Ненавистник полицейских. Клин. Тайна Тюдора. - Эван Хантер

— Продолжай, Сантес.

— О’кей. Сегодня утром какой-то тип здесь околачивался. Подловил в баре одного из наших старших и начал выуживать сведения.

— Какого старшего?

— Забыл, — ответил Сантес.

— А кто был тот тип?

— Сказал, что он из газеты.

— Что?

— Да. Сказал, что зовут его Сэвидж, знаете его?

— Знаю, — ответил Бирнс, посуровев.

— О’кей, так вот он начал расспрашивать вроде того, что сколько «штучек» мы имеем, да есть ли у нас револьверы сорок пятого калибра, да уважаем ли мы Закон, и все в том духе. Этот старший — настоящий парень. Он сразу смекнул, что тот тип пытается пришить «Гроверам» убийство двух полицейских на этой территории. Раз он из газеты, нам пришлось защищать свою репутацию. Но мы не хотим никаких неприятностей с Законом. Если этот подонок начнет распространять в своей газете вранье, что мы вмешаны в это дело, ничего хорошего нам это не сулит.

— И что же вы решили делать, Сантес? — устало спросил Бирнс, размышляя о Сэвидже и о том, с каким удовольствием он свернул бы этому писаке шею.

— Так что, когда старший возвратился, мы решили припугнуть репортера, прежде чем он примется сочинять какую-нибудь ахинею. Мы пришли в бар и стали его ждать. Когда он вышел, мы напали на него. Но он выхватил револьвер и поэтому кто-то из наших выстрелил в него из соображений самозащиты.

— А кто его знает? — ответил Сантес. — Один из парней пальнул в него.

— Приняв его за Сэвиджа?

— Конечно. Откуда нам было знать, что это полицейский, а не репортер? Одет он был в голубой костюм, с такими же светлыми волосами, как и у того гада-репортера. Так мы и стреляли в него. Это была ошибка.

— Вот ты все повторяешь это, Сантес, но я чувствую, что вы даже не представляете, как велика ошибка, которую вы совершили. Кто же стрелял?

Сантес неопределенно пожал плечами.

— Кто был тот старший, разговаривавший с Сэвиджем?

Сантес пожал плечами.

— Он здесь?

Казалось, Сантес язык проглотил.

— Ты же знаешь, что у нас есть список всех членов вашей группы, не так ли, Сантес?

— Конечно.

— О'кей. Хавиленд, принесите список. Хочу сделать перекличку. Кого здесь на месте не окажется, будем ловить.

— Эй, минутку, — сказал Сантес. — Я же сказал вам, что все это недоразумение. Вы хотите задержать кого-то только потому, что мы по ошибке попали в полицейского?

— Послушай, Сантес, и внимательно послушай. В последнее время ваша банда не имела неприятностей с полицией, и это превосходно. Но никогда не думай, запомни, Сантес, никогда, что тебе или твоим парням можно стрелять в этом районе в кого бы то ни было и при этом избежать наказания. Насколько мне известно, вы — шайка хулиганов, Сантес. Вы — шайка бандитов в карнавальных костюмах. К тому же, семнадцатилетний хулиган не менее опасен, чем пятидесятилетний. И единственно, почему мы еще не применяли к вам санкций, то только потому, что вы сносно вели себя. Ну, а сегодня вы уже перестали вести себя сносно. Вы выстрелили в человека на территории вверенного мне полицейского участка — это значит, что вы уже влипли в историю и что у вас начнутся колоссальные неприятности.

Сантес заморгал глазами.

— Проведите их вниз и сделайте там перекличку, — распорядился Бирнс. — А потом задержите всех тех, кого здесь не окажется.

— Хорошо. Пошли, — скомандовал Хавиленд и вывел парней из отдела.

Мисколо, один из дежурных канцелярского отдела, с трудом пробирался через толпу к лейтенанту.

— Лейтенант, какие-то парни хотят вас видеть, — сказал он.

— Кто?

— Молодой человек по имени Сэвидж. Говорит, что он репортер. Хочет знать, что там за драка была сегодня…

— Спусти его с лестницы, сказал Бирнс и возвратился в свой кабинет.

ГЛАВА XIII

Убийство, если оно не касается твоего дома, довольно интересная вещь для детектива.

Можно принять участие в расследовании факта убийства, поскольку это довольно редкое явление в будничной жизни полицейского участка. Это самое редкое по своей сути преступление, поскольку оно связано с похищением самого уникального — человеческой жизни.

К сожалению, в полицейском участке приходится иметь дело с менее интересными и более земными преступлениями. И в таком полицейском участке, как 87-й, разбор этих земных дел занимает основную массу времени. Это и насилия, и азартные игры, и похищения, и поножовщина, и разбои, и кражи со взломом, и угон автомобилей, и уличные драки, и облавы на проституток, и тому подобное. Основная масса из этого разнообразия преступлений сразу передается на расследование в специальные отделы Управления, но первые сигналы о противоправных действиях, тем не менее, поступают прежде всего в полицейский участок, на территории которого совершены эти преступления. И вот эти поступающие сигналы никому не позволяют расслабиться и заставляют постоянно быть начеку.

Но нелегко быть начеку, когда стоит такая жара.

Что же касается полицейских, то они, как это ни возмутительно покажется на первый взгляд, тоже такие же люди. Они так же потеют, как мы с вами, и так же не любят работать в жару. Конечно, кое-кто из них не любит работать и в холод. Но все без исключения не любят ходить на процедуру освидетельствования преступников, особенно когда стоит жара.

Стиву Карелле и Хэнку Бушу предстояло идти на процедуру освидетельствования преступников в четверг, 27 июля.

Они были особенно не довольны этим обстоятельством, поскольку процедуры освидетельствования проводились только в понедельник и четверг, и если бы они не пошли в этот четверг, то им бы пришлось идти туда на следующей неделе, а к тому времени, возможно, жара спала бы.

Утро началось так же, как и любое другое утро на этой неделе. Сначала царила обманчивая прохлада, такая прохлада, которая вопреки прогнозам телевизионных метеорологов — мужчин и женщин — предвещала восхитительный денек. Но иллюзии и фантастические надежды развеялись почти мгновенно. Уже через полчаса стало ясно, что наступает еще один знойный день, и что опять знакомые при встречах будут спрашивать — Ну как, жарко? — или мягко замечать — Дело не в жаре, а во влажности.

Но как бы то ни было, опять наступал зной.

Жара царила и там, где жил Карелла, на окраине Риверхеда, и в самом сердце города — на Хай-стрит, где располагалось Главное управление полиции, и там, где ожидалась процедура освидетельствования преступников.

Поскольку Буш жил на другой окраине — в Калме Пойнте, к западу и немного к югу от Риверхеда, они договорились встретится в Управлении в восемь сорок пять, за пятнадцать минут до начала