Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Русская современная проза » Против неба на земле - Феликс Кандель

Против неба на земле - Феликс Кандель

Читать онлайн Против неба на земле - Феликс Кандель

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 46
Перейти на страницу:

Хватает телефон, набирает номер некоей дамы, изящной во всех отношениях:

– Приезжай. И немедленно. Нет моих сил!

– Шпильман, что случилось?

– Мне надо срочно взглянуть на женщину. Без телесных безобразий.

– Для этого я тебе понадобилась? Только для этого?!..

Возле бассейна прыгает девочка, ловкая, ладная, демонстрируя под музыку нехитрые упражнения. Десяток женщин и застенчивый мужчина повторяют за ней – кто в чем, кто без чего; в стороне от всех, чтобы не соседствовать с обнаженными телами, машет руками женщина в глухом балахоне до пола, запаздывая на пару движений. Мелодия оглушающая – нет сил вытерпеть, но в природе всё уравновешено, не расслабишься: утихает музыка – появляется Шмельцер.

– Кого я вижу?!..

Шмельцер? Это ужасно! Населивший землю таких не замышлял – хочется так думать.

Толст. Лицом красен. Волосат на тело. Голова вздернута, плечи развернуты, ноги ступают небрежно носками на стороны. Крупный, налитой дурной силой, обносившийся по жизни до дыр, отвратительный в мыслях и поступках, наглый и привязчивый – можно залюбоваться дерзостью его и бесстыдством.

– Шпильман! – кричит на подходе. – Ты что, не рад встрече?

– Рад. Почему не рад?

Но Шмельцер так сразу не поверит, Шмельцер, которого не обманешь. Имеет, должно быть, немалый опыт, когда бывали ему не рады.

– Редко видимся. А это плохо.

– Плохо, – соглашается Шпильман.

– Посидеть. Принять по рюмке. Я у тебя и дома не был.

– Не был, – соглашается Шпильман.

Видятся они не часто, по случаю, и всякий раз Шмельцер интересуется: «Если приглашу, придешь в гости?» – но, к счастью, пока не приглашает. У Шмельцера грузный живот беспечного, неразборчивого в еде обжоры, как мешок, в который накидано без смысла. Когда обладатель такого живота опускается на низкую скамеечку, рыхлая плоть проваливается между ног и с облегчением укладывается на пол, добавляя обаяния своему хозяину. Шмельцеру это нравится. Шмельцер-шампур – сколько шашлыков прошло через него! – не желает выглядеть иначе.

Щурится, с пристрастием оглядывает женщин:

– Познавательно, как в музее… Смотреть, однако, не на что. Ты на пенсии?

– На пенсии.

– Есть способ заработать. Предварительных знаний не требуется.

– К примеру?

– Писать воспоминания и брать за это деньги. Заплатят – возвеличим. Не заплатят – очерним в веках.

– Ты на это способен?

– Мы способны. Ты пишешь, я вымогаю.

– Отдохни, Шмельцер.

– Ты! Всегда был блаженным. С детского сада.

– Мне хватает.

– Мне – нет.

Шпильман его утешает:

– Выведи новый сорт цитрусовых. С наклейкой фирмы. Прямо на дереве, на каждом лимоне-апельсине. Озолотишься.

Шмельцер, кипучий лентяй, обижается:

– Злообразно себя ведете, мужчина. А я, между прочим, страдаю от непонимания. Мог бы постараться для друга…

…постарайся, Шпильман, постарайся, сотвори Шмельцера заново, дай имя Шабси, надели диковинной фамилией Бульванкер и несчастной судьбой – бросила жена, покинули дети, разорила биржа, обобрали воры, залили соседи сверху, затопил жильцов снизу, выбрал новую жену, похожую на прежнюю, что тоже от него ушла, – невезучий Шабси Бульванкер, которого стоит пожалеть и смириться с его присутствием, с пуговицами, расстегнутыми до пупа, с краем рубахи, выглядывающей из раскрытой ширинки…

– Не уважаешь, Шпильман. Недооцениваешь. Предвзятость твоя вопиет к небу…

…можно, конечно, иначе, иначе даже увлекательней. Дать кличку Хапер, наделить таинственной профессией и героическим прошлым, принять мерзостный его облик за маску гуляки, лукавого совратителя, что втирался в доверие к врагу, соблазнял пороками, выведывал секреты и расстраивал происки, – дерзкий и удачливый Хапер с бесценным опытом для подрастающих резидентов, которым он вдалбливает на тайных занятиях, стукая через слово выпадающей челюстью: «Я человек в запасе. Мне есть что сказать. Когда сидишь за столом и пишешь донесение, загляни прежде под скатерть, нет ли там запрятанной бумаги с копиркой. Загляни прежде под скатерть, чтобы не сделать врагу копии», – такого можно понять, принять, вытерпеть ненадолго его присутствие…

У бассейна появляются сослуживцы: чашечка кофе у каждого, сигарета, табличка с именем приколота к рубашке. Женщина идет, притягивая взгляды, как несет скрытую тайну – вглядеться и разгадать. Хороша лицом, статью, движением в ранние свои пятьдесят или в поздние сорок; линия тела вознесенная, отчего кажется выше других, намеренно выше; выражение на лице устоявшееся – не пробиться. У Шмельцера осаливаются щеки, потеет пористый нос, в глазах загорается интерес, подвигающий к умножению мужского семени:

– Есть женщины, к легкому вину с фруктами влекущие. Есть – к крепким напиткам склоняющие, с кряканьем от души. Заранее не угадать… Жаль. Сегодня уезжаю.

