Ненавистник полицейских. Клин. Тайна Тюдора. - Эван Хантер

упор разглядывать Сэвиджа. — Ребята зовут меня Рипом.

— Рип. Хорошее имя.

— Не хуже любого другого. А что, тебе не нравится?

— Нравится, — ответил Сэвидж.

— Ты сыщик?

— Кто?

— Полисмен?

— Нет.

— Тогда кто?

— Я репортер.

— Да?

— Да.

— Так что тебе от меня надо?

— Хочу, поговорить.

— О чем?

— О вашей банде.

— Чьей банде? — спросил Рип. — Я не состою ни в какой банде.

Официант принес напитки. Рип пригубил свой и сказал:

— Этот бармен — плут. Не доливает. На вкус будто крем- сода.

— Вот удача, — произнес Сэвидж.

— Она тебе еще пригодится, — ответил Рип.

— Насчет «Гроверов»…

— «Гроверы»— это клуб.

— Не банда?

— На что нужна нам банда? У нас клуб. Вот и все.

— Кто президент? — спросил Сэвидж.

— Мое дело знать, а твое — докопаться, — ответил Рип.

— Ав чем дело? Ты стыдишься своего клуба?

— Вовсе нет.

— Не хотел бы ты, чтобы о нем написали в газете? Еще ни об одном клубе в этом районе газеты подробно не писали.

— Нам не нужно никакой писанины. У нас и так известная репутация. Разве найдется в городе хоть один, кто бы не слышал про «Гроверов»? Кому ты пытаешься запудрить мозги, мистер?

— Никому. Я только подумал, что вам, возможно, захочется поучаствовать в деле по налаживанию контактов с обществом.

— На кой черт?

— Чтобы привлечь на свою сторону прессу.

— Ты имеешь в виду… — Рип нахмурил брови, — что ты этимгкочешь сказать?

— Написать статью, рассказывающую о вашем клубе.

— Нам не нужны никакие статьи. Лучше убирайся отсюда.

— Рип, я пытаюсь стать твоим другом.

— У меня их полно среди «Гроверов».

— Сколько же?

— Ну, по крайней мере… — Рип вдруг осекся. — Ну, ты и хитер, каналья, не правда ль?

— Ну, если не хочешь, не рассказывай. А почему ребята зовут тебя Рипом?

— У нас у всех есть клички. У меня такая.

— Но почему?

— Потому что я лезвием хорошо владею.

— Тебе приходилось его применять?

— Применять? Шутишь? Просто в нашем районе, если у тебя нет с собой ножа или «штучки», ты уже не человек. Мертвец.

— Что такое «штучка», Рип?

— Оружие. — Рип округлил глаза. — Ты не знаешь, что такое «штучка»? Тогда ты не мужчина.

— И много у «Гроверов» таких «штучек»?

— Хватает.

— Какого типа?

— Всех видов. А что тебя интересует? У нас все есть.

— А кольт сорок пятого калибра?

— Почему ты спрашиваешь о нем?

— Хороший кольт. Сорок пятого калибра.

— Да, большой он, — ответил Рип.

— Тебе когда-нибудь приходилось пользоваться этими «штучками»?

— Просто вынужден ими пользоваться. Ты думаешь, эти побрякушки для развлечений? Ты вынужден ими пользоваться, если только успеешь выхватить. Иначе тебя подстрелят. — Рип еще немного отпил рома.

— Эта округа тебе не взбитые сливки, отец. Постоянно надо быть начеку. Вот почему безопаснее, когда принадлежишь к «Гроверам». Увидят на улице такую куртку и уже смотрят с уважением. Каждый понимает, что, связываясь со мной, он будут иметь дело со всеми «Гроверами».

— Ты имеешь в виду полицию?

— Нет, кому нужны неприятности от Закона? Мы держимся от них подальше. Пока они нас не доймут.

— В последнее время кто-нибудь из полицейских донимал вас?

