Грозовые Птицы - Сергей Котов

не оружие, — Даниил разобрал револьвер и тщательно его почистил, — не понимаю, почему мы до сих пор не победили. Как таким вообще воевать можно?

Я пожал плечами.

— Я тоже так поначалу думал. Но сам посуди: мы ведь маскируемся под их контрразведку. Они редко воюют на передке. У рядового состава оружие совсем другое.

— Тоже верно, — вздохнул напарник, заканчивая возиться с револьвером.

— Встречал когда-нибудь что-то такое? — решился спросить я, кивнув в сторону ушедшей медведицы.

— Нет, — ответил Даниил, почему-то не поднимая взгляд, — не приходилось.

— Странно это всё… — осторожно сказал я.

— Не без этого, — согласился напарник, поднимаясь.

Мы двинулись дальше. А у меня осталось странное ощущение недосказанности после этого короткого разговора. Я чувствовал, что-то изменилось в отношении ко мне со стороны Даниила, но никак не мог уловить, что именно.

Глава 15

Городок был достаточно далеко от передовой, чтобы тут была обычная жизнь, чем-то даже напоминающая гражданскую. Тут работали магазины, бары, кинотеатры и даже увеселительные заведения. Вообще, это место больше походило на Землю, чем город на нашей стороне. Я теоретически знал, как оно тут, нам рассказывали в кадетке. Но одно дело знать и совсем другое — видеть своими глазами.

Тут было такое понятие, как «гражданка» — свободная форма одежды, которой можно было пользоваться в увольнениях. Конечно, это не отменяло мобилизационной сути здешней экономики и того факта, что все люди оставались военными. Тут были такие же трудовые вахты, только проходить их можно было не только на производственных площадках и фермах, но и в сфере обслуживания. Например, работая механиком в кинотеатре.

Очень сложно в логове врага вести себя естественно. И я не знаю, как справляются разведчики, которые действительно родились в этом мире. Я же просто представил, что приехал в отпуск, куда-нибудь в Иркутск, и гуляю по городу в ожидании автобуса на турбазу на Байкале…

— Отлично держишься, — тихо сказал Даниил, когда мы шли по относительно пустынной улице и нас никто не мог услышать.

Вместо ответа я кивнул и улыбнулся.

— Дальше по варианту «разделение», — продолжил напарник, — обстановка позволяет. Как соберешь данные, встречаемся по плану.

Я снова кивнул и через пару десятков метров свернул в ближайший переулок.

У нас было несколько вариантов развития операции, которые озвучили на брифинге. Вариант с разделением для разведки не был основным. Я подозревал, что его вообще добавили на всякий случай, не рассчитывая на реализацию. Но, видимо, Даниил очень высоко оценил мои способности по адаптации, и он решился именно на этот вариант. По крайней мере, у него было неоспоримое преимущество: на предварительную разведку нужно было в два раза меньше времени.

В городе было два отделения фельдъегерской службы. Основное — в центре, возле главных коммуникаций, автомобильного и железнодорожного вокзалов, и вспомогательное — для обслуживания штаба бригады, державшего фронт на этом направлении. Наша задача была в течение первых часов оценить активность вокруг обоих отделений, вскрыть график поставок корреспонденции и меры усиления, если такие будут наблюдаться.

По данным разведки, нужная папка уже находилась в одном из отделений и готовилась к переправке в центральный штаб языкового сектора. Нам нужно было определить в каком именно, и реализовать план захвата.

Конечно, всё время торчать возле отделения, считать входящих и выходящих, фиксируя транспорт, было невозможно. В городе были патрули, и праздно шатающийся контрразведчик рано или поздно привлечёт внимание. Поэтому я действовал по сложной схеме, предполагающей наблюдение из многих точек и перемещения по всему периметру.

У нас была достаточно глубоко проработанная легенда, объясняющая все мои перемещения; я был «прикомандирован» к группе тестирования молодого пополнения, и направлялся в учебку, расположенную на границе сектора. А в городе ждал пересадку на автобус, который ходил раз в сутки. По предписанию мне полагалось свободное время в городе, которое я использовал, чтобы найти редкий тип местной настойки, которой славился город. Её производили в полукустарном цеху на пищекомбинате из трав, собранных в окрестных лесах. Производство не входило в план сектора, чисто местная инициатива, поэтому объемы были совсем не большими, и попадалась она далеко не везде. А вокруг штаба бригады было достаточно торговых точек, чтобы составить сложный маршрут, не привлекая особого внимания.

Когда подошло время обеда, я собрал достаточно сведений, чтобы с очень высокой степенью достоверности предположить: нужный пакет находится во вспомогательном отделении. Тут были значительно усилены меры безопасности. Установлено наружное наблюдение, в том числе скрытное. Я даже изменил первоначальный маршрут, чтобы минимизировать вероятность вызвать подозрения.

Чтобы пообедать, я зашёл в одну из столовых, где принимали как продовольственные талоны из пайка, так и местную валюту. Тут можно было разжиться не только стандартными рационами и типовыми блюдами, но и заказать что-нибудь повкуснее. У нас таких мест было совсем мало — только в крупных городах, возле досуговых центров. А тут почти на каждом шагу. Об этом вскользь говорили на занятиях, просто как данность, не давая никаких комментариев и объяснений. Но, мне кажется, дело тут в самом отношении к войне. На нашей стороне люди каким-то непостижимым образом чувствовали, что это бесконечное состояние — не нормально, что возможна другая жизнь. А тут война была абсолютной нормой. Мне вдруг в голову пришла неприятная мысль: что, если противник специально затягивает противоборство, даже обладая превосходящими силами? Впрочем, вряд ли. Даниил сказал об этом. Победив, они бы пошли искать новый конфликт, за пределами родной планеты.

Размышляя, я на секунду отвлекся от внешней обстановки, и не заметил, как к моему столику подсела девушка. Поймав мой удивлённый взгляд, она широко улыбнулась, продемонстрировав безупречные белые зубы, и сказала:

— Привет, красавчик! Не против?

Я растеряно моргнул; потом неловко подвинул свой поднос, едва не уронив его на пол.

— Буду рад, — ответил я.

Внимание девушки тут — событие экстраординарное. На нашей стороне я его не удостаивался ни разу, хотя дома совсем не был им обделён. Причём странное дело: с возрастом его становилось даже больше, хотя седых волос на моей голове было ровно столько же, сколько чёрных. В какой-то момент я даже решил, что тут