Творения. Том первый. ТВОРЕНИЯ АПОЛОГЕТИЧЕСКИЕ. ДОГМАТИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ. ИСТОРИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ - Емец

совершенно ненормально, потому что в этой области наш разум не должен признавать себя компетентным судьей. «Рождение Божие превышает пределы человеческого разума», и потому «неприлично и нелепо доискиваться: как Слово от Бога Отца, или как Оно – Божие Сияние, или как рождает Бог, и какой образ Божия рождения... Доискиваться этого – значит то же, что доискиваться: где Бог, почему Он Бог и каков Отец».[1711] «Рождение Сына Божия от Бога Отца нельзя измерять природой человеческой», так как «Бог, существуя не так, как мы, творя не так, как мы, и рождает не так, как люди, но как Бог». «Иначе происходит человеческое рождение, и иначе рождается Сын от Отца». Кроме этих общих замечаний, святой отец дает арианам ответы, в частности, на то и другое из указанных возражений.

Первое возражение ариан строилось на следующих софистических хитросплетениях, которыми они хотели запутать простодушных христиан. «Ἕν τὸ ἀγένητον ἤ δύο?» [«Один несозданный или два?»], – спрашивали они православных с коварством и, стремясь получить желанный ответ, сейчас же сами добавляли: «Ἕν!» [«Один»] (конечно), потому, что если Сын Божий рожден, то Он имеет от Родившего начало и происхождение, и, значит, Он не ἀγέννητος и не ἀγένητος [не несотворен и не нерожден], а γέννητος и γενητός [сотворен и рожден]. И если ἀγένητον [несотворенное] есть то, что не имеет виновника бытия, но само служит виновником сотворенных вещей, то Сын, как не ἀγένητος, а γενητός [не несотворенный, а сотворенный], будет «из созданных, и мы правильно утверждаем, что Его не было, пока Он не был рожден».[1712] Так говорили ариане и, чтобы казаться в своем софистическом смешении терминов ἀγέννητος и ἀγένητος, равно как γέννητος и γενητός, сколько-нибудь справедливыми, обращались к обычному языку и указывали на взаимную заменяемость этих терминов в употреблении одного другим.[1713]

В своем ответе на приведенное возражение св. Афанасий сначала делает филологический разбор слова ἀγένητος, а затем выясняет мыслимость в Боге акта рождения без противоречия Божескому свойству вечности.

«Хотя именование ἀγένητος имеет собственный смысл и может быть произносимо хорошо и благочестиво, но ариане им злоупотребили, всё смешав и приведя в беспорядок, чтобы только отдалить Слово от Отца и Создателя причислить к тварям» – так начинает святитель свой ответ арианам против ἀγένητος. Упрекая никейских отцов за то, что они в Символе употребили выражения не из Писания, они и сами, по словам св. Афанасия, сделали то же, взяв слово ἀγένητος не из Писания, а у греков, да при этом еще и не осмыслили его значений. У греков это слово употреблялось в нескольких смыслах. Оно обозначало, во-первых, возможное, то есть то, что еще не случилось, но [1714] может случиться; во-вторых, невозможное, то есть то, чего не только не было, но и что никогда не может быть; в-третьих, существующее в действительности, но не происшедшее, то есть что хотя имеет бытие, но не имеет начала бытию, а пребывает от века или, по словам Астерия, «что не сотворено, но всегда существует».[1715] В последнем значении ἀγένητος греки называли не только абсолютно Благого, но и происходящий от Него Ум (Νοῦς) и от Последнего – Душу. Очевидно, и ариане, заимствовав у греков ἀγένητος, должны бы употреблять его в отношении Бога вообще и Сына Божия в частности только в последнем значении; но тогда им пришлось бы допустить не ἕν ἀγένητον, а δύο [«не одного несозданного, а двух»], как и случилось с их защитником Астерием, который сначала утверждал ἕν εἶναι τὸ ἀγένητον [что только один существует Несозданный], а потом признал ἀγένητος и ἄναρχος [несозданного и безначального] и Силу или Премудрость, соприсущую Богу, и таким образом стал отчасти сторонником своих противников.

После этого св. Афанасию для полноты ответа оставалось только выяснить, в чем заключается сущность запутанной арианской софистики, и распутать ее, то есть показать различие значений слов ἀγένητος и ἀγέννητος [не несотворенный и не нерожденный], и он сделал это, хотя не с должной ясностью. «Выражение “несозданный”, – говорит он, – имеет значение не в отношении того, что получило бытие через Сына; в отношении же Сына Его (Бога) называют ἀγέννητος [Нерожденным] (Отцом)». И как высоко стоит Слово над тварями, так же высоко имя «Отец» стоит над именем ἀγένητος. Названием ἀγένητος [несозданный] могут пользоваться язычники, но Господь наш научил нас звать Бога Отцом, велел нам молиться не словами «Боже несозданный» (Θεὲ ἀγένητε), но «Отче наш», велел креститься не во имя ἀγένητος и γενητός [несозданного и созданного], не во имя Творца и твари, но во имя Отца и Сына и Святого Духа.[1716]

Таким образом, по смыслу речи св. Афанасия ἀγένητος может быть употребляемо в отношении Отца и Сына, ἀγέννητος [нерожденный] – только Отца, γεννητός [рожденный] – только Сына, а γενητός [созданный] не должно быть прилагаемо ни к Отцу, ни к Сыну.

Придя к такому результату в исследовании указанных терминов, св. Афанасий защищает далее самую мысль о вечности рождения Сына Божия. Он говорит: «Нельзя судить о рождении Сына Божия от Бога Отца как об акте не безначальном. Он родился не как человек от человека, то есть не начал существовать после Своего Отца, но Он есть Порождение Божие и потому, как естественный Сын вечного Отца, и Сам вечен. Говорить о Нем, будто было время, когда Его не было, значит безумно утверждать, что было время, когда не было Вечного, или – что Сын произошел из ничего. Если скажем, что рожденное от Бога Отца вечно, то справедливо скажем. Людям свойственно рождать во времени по несовершенству их природы, но рождение Божие вечно, потому что природа Божественная всегда в высшей степени совершенна. В Боге не может быть никакого развития, никаких перемен. Поскольку Отец всегда существует, то у Него всегда должно быть и то, что свойственно по природе Его, то есть Слово и Премудрость Его.[1717] Сущность Отца не была когда-либо недовершенной, а если бы не всегда с Отцом было Порождение Отчее, то сие было бы умалением совершенства Отчей сущности».[1718] Далее. «Быть Отцом для Бога прекрасно, но прекрасное в Боге должно быть мыслимо вечным, следовательно, и отчество Божие должно быть мыслимо вечным».[1719]

Не понимая по своей ограниченности церковного учения о вечности рождения Сына Божия от Бога Отца, ариане с иронией обращались к христианам с вопросами: «Сущий сотворил не-сущего или сущего? Сущим ли или не-сущим сотворил его?» В частности, женщин