Драматургия ГДР - Фридрих Вольф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Р а б о ч и й. Попробуй сделать ребенка, если тебя кастрировали.
Ш у р е к. Только от нас самих зависит, добьемся мы лучшей жизни или нет.
К а р р а с. Это я могу прочесть в газете, на которую подписана моя задница.
Б а л к е. С такой умной задницей ты должен сидеть в кабинете.
Смех.
К р ю г е р. Ты говоришь, все от нас самих зависит. Хорошо, за нами дело не станет. Но кто снимет сливки? Ты видел этого профсоюзного проповедника вчера на собрании?
К о л б е. Если он тебе не нравится, почему ты терпишь?
Г е ш к е. Вот именно, почему?
К о л б е. В директорском кабинете за письменным столом сидит рабочий. Ты тоже рабочий, можешь с ним поговорить на эту тему.
К а р р а с. А кто приписал Лерке саботаж за тот несчастный случай? «Рабочий за письменным столом». Он снял с себя звание рабочего вместе с рабочим комбинезоном.
Б а л к е. Никакой это не несчастный случай. Вы все знаете это так же хорошо, как и я. (Пауза.) Вы ничего не хотите знать о новых нормах, — кто же тогда рвач, вы или я?
К о л б е. Вы рубите сук, на котором сидите. Как работаем, так и живем.
К р ю г е р. Протяни им палец, они откусят всю руку.
Ц е м к е (к Балке). Будешь продолжать в этом духе — мы из тебя калеку сделаем.
7 а
Улица. Вечер.
Ш о р н. Мы ведь вместе с тобой работали на военном заводе, Балке… Меня они посадили в сорок четвертом за саботаж. Тебя же они не тронули. Ты был доносчиком.
Б а л к е. Что значит доносчиком? Я работал на контроле. Меня хотели подловить и поставили между двумя соглядатаями. В ручных гранатах, которые шли из вашего цеха, запалы были слишком короткими. Я пропускал их или браковал, в зависимости от того, где в тот момент находились шпионы. Долго это не могло продолжаться. Я тоже был за то, чтобы война поскорее кончилась, но они расправились бы со мной, если бы сами, без меня, обнаружили саботаж.
Ш о р н (холодно). Возможно. (Пауза.) А что за спор был сегодня днем в столовой?
Б а л к е. Меня обвиняли. Рвач, предатель рабочего класса и тому подобное.
Пауза.
Ш о р н. Скажешь мне, если они будут мешать тебе работать.
Пауза.
Б а л к е. Ты можешь похоронить то, что тогда было?
Ш о р н. Нет.
7 б
Комната Балке с трещинами на стенах. Тусклый свет. В комнате Б а л к е и его ж е н а. Балке за столом. Он что-то перечеркивает и пересчитывает. Жена лежит в постели.
Ж е н а. В стенах такие трещины, что ветер свободно гуляет по комнате. Ты же каменщик. Говорил, что заработаешь лучшую квартиру. Хочешь, видно, дождаться, что мы очутимся на улице?
Б а л к е. На заводе прорвало печь. Нельзя, чтобы она простаивала. Я хочу рассчитать, как это можно сделать.
Ж е н а. Уголь тоже кончился. (Пауза.) Помочь тебе?
Б а л к е. Да.
Жена встает, надевает жакет, садится к столу. Затемнение. Когда сцена снова освещается, оба все еще сидят за столом.
Я встретил Шорна.
Ж е н а. Шорна?
Б а л к е. Мы вместе работали на военном заводе до сорок четвертого года. Я стоял на контроле, когда его арестовали. Теперь он партийный секретарь. Я надеюсь, что они все-таки дадут мне исправить печь.
7 в
Квартира директора завода. Беспорядок. Повсюду немытая посуда. Входят д и р е к т о р и Ш о р н.
Д и р е к т о р (освобождая стул для Шорна). Содом и Гоморра. И все из-за того, что моя жена взяла расчет. Я должен освоиться с этим. Нешуточное дело.
