопатами склон, он был крут и получился вполне приличный съезд на глинистый берег. Тот был плотный, не проваливался, ехать можно. Сам съезд находился не у стоянки, а метрах в трёхстах, но по берегу, иногда накатывающиеся волны лизали колёса, мы доехали до аппарели, и я первым въехал на борт баржи. «Опель» и мотоцикл стояли уже тут, так что пришлось погонять грузовик туда-сюда по палубе, чтобы тот встал как надо. Потом и бронетранспортёр с мотоциклом завели. На этом всё, места больше не было. Разве что ещё для одного мотоцикла, ну или легковой «Опель» встанет, вроде того, что уже был, но это совсем впритык.

Заглушив двигатель и перекрикивая рёв мотора бронетранспортера, который водитель, следуя указаниям одного из матросов, медленно заводил на место стоянки, велел Лазареву разоружить всех новичков и с Фадеевым тщательно их допросить. Я проводил лёгкий поверхностный опрос, только по данным и военным специальностям. А тут столько новичков. После того как они пройдут через наших морских командиров, будем распределять по боевым постам и по кораблям. Список, написанный мной со слов новичков, лейтенанту я уже передал. Ну и Зимину велел позвать. Пусть зубной грузовик принимает, теперь это тоже её имущество, будет отвечать. Стоит сейчас инвентаризацию провести, чтобы знать, что внутри есть. Среди зенитчиков на барже был один, что умел говорить и читать на немецком, переведёт. Я его иногда на рацию сажал, немцев слушать. Это полезно было, интересные новости узнавали. А пока пара бойцов, из зенитчиков, кряхтя, доставали из кузова мой мотоцикл. Им потом его на корму буксира перетаскивать, на место постоянной стоянки.

Вот посмотрев на весь этот бедлам, а ведь всё старались делать тихо, внимания не привлекая, особенно движок «Ганомага» нам помогал, заглушал все звуки своим рёвом, я направился на буксир, в радиорубку. Вот-вот стемнеет, а мне ещё нужно одно дело сделать. Насчёт рёва двигателя бронетранспортера я не переживал. Если охрана и услышит, то за своих примет.

– Командир, – притормозил меня Лазарев на сходнях, переброшенных с баржи на буксир. – Оба моста действуют. Так как пойдём?

– Так и пойдём. Будем авиацию вызывать. Сейчас как раз можно. В сообщении, переданном Караулову, есть информация, что по моему позывному авиация будет отрабатывать в первую очередь. Шифры у меня есть, сейчас напишу и отправлю.

– Так, а в прошлую ночь чего так не сделали?!

– Да не успели бы. Ночи сейчас короткие. Пока вызовешь, пока прилетят. Проходили бы мы мимо понтонного моста практически на рассвете. Вся операция насмарку. А сейчас должны успеть. И времени будет прилично, полночи, чтобы затеряться в Азовском море.