— У нас с полицейскими уговор. Они нас не трогают, мы не тревожим их. Здесь уже столько месяцев не было драк. Все тихо.

— Вам так нравится?

— Конечно, а почему бы нет? Кому хочется, чтобы продырявили черепок? «Гроверы» стремятся к миру. Мы никогда не трусим, но и не ищем приключений на свою голову. Только тогда выступаем, когда нас допекают или когда какой-нибудь хахаль из другого клуба пытается приставать к нашей девчонке. Такое мы не потерпим.

— Так что, у вас в последнее время не было неприятностей с полицией?

— Несколько мелких встреч, о которых даже сказать нечего.

— Каких встреч?

— Один парень накурился, и занесло его, понимаешь? Разбил витрину в магазине, просто так. Полисмен остановил его. Осудили условно.

— Кто остановил его?

— А зачем тебе?

— Просто интересно.

— Какой-то полисмен, не помню кто.

— Детектив?

— Я сказал «полисмен»…

— А как «Гроверы» на это смотрят?

— Что ты этим хочешь сказать?

— Ну, на того детектива, задержавшего одного из ваших парней.

— Тот мальчишка юниором считается, мне до него дела нет. Его никто не заставлял курить марихуану, а потом искать приключений. Если не умеешь обращаться с такой сигареткой… ну, понимаешь, тот парень еще совсем мальчишка.

— И у вас нет неприязни к тому полисмену, который задержал его?

— А?

— Ничего не имеете против полицейского, что задержал его?

Внезапно в глазах Рипа мелькнуло подозрение.

— К чему это ты клонишь, мистер?

— Ни к чему конкретно.

— Как ты сказал, тебя зовут?

— Сэвидж.

— Почему спрашиваешь, как мы относимся к полицейским?

— Просто так.

— А для чего тогда спрашиваешь?

— Просто любопытствую.

— Ага, — произнес Рип без всякого выражения. — Ну, мне пора идти. Думаю, моя подруга уже не придет.

— Послушай, задержись на минутку, — сказал Сэвидж, — хотелось бы еще поговорить с тобой.

— Да?

— Да, хотелось бы.

— Бесполезно, приятель, — ответил Рип. — Я не хочу. — Он вышел из кабинки. — Спасибо за угощение. Увидимся.

— Конечно, — сказал Сэвидж.

Он наблюдал, как парень неуверенной походкой вышел из бара. Дверь за ним закрылась, и он исчез.

Сэвидж уставился на содержимое своего стакана. Наверняка была какая-то стычка между «Гроверами» и полицейскими или детективами, вне всякого сомнения. Так что складывается несколько иное впечатление, чем это пытался представить добрый лейтенант. Размышляя, он потягивал джин, а когда допил его, заказал себе новую порцию. Сэвидж вышел из бара приблизительно через десять минут после Рипа, минуя двух аккуратно одетых молодых людей, стоявших у выхода.

Этими молодыми людьми были Стив Карелла и дежурный полицейский, одетый в штатское, по имени Берт Клинг.

ГЛАВА XI

Буш совсем ослаб от жары, пока добрался до своей квартиры. Он терпеть не мог запутанные дела, но только потому, что чувствовал себя бестолковым, чтобы справиться с ними. Он вполне серьезно поделился с Кареллой своими мыслями о том, что детективы особенно не блещут умом. Он искренне верил в это, и как только возникало новое трудное дело, он еще больше утверждался в своем мнении.

— Быстрые ноги и упорство — вот к чему все сводилось в этой работе, — считал он.

Но пока что быстрые ноги ничуть не приблизили их к убийце.

Упорство? Опять что-то не то. Конечно, они будут сохранять эти качества. Пока не наступит предел. А когда он наступит? Сегодня? Завтра? Никогда?

— К черту дела, — размышлял он. — Я дома. Человек имеет право доставить себе удовольствие отложить в сторону свои проклятые дела. Человек имеет право побыть несколько часов в спокойной обстановке со