Принцесса с принципами - Абигайль Кейси

Боссу снились палачи, топоры и плахи.

Вот его, невзирая на регалии, должности и прошлые успехи, четвертуют.

Одну руку запускают на Луну.

Вторую, с еще шевелящимися в отчаянии пальцами, — на Марс.

Левую ногу — на Меркурий.

Правую — на Венеру, планету любви.

А голову отправляют в Соединенные Штаты, автомобильному королю — в качестве компенсации за гибель единственной дочери.

Но что же стало с телом, которое так безжалостно обкорнали?

Этого начальнику Центра подготовки космических туристов узнать не удалось.

Помощник, ответственный за связь с общественностью, вырвал босса из кошмара незаслуженного четвертования и компенсационного усекновения.

— Убери! — закричал босс, ошарашенно моргая. — Убери!

— Что убрать?

— Плаху! — уточнил босс, ощупывая свои колени. — И топоры.

— Ах да, это вам просто все приснилось!

Помощник в который уже раз проявил сообразительность.

— Приснилось.

— Только бы сон не оказался вещим. — Босс дрожащими пальцами ощупал действительно уцелевшую шею.

— У меня хорошая новость!

— Хочешь сказать, что катастрофа с нашим вертолетом мне тоже лишь приснилась?

— Увы, это свершившийся факт.

— Увы, увы… — передразнил босс ретивого помощника. — Так давай, радуй своей хорошей новостью.

— Синоптики обещают летную погоду.

— Когда?

— В ближайшие шесть часов или даже раньше.

— Отлично. Как с вылетом?

— Баки заправлены, экипаж в готовности номер один.

— Молодец. Если меня отправят на пенсию, буду рекомендовать тебя на свое место.

Начальник Центра подготовки космических туристов с тоской посмотрел на оставшийся самогон, но опохмеляться не стал.

— Может, рассолу огуречного?

— Давай. Слушай, а может, эта чертова катастрофа — благо?

— В каком смысле?

— В прямом. Знаешь, сколько я сжег нервных клеток с этими богатыми разгильдяями, неизвестно зачем стремящимися в космос!

— Да, гибель такого знатного туриста хуже, чем сто аварий со штатными экипажами.

— Я про то же. Не простят нам Принцессу, ни за что не простят.

— Все зависит от деталей происшествия.

— Нет, братец, и не утешай. Все, что ни делается, — к лучшему. Переквалифицируюсь в дачники.

— Все зависит от деталей происшествия, — монотонно пробубнил не верящий в чудеса помощник.

— Смени пластинку!

Босс щелкнул ногтем указательного пальца по алюминиевой пустой кружке.

— Где рассол-то?

— Сейчас, сейчас!

Помощник по связям с общественностью бросился в штабные закрома.

Да, сибирские спасатели знали толк и в самогоне, и в квашеной капусте, и в соленых огурцах.

— Ни за что не простят!

Начальник Центра подготовки космических туристов, разминая ноги, прошелся до карты, на которой алым флажком было обозначено место катастрофы.

— Ни за что…

4

Кукольные откровения

Лепка пельменей началась с подробной инструкции.

— Итак, Принси, сейчас приступаем к основному процессу. Объявляется минутная готовность!

Гостья, успевшая замарать мукой и нос, и щеки, прыснула от смеха.

Хозяин, не обращая внимания на американскую хохотушку, продолжил:

— Тесто нарезано кружками…

— Хорошая работа, да?

— Не хвастай, самое сложное впереди.

— Bay!

— Теперь внимательно следи за мной.

— Стью, а обратный предстартовый отсчет?

— Три, два, один — поехали.

— Bay!

— Значит, Принси, кладешь чайную ложку фарша…

— А почему не две?

— Когда слишком много начинки, то пельмень получается урод уродом.

— Да, уроды нам не нужны.

— Заворачиваешь мясо в тесто…

— Не торопись, сорри.

— Залепляешь как следует края, чтобы при варке мясо не вывалилось в бульон…

— Как у тебя ловко получается.

— И кладешь готовый пельмень вот на этот противень.

— Как нехорошо звучит — противень.

— Принси, я не филолог и не лингвист, и, тем более, не знаток местных говоров, но могу заверить тебя, что название этого железного листа с загнутыми краями, на котором обычно пекут ватрушки, пироги и расстегаи, — название этой печной утвари образовалось не от слова «противный».

— В русском языке столько непонятных и странных понятий — ужас.

— У вас что, меньше?

— Намного меньше. Американцы во всем рациональны и конкретны. Одно точное слово лучше, чем двадцать слов, близких по смыслу, не так ли?

— Зато я могу, в отличие от американца, признаться в любви сто раз и ни разу не повториться.

— Если можно, пример.

Егерь отрицательно мотнул головой.

— Ну хоть один.

— Извини, Принси, не привык я такими словами разбрасываться.

— Стью, только не смейся. Знаешь, я вначале подумала, что ты, наверное, одичал в своем одиночестве и непременно сделаешь попытку меня изнасиловать.

— Логично, ничего не скажешь.

— И еще, Стью, я опасалась, что ты возьмешь меня в заложники.

— Зачем?

— Ну как? Чтобы потребовать за меня большой выкуп.

— Хорошая мысль! — Студент положил очередной залепленный пельмень на противень. — Посажу сейчас тебя в подполье.

— Куда, куда?

— В подвал, где у меня хранятся припасы.

— Не хочу в подвал!

— Поздно умолять. Посажу тебя в подполье и потребую с госдепартамента весь золотой запас Соединенных Штатов.

— А не много?

— Считай, что я тебя именно так оцениваю.

— Сенкью.

— А что еще ты напридумывала насчет злого сибирского отшельника?

— Честно?

— А как же, — Студент поддел чайной ложкой порцию медвежьего фарша. — Врать во время лепки пельменей не рекомендуется.

— Почему?

— Пельмени получатся невкусные.

— Стью, а тебе не кажется, что ты совершил величайшее кулинарное открытие?

— Дорогая Принси, в любом деле главное что?

— Профессионализм.

— Не угадала.

— Себестоимость?

— Это куда тебя вдруг понесло?

— Любовь?

— И дружба с верностью.

— Тогда я — аут! — Принцесса оценивающе взглянула на только что изготовленный пельмень. — Посмотри, какой симпатичный получился.

— Самое главное — это искренность. — Студент поместил свое пельменное творение рядом с американским. — А этого у тебя точно не отнимешь.

— Да… Искренне признаюсь — я думала, что ты отрежешь мне ухо…

— Ага, для Алисы. Она же у меня собака-людоедка и специализируется исключительно на девушках-американках.