Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота - Андрей Юрьевич Андреев

наземных. Средства его обширные и хорошо рассчитанные. Его армии, привыкшие к большим операциям и захмелевшие от гигантских планов своего командира, стоят у границ Турции. Жители венецианского побережья, лучшие корсары европейские, скорость перевозок ускорят. Турция, где смута царит и каждый день мятежи вспыхивают даже в мирное время, средств для обороны не сыщет. Революционный дух завоевателю послужит рычагом для покорения этой нации, большую часть которой составляют греки, жаждущие сбросить магометанское иго: они под знамена Франции встанут охотно. Арнауты, народ беспокойный и воинственный, увидят в войне предлог для грабежей и ряды французской армии пополнят[428]. Проходы через албанские и македонские горы, открытые первому встречному, представляют собой преграду почти неодолимую против атак на армию с востока. Французские инженеры испокон веков с турецкими позициями дело имели и местность знают в подробностях; благодаря им французская армия с той же точностью сможет операции в Турции планировать, как планировала в Германии.

Итак, европейскую Турцию следует считать потерянной, а следственно, сделается она точкой соприкосновения России и Франции. Англия при этом великом событии будет присутствовать только как зрительница, а вести новую войну с ее трудами, расходами и рисками России предоставит; Австрия, истощенная, а быть может, и сделавшаяся союзницей Франции вследствие секретного трактата, который ее приобретениями в Турции вознаградит за потери в Германии, по меньшей мере нейтралитет сохранит. Венгрия будет французские армии провиантом снабжать. Пруссия, униженная, пытающаяся строптивость выказывать, но не умеющая противостоять соблазну территорию свою расширить, по обыкновению ловко примет сторону того, кто сильнее.

Как поступит Россия? Каковы ее интересы? Может ли она наблюдать хладнокровно за тем, как соседнюю нацию в фанатиков превращают, когда в южных губерниях российских тех самых греков полно, которые падение Оттоманской империи ускорят <и в своем лоне страждут и от безмерного деспотизма, и от беспредельного рабства>?

В такие-то страшные мгновения, когда решается судьба империй, ощущается, как велика роль цивилизации. Франция, Германия, Англия могут войска отряжать для проведения военных операций вне своих границ. Внутри ничего не изменится, потому что человек цивилизованный знает цену покою и миру. Россия, ослабленная крепостным рабством, может ли на то же преимущество рассчитывать?

России выбор предстоит только между двумя крайностями: либо воевать с Бонапартом, чтобы поддержать империю, уже давно пошатнувшуюся, либо ради собственной безопасности с Францией заключить союз. Собственный ее интерес и желание вернуть себе влияние в Европе принуждают ее без промедления один из этих путей избрать. Пытаться нейтралитет сохранить или время тянуть – значит сделаться игрушкой нового соседа и его честолюбия. Рассмотрим виды России в военном и торговом отношении; от первого сама возможность того или иного пути зависит, от второго – выгоды, какие он сулит.

Первый путь: Война против Франции

Средства и положение Франции выше уже описаны. Рассмотрим наши. Мы ближе к Турции располагаемся; наши армии провиант будут получать из плодородных южных губерний, а корабли по Черному морю его перевозить. Нам до Константинополя и Дарданелл – места встречи, согласно плану Бонапарта – добраться легче, чем ему из Далмации. То же Валахии и берегов Румелии касается[429]. Таким образом, получая провиант морским путем и не таща с собой лишних грузов, наша армия в Константинополь и даже к Дарданеллам быстрее доберется, чем французская. Английский флот нашим операциям помогать будет, охраняя Архипелаг и сторожа пролив. Но, с другой стороны, французская армия по Дунаю сможет спуститься быстро и нашу отрезать в Болгарии, вследствие чего вынуждены мы будем судьбу Турции вверить одной-единственной армии, которой сражаться придется и с французами, и с турками в краю весьма мало возделанном и скудном; армия наша, к тамошним болезням непривычная, с тамошними ремеслами и климатом незнакомая, уступать будет в этом отношении французам, которые там все основательно изучили во время своей кампании Египетской.

Наконец, Россия не может все свои силы в Турцию направить. Немалую часть Пруссия оттянет. Померания, Мекленбург, Гамбург и Любек суть приманки, перед которыми она устоять не сможет, как не устояла перед Ганновером[430]. Итак, пойдя военным путем, подвергается Россия опасности с двух сторон, а зачем? Чтобы спасти империю, которая рухнет, лишь только армия иностранная в нее вступит? Чтобы в конце концов самое большее принять участие в дележе этой империи, дележе, который произвести можно и без издержек, без расходования богатств, так необходимых для осуществления планов благоустройства внутреннего: возвещены они были с такой любовью к человечеству, начаты с таким успехом, но сделаются укором для правительства, их забросившего ради политики неразумной и неуместной.

Итак, исход войны решают обстоятельства военные. Но и торговые обстоятельства особенных выгод не сулят. Предположим даже, что мы в этой войне одержим верх над Францией и Россия тем самым планы Бонапарта разрушит; что станется с торговлей нашей в Черном море, когда Англия обоснуется в Архипелаге и Дарданеллы захватит? Эта держава подчинила себе торговлю на севере, неужели она южную торговлю без внимания оставит и не станет ли сей коварный союзник опаснейшим врагом для той части нашей торговли, которая обещает самой выгодной сделаться? Тот, кто пролив захватит, угрожать будет Крыму. Никогда нам Франция такого вреда не причинит. Ее планы только с их автором связаны, и рано или поздно эта держава в Средиземном море господствовать перестанет, а сменит ее Италия, которая для России никогда опасности представлять не будет. Колосс, который сейчас на юге Европы воздвигнут, сломается однажды об Альпы, которые природа воздвигла не для того, чтобы соединять сей большой полуостров с континентом, но для того, чтобы его от континента отделить, и потому в интересах России способствовать объединению всей Италии под одной властью, чтобы смогла она как можно раньше из-под опеки Франции освободиться.

Путь второй. Союз с Францией:

Начнем с последствий невыгодных. Невыгода временная есть война с Англией. У Англии имеются корабли, готовые к нападению, у России – порты, нуждающиеся в обороне. Архангельск, Кронштадт, Ревель, Рига и Либава – вот куда удары направить можно. Архангельск не на самом море стоит, а значит, защищен. По реке военные суда пройти не могут. То же и Риги касается. Ревель и Кронштадт можно лучше укрепить, и пушки научат островитян уважать жителей континентальных. Пострадает только Либава. Но присутствие русского пятнадцатитысячного корпуса заставит врага ограничиться разрушением одного лишь города. В Турции удары направлены будут на Дарданеллы и Константинополь. Известно, что корабли английские превосходно умеют проходить через проливы, батареями с обоих берегов защищенные. Но если несколько судов, полностью груженных камнями, прямо перед их появлением пустить на дно, это