Ш о р н. Где твоя жена?
Д и р е к т о р. Ушла. Сбежала. Дезертировала. Мы были женаты одиннадцать лет.
Ш о р н. Почему она ушла?
Д и р е к т о р. Почему? Потому что работа меня сжирает. Я прихожу, валюсь на кровать и поворачиваюсь к ней спиной. Получается не совсем то, чего женщина ждет от своего мужа.
Ш о р н. А зачем ты ее запер на кухне?
Д и р е к т о р. Женщина советчик? Этого только не хватало. (Оглядывая окружающий его хаос.) Обойдусь без нее. Нужно только войти в курс дела. У тебя вот нет жены, а ты же обходишься.
Ш о р н (садится). Моя жена умерла.
Д и р е к т о р. Я этого не знал. (Пауза.) Отчего она умерла?
Ш о р н. От моего смертного приговора. Ее брату отрубили голову. Она не хотела дожидаться второго цинкового гроба. (Пауза.) Цинковый гроб не пришел. Пришла Красная Армия. Если бы она могла это предвидеть. (Пауза.)
Д и р е к т о р. Я напишу жене. Завтра.
Ш о р н. Напиши сейчас.
Д и р е к т о р. Сначала решим, что делать с печью.
8 а
Техническое бюро. Инженеры К а н т и Т р а к е н е р, д и р е к т о р, Ш о р н, Б а л к е, Б и т т н е р.
Д и р е к т о р. Четвертая печь треснула. Вам не нужно объяснять, что это значит. Разрушенные бомбежкой печи до сих пор не восстановлены. Материала не хватает. Если печь станет, весь наш план останется на бумаге.
Т р а к е н е р. План горит независимо от четвертой печи.
Д и р е к т о р. Ну, это еще вопрос. Вы осмотрели печь? Ясно одно, ее нужно полностью перестроить, заплатками не обойтись. Это означает, что печь выходит из строя на четыре месяца, пока ее переложат.
Стук в дверь. Входит ф р е й л е й н М а т ц.
Ф р е й л е й н М а т ц. Прошу прощения. Пришел репортер. Он просит его принять. Ему необходимы производственные новости для воскресного приложения.
Д и р е к т о р. Передайте ему, пусть пишет о майских жуках. Это всегда интересует людей в декабре месяце. Я не могу его принять. Тем более сейчас.
Ф р е й л е й н М а т ц (хихикнув). Но… (встретившись со взглядом директора) хорошо. Я передам. Майские жуки… (Уходит.)
Д и р е к т о р. На время ремонта принято останавливать печь. Так всегда делали. (Пауза. Вытирает пот со лба.)
Т р а к е н е р. Я не вижу другой возможности.
Б и т т н е р. Правильно. Всегда так делали.
Кант молчит.
Д и р е к т о р. Если мы остановим печь, то все полетит к черту. Над нами висят сроки сдачи продукции.
Т р а к е н е р. Но ведь были случаи, когда сроки переносили.
Д и р е к т о р. Были. Но в данном случае из-за четвертой печи проваливается весь производственный план. Остановка печи — невозможна.
Т р а к е н е р. Понятно, но и работать на ней невозможно.
Д и р е к т о р. Именно об этом я хотел спросить.
К а н т. Вы хотите отремонтировать печь, не гася ее?
Д и р е к т о р. Конечно, ту камеру, в которой производится работа, будем выключать.
Т р а к е н е р. Безобразие.
Б и т т н е р. Если бы это было возможно, предприниматели давно бы так делали.
Т р а к е н е р. Вопрос в том, кто раньше свалится: каменщики или печь?
К а н т. При ста градусах жары работать можно. Спрашивается только, можно ли хорошо работать? Я сомневаюсь в этом.
Ш о р н. Это вопрос не только техники и материала.
Т р а к е н е р. А прежде всего вопрос сознательности. Я не осмеливаюсь вам возражать, в конечном счете, вам за это платят. Но ведь речь идет только о конкретных фактах.
Ш о р н. Рабочий класс
