Саймон Холодное Сердце - Джоржетт Хейер

— Возможно, мой повелитель, — ответил Саймон, не удержавшись от смеха.

Генрих скользнул взглядом по крупной, мускулистой фигуре Саймона.

— Я думаю, это было неизбежно, сэр, — возразил он с шутливой торжественностью. — Но это не главное, что мы хотели вам сказать. Этого человека допросили, и он открыл все, что ему было известно. Не стану утомлять вас подробностями, но вам, думаю, было бы интересно узнать, что многие вероломные дворяне в восточных графствах, так же, как и в вашем Кэмбридже, якобы верят слухам о том, что Ричард жив. Таким образом, ваши бдительность и столь решительные и быстрые действия были не напрасны, наоборот, они сослужили большую службу и имели очень важное значение для королевства. Именно благодаря тому, что вы так быстро довели до нашего сведения новость о готовящемся заговоре, мы получили возможность покончить с ним сразу и уничтожить мятеж в зародыше, не дав ему времени начаться и расшириться.

Мягкий голос короля умолк. Молчал и Саймон, и тогда король добавил:

— Вы сделали большое дело, сэр Саймон.

— Само дело было довольно простым, сир, — после недолгого молчания ответил королю Саймон. — Это пустяки по сравнению с тем, что затевали заговорщики. Моя заслуга тут невелика, потому что я раскрыл заговор чисто случайно, без труда и даже не имея такого намерения.

— Некоторые из величайших поворотов в истории этого мири произошли благодаря случаю, — сказал Генрих, — и тому, кого перст судьбы избирает и направляет в решающий момент, следует воздавать по его заслугам.

Саймон не отвечал, надеясь, что король скажет что-то еще. То, что король говорил, было интересно Саймону, и хотелось слышать мягкий голос Генриха.

После недолгой паузы Генрих заговорил снова.

— Я вижу, сэр Саймон, вы полагаете, что ваше участие в этом деле ничего не значит, поскольку оно не было сопряжено с тяжкими трудами и предвидением. И все же ваши намерения и какой-то мере здесь видны, ибо, уже зная о заговоре, вы могли бы не предпринять никаких действий или отпустить гонца с его бумагами, а это, наверное, было бы куда легче, чем то, что сделали вы?

— Это было бы предательство, сир, или отсутствие готовности и нежелание защищать особу Вашего Величества и безопасность королевства, — резковато ответил Саймон, словно задетый уже тем, что король допускает такую возможность.

— Это в самом деле так и было бы, сэр Саймон. Вас же ни чем подобном не упрекнешь. Наоборот, вы проявили усердие, верность своему королю и целеустремленность. Не одна лишь случайность привела вас в Лондон, и не случайно то, что в Лондон доставлен ваш узник. Это была еще и решимость, сэр, и здесь сыграли свою роль сила тела и воли, сохранившие вас от разбойников и столь уверенно приведшие ко мне. Вы хмуритесь? Разве то, что я сказал, не правда?

— Это правда, что моя собственная воля и сила помогли мне добраться сюда, сир, — сказал Саймон. — Но моего узника сюда привезли люди Вашего Величества.

Губы Генриха дрогнули от усилия не улыбнуться. Двое или трое джентльменов из Тайного Совета еле слышно хихикнули.

— Хорошо, — согласился Генрих. — Но кто передал узника в их руки?

— Мой лейтенант Грегори, сир, — серьезно ответил Саймон.

Генрих насупил брови, но веселые искорки в его глазах зажглись еще ярче.

— Сэр Саймон Бьювэллет, вы решили окончательно сбить, меня с толку?

— Нет, мой повелитель, — сказал Саймон, — но мне кажется, что Ваше Величество считает моей заслугой то, что заслужили другие.

— Под чьим именем служит этот Грегори? — спросил Генрих.

— Под моим, сир.

— В таком случае, сэр Саймон, согласитесь, что его участие ограничивалось тем, чтобы повиноваться вам, не задавая вопросов.

— Да, это так, мой повелитель.

Генрих, удовлетворенный, кивнул.

— Вы также согласитесь, сэр, что заслуга принадлежит тому, чей разум задумал все дело так удачно, что оно прошло без сучка без задоринки.

— Кажется, это справедливо, сир, — помявшись, сказал Саймон.

— Справедливо, справедливо, — заверил его Генрих. — Я позвал вас сюда, чтобы вознаградить за службу, но никак не могу доказать, что вы заслужили награду. Не уверен, удалось ли мне это только что. Убедил я вас, сэр Саймон?

— Так, сир, что с моей стороны было бы дерзостью оспаривать вашу правоту. В самом деле, если Ваше Величество приняло решение, значит, это решение достаточно убедительно. Только это чистая правда, сир, что я сделал совсем немного.

— Сэр Саймон, согласны ли вы позволить мне оценить важность услуги, которую вы оказали мне?

— Да, мой государь, так как это мне же самому и выгоднее, — с не очень свойственным ему юмором ответил Саймон.

— И сулит вам более высокое положение, — в тон ему сказал Генрих. — Скажите мне, сэр Саймон, что я мог бы сделать для вас? Есть ли что-нибудь такое, чего вы хотели бы, И что я мог бы дать вам? Более высокое положение? Золото? Землю? Говорите.

Саймон встал с места, быстро пробегая в уме уже сложившийся раньше и выношенный замысел. Он взглянул на Генриха, твердо зная, что скажет сейчас, и Генрих, глядя в живые, острые глаза Саймона, знал, что Саймон уже обдумал заранее то, с чем он сейчас обратится к королю. Откинувшись на спинку кресла, Генрих ждал.

После недолгой паузы Саймон заговорил:

— Да, сир, есть нечто такое, что я хотел бы получить от вас.

— Если в моих силах дать вам это, оно — ваше.

— В ваших силах, сир, но Вашему Величеству может не понравиться пожаловать это мне.

— Что же это? — спросил Генрих. — Мне может не понравиться, если над ухом у меня зазвучит крик мятежника.

— Сир, в Кэмбридже, юго-восточнее Монтлиса, есть отличное баронское владение. Земли там немного, но она, мне кажется, очень плодородна. Называется это место «Красивое Пастбище». Еще недавно это поместье принадлежало Джону Барминстеру, который выступил против Вашего Величества на острове Перси и был повешен за это, как и полагается изменнику. Земли конфискована в пользу Короны, сир, но Ваше Величество никого не назначило туда для присмотра от вашего имени, и до сих пор эта земля не пожалована никому из дворян, приближенных к вашей особе, сир. Сейчас там запустение, и крестьяне остались без хозяина, в то время как бродяги и грабители бесчинствуют там и разоряют поместье. Дайте эту землю мне, сир, и я берусь восстановить там закон и порядок и соблюдать их, как свои собственные, как мою верность вам!

— Это, кажется, не такая уж большая просьба, — неторопливо промолвил Генрих, взглянув на одного из своих советников. — Что вы скажете об этом месте?