Грозовые Птицы - Сергей Котов

— Человеку надо во что-то верить… хотя ты сейчас не поймёшь. Первую сотню циклов люди обычно не очень религиозны. Наверно, потому что не осознают до конца всю бесконечность бытия…

Я помолчал, обдумывая слова напарника. А ведь он прав. Я уже знаю, как ту всё устроено, но не могу принять это на глубинном, эмоциональном уровне. Каково это — идти в бой раз за разом, рождение за рождением. Столетие за столетием…

— Сколько тебе циклов? — спросил я.

Даниил рассмеялся.

— Я думал ты уже достаточно взрослый, чтобы не задавать таких вопросов, — ответил он, успокаиваясь, — обычно такое спрашивают совсем младенцы.

— Мне говорили, что я ещё несколько циклов буду учиться прежде, чем меня направят на настоящую операцию, — парировал я.

Теперь молчание было неловким.

— Я ещё помню время, когда самым совершенным оружием был арбалет, — вдохнув, ответил Даниил, — ты знаешь, что такое арбалет?

Вопрос был не таким простым. В ускоренном курсе истории, который мне прочитали в кадетке, было не так много информации по старинному оружию. И там точно не было упоминания арбалетов.

— Нет, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно искреннее, — не знаю.

— Это разновидность метательного оружия, где используется энергия, запасаемая в упругом элементе, который называется… хотя не важно. Принцип ты понял, да?

— Угу, — согласился я. Снова помолчал немного. А потом попробовал вернуть разговор на тему религии, — конфессии тут отличаются только представлением о том, что нужно сделать, как жить для того, чтобы попасть в другой мир… что об этом говорит твоя вера?

Даниил долго молчал, и я уже решил было, что он не ответит.

— Люди действительно иногда уходят, — ответил он, — никто точно не знает — куда, на ту сторону или в другой мир. Не всегда есть возможность это проверить. Большинство религий используют это обстоятельство, чтобы объявить об очередном праведнике, нашедшем путь на другую сторону, — он вздохнул, — и я пробовал всё. На самом деле всё, за все эти долгие циклы… начал тогда, когда понятия «цикл» ещё не существовало. Я даже думал о том, чтобы попасть на другую сторону, потому что редкие и запрещённые ереси говорят, что нужно испытать обе стороны, чтобы переродиться… и только моя теперешняя вера говорит, что нужно просто ждать. Возможно, очень долго. Ждать и жить так, как велит сердце.

Напарник снова замолчал. Я, остро ощущая недосказанность, не смог сдержаться от вопроса:

— Чего ждать?

— Прихода привратника, — ответил Даниил, — того, кто откроет дорогу свободным птицам, запертым в нашем грешном мире, во множество других миров. Для того, чтобы они забрали праведных воинов, не изменявших себе и своему сердцу, к новой жизни, где нет войны.

— Красивая вера, — сказал я.

— Да, — согласился напарник, — мне тоже нравится.

— А эта дорога — она находится в Замке Неба, так? — предположил я.

В этот раз Даниил не ответил на мой вопрос.

Глава 14

Капсула внутри валуна была шаром, который стабилизировала гироскопическая система. Без этого провести много часов внутри было бы невозможно — ни один самый крепкий организм не выдержал бы такого испытания вестибулярки. А так мне даже удалось поспать и перекусить специальным сухпайком, где блюда были упакованы в тубусы, совсем как у земных космонавтов. Туалета тут, конечно, не было, поэтому мы использовали специальные устройства, предназначенные для сбора отходов жизнедеятельности, которых должно было хватить минимум на сутки.

Я проснулся от тусклого красноватого света, который вдруг зажегся внутри капсулы. Щурясь после многих часов темноты, я пытался разобрать показатели на приборной панели.

— Застряли? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.

— Нет, — спокойно ответил Даниил, — прибыли. Инерциалка сработала. Мы прошли достаточно большое расстояние. Капсула стабилизирована по приборам. Добро пожаловать в тыл противника.

Я едва сдержался, чтобы мой вздох облегчения не прозвучал слишком уж явственно и громко.

По расчётам мы должны были прибыть на место глубокой ночью, но уже занимался рассвет. В прохладном воздухе отчётливо пахло морем. Возможно, мы прошли больше, чем было заложено в программу капсулы, потому что не могли стабилизироваться выше по течению.

Наш «валун» стоял в паре метров от берега. Автоматика выпустила металлические «ноги»- упоры, которые не давали капсуле двинуться дальше в сторону моря.

Казалось бы: два метра — это разве расстояние? Но попробуй-ка его перепрыгни в полной выкладке, с места. А поток был достаточно бурным, даже здесь, на равнине — вода перехлёстывала через борта люка, заливая капсулу. Впрочем, это не было проблемой: капсула одноразовая. После нашего ухода люк должен закрыться, опоры буду убраны, и «камень» покатится дальше, в океан.

— Толкайся посильнее, — сказал Даниил, сам примеряясь к прыжку, — и сразу упирайся ногами. У самого берега глубина полметра, но дно резко уходит вниз, уступом. Видно по воде. Видишь, как поток капсулу обтекает? Поэтому старайся прыгнуть так, чтобы кинжалом до берега достать. Втыкай лезвие в почву, как можно глубже, и держись за рукоятку. Так выберешься. Ясно?

— Ясно, — кивнул я.

Даниил прыгнул, почти достав до берега. Он оказался в воде где-то по пояс; тут же наклонился поперёк потока, упершись обеими ногами в дно. Дотянулся кинжалом до берега, перенёс тяжесть на оружие и вытащил себя.

Мне повезло больше. Я не достал до берега где-то полметра, и провалился в воду всего-то по колено. Так что манипуляции с кинжалом не понадобились.

Камуфлированная ткань оказалась на удивление хороша: выдержала первый напор воды, почти ничего не пропустив внутрь.

— Молодец, — одобрительной кивнул напарник, когда я окончательно выбрался на берег, — данные хорошие.

— Благодарю, — ответил я.

Леса здесь, по другую сторону хребта, мало походили на те тропические джунгли, где меня нашли. Скорее, они напоминали дальнее Подмосковье, Мещёру. Смешанный лес, большие заболоченные участки да звериные тропы, протоптанные сквозь густой кустарник, напоминающий лещину.

Перед тем как двинуться дальше, мы сориентировались по карте. Сильно не хватало Глонасс — но нас учили ориентироваться по звёздам и Солнцу в