– Жаль, – соглашается Шпильман и добавляет к сведению: – Не отправиться ли тебе, Шмельцер, в дальние края, где женщины растут на деревьях? Много женщин. Когда созревают, оповещают о том кликами к восторгу страждущих.

– А как же?.. – спрашивает потрясенный Шмельцер, не отрывая глаз от незнакомки.

– Этот вопрос задавали многие, но ответа пока нет.

– На дереве… – повторяет задумчиво. – Стоит попробовать.

Не исчерпать эту тему…

9

Море разлеглось привольно, серое, тусклое, луженое, свинцом оплавленным на жаре. Нет у него приливов. Отливов тоже нет. Нет рыбы, ракушек, водорослей-кораллов. Нет крохотных крабиков, что хоронятся во влажных песочных лунках. Медуз нет. Нет и акул, чтобы вспарывали хвостами мертвые воды. Нет пловцов с ластами и с масками тоже нет. Море впитало соль до крайнего насыщения, выделило излишки рафинадными плашками на поверхности, каждому предложило на выбор – насытиться злобой до предела возможностей, насытиться состраданием, выделить излишки в чистом виде, приманивая или отторгая.

Гид остерегает:

– Внимание! Воду не глотать. Губительно для здоровья.

Огромные мужчины в трусах до колен – арматурщики, бетонщики, опалубщики – медлительно входят в воду, следом идут их жены-великанши в наглухо закрытых, будто застиранных купальниках.

– Не на кого… – стонет Шмельцер – он уже тут. – Не на кого положить глаз! Где девочки в одеждах и без? Откуда их берут? Как выращивают? «Midnight… hot orange… riviera blue…»

Взгляд гадкий, смех подлый – ему тоже присылают журналы.

– Ты же хотел уехать, – с надеждой говорит Шпильман.

– Я передумал. Планы мои неустойчивы. Ненасытство безмерно.

Два пожилых бегемота оголяются неспешно, обнажая пунцовые от ожога спины, – когда только успели обгореть? Погружаются по пояс в соленые воды, стоят, склонив лобастые головы, словно буйволы на отмели. Вода нежит кожу, прозрачна и маслянисто покойна. Спасатель плывет стоймя на доске, гребет веслом на обе стороны, потревожив зеленцу в отдалении. Горы в дымке на той стороне, будто снимок с недодержкой; граница посреди моря – не переступить. Шпильман лежит на воде животом кверху; ноги вскидываются помимо желания, и надо держать равновесие, чтобы не перевернуться. Неподалеку расположился незнакомец, бормочет на недоступном языке невозможное пониманию:

– И встал Айболит, побежал Айболит. По полям, по лесам, по лугам он бежит. И одно только слово твердит Айболит: КГБ, КГБ, КГБ…

Шпильман не держит паузу, а это плохо. На Ближнем Востоке так не годится.

– Благодать…

– Благодать, – соглашается тот с приметным акцентом.

– Из Румынии? – гадает Шпильман.

– Берите выше. По карте выше.

– Из Польши?

– Правее.

– С Украины?

– Правее, мой господин, правее.

– На той земле остались еще евреи?..

Лежат – отмокают.

Незнакомец невелик, худ, сед, улыбчивый, доверчивоглазый, и это располагает. Говорит, как продолжает прерванный разговор:

– В том краю, откуда я приехал, можно было отправиться в эвакуацию, за тысячи миль. Здесь до Ташкента – два с половиной километра.

Горы аравийской стороны подсвечиваются низким солнцем и проявляются наконец вертикальные складки-разломы, прятавшиеся весь день. Горы той стороны. Люди той стороны. Злоба, зависть, восторг неприятия в глубинах той стороны. И этой тоже. Льды на полюсе тают не от потепления – от перекала ненависти. Льды в пустыне давно растаяли.

– Что скажете?

– Скажите вы.

– Смертник взорвался в автобусе, – сообщает незнакомец. – Возле зоопарка. Раненых увезли, кровь замыли. Люди быстро успокоились, а звери выли до вечера.

Одни хотят умереть, чтобы другим не жить. Другим хочется жить, но дозволение выдают не каждому. Новый век – народившимся на небе месяцем – манит обещаниями, но страхи прорываются следом за нулевую отметку – не избежать. Тесно живым, просторно мертвым; обратиться бы в соляной столб, однако старик с могильной плитой уже на подходе: слышит то, чего не слышит Шпильман, знает то, чего он не знает. Ноги стоптаны до колен за годы скитаний; когда истопчет их до конца, наступит конец света.

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 46
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Против неба на земле - Феликс Кандель торрент бесплатно.
Комментарии