Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал - Владимир Геннадьевич Поселягин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дальше был отбой, и мы пошли на максимальный скорости, которую могли развить, уходя к Бердянску. Обойдя косу, нашли несколько островов, один самый большой увеличил свою площадь и заимел ещё несколько десятков деревьев. Когда мы ещё маскировались, наблюдатели засекли катер Лазарева, мы как раз готовились отойти ко сну, так что он подошёл к нам вовремя, и пришлось помогать наводить маскировку. Ничего, справились. Разведчиков он снял. Правда по секрету сказал, что странные, оружия практически не было, четыре женщины, двое пожилых, похожи на учёных, и всего два бойца. Вот это, похоже, настоящие разведчики. Но тоже были в гражданке. Их пока в кубрике у Лазарева разместили. Пусть там побудут. Единственно, что известно по этой группе, командира, одного из разведчиков, звали капитан Романов. Вроде действительно наши, а так фиг поймёшь. Сигналы с берега подавали правильные. Причём, как сообщил Лазарев, они ждали средство спасения, правда два гидросамолёта, которые видимо за ними вылететь не смогли, но никак наших моряков на трофейном катере. Чуть от неожиданности до стрельбы не дошло. У них пистолеты были. Ладно, хоть почти вплотную к берегу подошли, глубины позволяли, и криками подтвердили, что свои. Дальше уже нормально опознание прошло, когда двое моряков на шлюпке к берегу подошли за первой партией пассажиров. О том, что катер их подберёт, эта группа не знала. Где мы, если самолёты должны были быть?
Проснулся я ближе к обеду. Сам велел не будить, а работать по распорядку. Судя по скрипу, кто-то из команды драил палубу неподалёку, я потянулся и, привстав на локтях, посмотрел на время. На стене висели часы, да и мои наручные тут же на тумбочке лежали. Три часа дня. Да уж, дал я храпака. А что, тем и отличаюсь от подчинённых, дал задание, и отдыхай. Надеюсь, дед закончил с инвентаризацией имущества. Я велел ему всё пересчитать, что мы с понтонов сняли, вплоть до последней гайки от грузовиков. Также доносились весёлые крики, смех и плеск. Понятно, снова купаются, пользуясь бархатным сезоном. Конец августа, вода очень тёплая, курорт.
Сходив в гальюн, я прогулялся в одних трусах на палубу, выслушал доклад дежурного командира по всем четырём кораблям и с борта нырнул в тёплую солёную воду Азовского моря. Купальщиков хватало, полтора десятка было, девушки тоже купались. Но в одиночестве, с другого борта. Там Аня их охраняла. Охальников хватало. Остальные, кто ранен был, кто не умел плавать, только поглядывали и завидовали. Оказалось, ещё в одном из тех грузовиков нашли футбольный мяч и сейчас устроили водяной волейбол, ну что-то вроде. Участвовать я не стал, поплавал с полчаса и по верёвочному трапу поднялся на борт буксира.
Одевшись, я снова вышел на палубу и углубился в рутину дел. Если с продовольствием проблем фактически не было, то вчерашние гонки на максимально возможном ходу, это я про буксир, изрядно сократили запасы топлива. Дизеля эту ночную эпопею пережили благополучно. Пришлось снова прокладывать топливные шланги и перекачивать дизтопливо из баков баржи в баки буксира. Мы уже замеряли, должно хватить. За одно и катера заправили.
Хорошо, работали с огоньком и к ужину, точнее к нашему обеду, всё успели сделать. Нам не мешали даже частые появления самолётов противника. Вот только топлива больше не было, баки баржи опустели, но свои мы заправили под пробку.
– Ещё один летит, – проворчал дед.
– Транспортник это… – пробормотал я, опустив бинокль. – Вдоль берега зигзагом летит, чтобы побольше территорию охватить. Значит, не успели перегнать с фронта разведывательные самолёты, если их используют.
– А утром?
– Утром я спал.
– Там был именно разведчик. Егор опознал.
– Возможно, он один и не может всю акваторию охватить. Факт, что это транспортный «юнкерс».
Дождавшись, когда тот пролетит над нами на километровой высоте, мы продолжили заниматься делами, вроде не заметил, никак не отреагировал. Я изучал записи радиста и переводчика, много информации от немцев было получено, вот сидел и систематизировал её. Похоже, наши генералы разошлись не на шутку. Без ложной скромности скажу, что ими за такое короткое время были освобождены огромные территории, контроль над которыми немцы потеряли, освобождено множество военнопленных, которых вооружали за счёт складов трофейщиков. Даже не знаю, чем их кормили, но генералы вроде бы уже вели оседлую жизнь, из пленных сформировали несколько дивизий и, командуя ими, держали эту территорию. А мангруппами командовали командиры помладше, да и этих боевых групп стало куда больше. Распробовали, что это такое. Немцы особенно жаловались, одна такая имела наглость ворваться в Ростов-на-Дону, ладно хоть понеся большие потери, смогла частично вырваться, оставив половину потерянной техники на улицах города. С другой стороны, по моему мнению, свою задачу они выполнили. Был освобождён лагерь военнопленных на территории города. Всего восемьсот человек, но уже что-то. Немцы их до сих пор по всему городу отлавливают, тех, кто с группой не ушёл.
Да уж, за четыре дня провернуть такое? Это что-то. Похоже, планировался удар в тыл немецким войскам, чтобы прорвать оборону, и наши хлынут на освобождённые территории, занимая их.
Но это генералы связь держали. Я так думаю, потому мы пока никого и не интересовали – в сталинградских степях, похоже, дела закручивались куда серьёзнее, и всё внимание командования было направлено на них. Да я и рад был.
Насчёт немцев я не обольщался. Выход у нас тут один, Керченский пролив, нас именно там, более чем уверен, уже ждут и готовятся. Сам я посидел и обсудил план прорыва через пролив. Лазарев с Фадеевым, основные теоретики и авторы прорыва, предложили интересный план. Прорываться не вместе, плотной группой, а отдельно. Фадеев и Лазарев наводят шум, а я тихо, вдоль берега, крадусь к выходу и иду к нашим. Всё внимание будет на них.
– План хорош, согласен, только вот нам удалось уловить нешифрованное сообщение кригсмарине, тыловики общались. Там
