Другой мир. Союз трех - Максим Шаттам

такие тусклые… По-моему, он нас слышит.

Мэтт сглотнул и медленно произнес:

– Само собой… я вас… слышу… Я хочу… пить.

Тот, что был повыше, взял со столика у изголовья кровати графин с водой и наполнил стакан; Мэтт быстро проглотил содержимое.

– Круто! Ты вернулся! – воскликнул маленький.

– Откуда? Вернулся… откуда?

– Из бреда. Из комы. Ты был в отключке столько времени, что мы уж решили, ты никогда из нее не выйдешь.

– Сколько? – спросил Мэтт, почувствовав внезапное беспокойство.

Маленький открыл рот, но брат опередил его:

– Лучше отдохни, не будем спешить, хорошо? Я предупрежу твоего друга.

– Тобиаса? С ним все нормально?

– Да, не переживай.

– Но сколько времени я так лежал? Мир, он… такой, как раньше?

Братья грустно переглянулись.

– Нет. Но кое-что меняется, теперь мы знаем об этом немного больше. Мы объединились. Я сейчас найду Тобиаса, но постарайся не двигаться, ты еще слаб.

И прежде чем Мэтт успел возразить, странная пара исчезла. Мэтт снова постарался встать, но на сей раз он действовал осторожнее. Ему удалось сесть в кровати. На нем была серая пижама – разумеется, не его. Мэтт почувствовал голод. В комнату вошел Тобиас и бросился к другу.

Увидев его, Мэтт испытал шок.

Тобиас похудел, его лицо утратило детские черты. Куда делись пухлые щеки?

Он стиснул Мэтта в объятиях.

– Как я рад тебя видеть!

– Я тоже, Тоби… я тоже… Но… Что со мной произошло?

Тобиас моргнул и сел на стул у изголовья.

– Кое-что случилось за это время! – начал он. – Но прежде всего, как ты себя чувствуешь?

– Размягченным – ноги как из ваты; мне кажется, я провел в кровати полгода.

Тобиас не засмеялся.

– Не-е-ет, – заволновался Мэтт. – Я не мог пролежать тут шесть месяцев. Скажи, что это не так!

Вздохнув, Тобиас произнес:

– Пять. Это продлилось пять месяцев.

– Пять месяцев? – повторил Мэтт недоверчиво. – Разве… разве это возможно?

– Тот тип, что набросился на меня в кондитерской, помнишь? Он упал на тебя, стал душить и бить головой об пол. Я ударил его бутылкой, и он вырубился. Но ты уже был без сознания. Я попытался привести тебя в чувство – безуспешно. Тогда я потащил тебя наружу. Плюм все поняла…

– С ней все в порядке? – прервал Тобиаса Мэтт.

– Лучше, чем когда-либо. Она постоянно приходила сюда спать, пока Даг ее не выгнал, он сказал, что это неправильно, когда собака спит вместе с тем, кто лежит в коме. Мне кажется это глупостью, но док здесь он.

– Здесь есть врач?

– Да, ты только что его видел…

– Высокий блондин?

– Да, а тот, что помладше, – его брат. Они сыновья хозяина, знаменитого доктора, которого знали все, пока Буря не изменила мир.

В голове у Мэтта крутилось множество вопросов, и он решил сосредоточиться, чтобы ничего не забыть.

– Давай еще о нас. Ты сказал, появилась Плюм и…

– Да, мне кажется, она услышала шум драки. Я кое-как взвалил тебя ей на спину, и бедное животное тащило тебя всю дорогу, ни разу не отдохнув.

– Я знал, что это необычная собака.

– Ты обязан ей жизнью – если бы не она, я никогда не смог бы догнать остальных.

– Кого?

– Тех, кто оставил нам записку в лесу. Их было восемь… Одного убил жрун.

– Жрун?

– Да, теперь мы так называем тех мутантов. Короче, мы пытались тебя поить и кормить кашей, потом шли дальше. И так восемь дней. И пришли сюда. Ты находился в какой-то странной коме, иногда выходил из нее, но говорить не мог. Ел то, что тебе клали в рот, пил, изредка даже ходил в туалет, но все равно твой взгляд оставался мутным. До сегодняшнего утра.

– Это безумие!

Даг, старший из братьев, появился в комнате с подносом и, поставив его на колени Мэтту, вышел. На тарелке лежал дымящийся омлет, на который Мэтт тут же набросился – так сильно ему хотелось есть.

– Ты что-нибудь помнишь? – спросил его Тобиас. – У тебя были кошмары, ты все шептал, что тебя преследуют, говорил о каком-то черном существе, которое гонится за тобой…

Мэтт перестал жевать и стиснул одеяло. Ропероден, вздрогнув, вспомнил он. Какое странное имя… Какая страшная сила!

Он решил сменить тему и спросил:

– Где мы? Эта… комната… Кажется, все в порядке, ни растений, ничего чужого.

– Мы на острове Кармайкла, посреди Саскуэханны, ну, раньше эта река так называлась… В нашем убежище. Остров купил один миллиардер и построил тут этот дом.

– Подожди секунду, ты хочешь сказать, что мы в… Филадельфии! За сто пятьдесят километров от Нью-Йорка?

– Точно.

– А как вы нашли этот остров? Случайно? – весело спросил Мэтт, проглотив большой кусок омлета.

– Нет, чтобы собрать всех выживших после Бури, обитатели острова решили разжечь большой костер, они постоянно поддерживали огонь, и дым было видно издалека. Мы тоже увидели его и оказались тут.

– Вас много? – поинтересовался выздоравливающий, набивая рот.

– Достаточно…

Мэтт быстро спросил:

– А родители? Что с ними стало? Нашлись какие-нибудь их следы?

Тобиас печально вздохнул:

– По правде говоря, нет…

В этом лаконичном ответе сквозило столько же неуверенности, сколько было страдания. Мэтт опять поспешно сменил тему разговора:

– И что тут, на этом острове?

Тобиас ухмыльнулся, что могло означать только одно: «Ты не поверишь». Он загадочно произнес:

– Лучше, чтобы ты сам все увидел, только сейчас тебе надо отдохнуть.

Мэтт покачал головой:

– Я и так провел в постели пять месяцев и успел выспаться! Я хочу посмотреть…

Тобиас едва удержал его:

– Ты еще слаб. Даг уверен, что тебе нужно поберечься первые дни, чтобы тело восстановилось. Твои мышцы атрофировались. Имей терпение.

Мэтт вздохнул. И нехотя подчинился.

Откинувшись на подушки, он принялся разглядывать комнату. Все вокруг было идеальным – казалось невозможным поверить, что вне этих стен больше нет цивилизации. Вдруг Мэтт подумал: почему растения не проникают внутрь дома? Он уже собирался спросить об этом Тобиаса, но его неожиданно свалила усталость – она возникла так же резко, как внезапный порыв ветра. Веки Мэтта сомкнулись.

Тобиас взял пустую тарелку.

– Отдыхай, тебе это нужно, – прошептал он. – Я вернусь завтра; может быть, мы сможем выбраться наружу, и тогда ты правда не поверишь своим глазам!

Мэтт почувствовал, что проваливается в сон, которому не может сопротивляться. Как будто его околдовали. И все-таки ему хотелось бы порасспросить Тобиаса, Дага и его брата, ведь они сказали, что появилась какая-то ясность насчет происшедшего…

Последнее, что он услышал, были произнесенные шепотом слова Тобиаса:

– Рад, что ты вернулся.

16

Захваченный дом

Мэтт проснулся ночью, по шею