Дарий Великий заслуживает большего - Адиб Хоррам

топорщились, словно тянущиеся к солнцу ветки.

– Привет. – Я окинул взглядом магазин. – С чем помочь?

– Ты нужен в кладовке, но это подождет. – Она кивнула в сторону дегустационного зала. – Мистер Эдвардс ждет тебя на дегустацию.

– Отлично.

Я до сих пор переживал из-за того, что пропустил последнюю дегустацию, поэтому почувствовал облегчение, когда постучался и мистер Эдвардс махнул мне, чтобы я заходил.

– Тебе сегодня повезло – мы только что получили свежую партию Вуйи.

Скалистый чай Вуйи – это улун, который выращивают в горах Вуйи в Китае. Он известен насыщенным землистым, дымным вкусом и нотами косточковых фруктов. Еще горы Вуйи считаются родиной чайных кустов, из листьев которых изготавливают чай Да Хун Пао – или «Большая красная мантия».

Всего одна унция лучших листьев этого сорта стоит около тридцати тысяч долларов.

Мистеру Эдвардсу лишь раз довелось попробовать этот дорогущий чай – как он говорит, просто повезло, когда он несколько лет назад летал в Китай.

По его словам, такой вкус не забывается.

– Передашь мне парочку гайваней?

– Конечно.

Я снял гайвани с верхней полки буфета.

– Хорошо, что у нас наконец работает высокий парень. Хоть не нужно везде таскать стремянку.

Я сполоснул каждый гайвань теплой водой, затем со всей осторожностью вытер мягким полотенцем. Пока я накрывал на стол, в зал заглянул Лэндон.

– Привет, пап, – сказал он. – Что будем пить?

– Да Хун Пао. Присоединяйся.

Лэндон кивнул мне и занял место за длинным столом. Я расставил чашки для дегустации и разложил фарфоровые ложки. Когда я закончил, мистер Эдвардс начал разливать чай, а я достал блокнот и сел рядом с Лэндоном.

– Привет, – сказал я.

– Привет.

По моей коже пробежал электрический ток.

Я не понимал, сохранилась между нами неловкость после вчерашнего или нет.

Но потом Лэндон накрыл мою руку своей. А я погладил его мизинец большим пальцем.

Перед тем как разлить первую заварку, мистер Эдвардс раздал нам по чашке с листьями, чтобы мы оценили запах. Потом мы пробовали чай, делали заметки, а мистер Эдвардс разливал вторую заварку.

– Довольно застенчивый вкус, – сказал Лэндон. Его отец отхлебнул из ложки и кивнул. Я тоже попробовал.

Даже не догадывался, что вкус может быть застенчивым.

– Хм. Дымный?

– Верно, ведь это обжаренный улун, но что еще?

– Эм…

Я сглотнул и бросил взгляд на свои записи.

Я словно очутился на уроке продвинутой алгебры и пытался вычислить уравнение параболы.

– Приятное вкусовое впечатление[10]?

Мистер Эдвардс кивнул, но я видел, как его плечи опустились под грузом разочарования. Мы перешли ко второй заварке и попробовали в общей сложности еще три – каждая следующая дольше предыдущей. Листья разворачивались в своем зеленом великолепии, до тех пор пока в чашках почти не осталось места для воды.

Когда мы попробовали последнюю заварку, мистер Эдвардс отложил ложку.

– Итак. Какую бы вы купили?

– Мне больше всего понравился номер четыре, – сказал я.

– Лэндон?

Он быстро просмотрел свои заметки.

– Номер два.

– Почему?

– Это выгоднее.

– Правильно. У второй партии объем больше, цена лучше, а еще они вкладываются в новое оборудование.

Я покосился на беспорядочные записи в своем блокноте.

Интересно, я когда-нибудь научусь в этом разбираться?

И какой смысл любить чай, если нельзя предложить людям лучший вкус?

Чай – он же про любовь, а не про деньги.

Я заморгал, сдерживая разочарование, чтобы не допустить утечку слез в дегустационном зале.

– Вы оба молодцы. – Мистер Эдвардс встал и отодвинул стул. – Могу я попросить вас все тут убрать, а потом заняться кладовкой?

– Конечно, – ответил Лэндон.

Мистер Эдвардс потрепал его по плечу, а потом вышел в торговый зал.

Я начал ставить гайвани в посудомоечную машину.

– Эй. – Лэндон принес ложки. – Прости за вчерашнее.

– Я сделал что-то не так?

– Нет. Просто я чувствовал себя лишним, а потом этот парень помешал нам и повел себя как придурок.

– Трент?

– Да. Мне не понравилось, как он с тобой обращался.

– Я привык.

Лэндон подошел ближе, так что наши бедра соприкоснулись. Он положил руки мне на пояс.

– Он не должен так себя вести.

– Спасибо.

– Но я все равно хорошо провел время.

– Я тоже.

– Да я понял.

Мои уши загорелись, а у Лэндона покраснели щеки. Он прикусил губу.

– Я бы хотел остаться с тобой наедине.

У меня возникло знакомое щекочущее чувство.

Как будто я и сам этого хотел.

Но я не был до конца уверен.

Я не знал, как объяснить Лэндону, что не готов к следующему шагу.

Я не знал, как объяснить это самому себе.

Лэндон слегка сжал мою задницу.

– Может, в следующий раз…

В дегустационный зал заглянула Кэрри, и Лэндон убрал руки.

– Дарий, у нас там аншлаг в дегустационном баре, – сказала она. – Поможешь?

– Конечно. – Я поцеловал Лэндона. – Прости.

Лэндон поцеловал меня в ответ.

– Но давай все-таки поговорим об этом. Например, сегодня вечером.

Я сглотнул.

– Да. Конечно. Сегодня.

Завтрак на ужин

После смены Лэндон поехал ко мне домой с полной сумкой продуктов, чтобы приготовить свой любимый Завтрак на Ужин. Дома было тихо: Лале с бабушками занимались своими делами, а я не мог избавиться от ощущения, будто над нашей семьей сгустились тучи.

Но потом Лэндон начал готовить: яичницу-болтунью и картофельные оладьи, бекон, брюссельскую капусту и французские тосты из бриоши.

Даже Лале в конце концов спустилась вниз, не иначе как привлеченная запахом бекона.

– Помощь нужна? – спросила она.

Лэндон улыбнулся.

– Конечно.

Он поручил ей обмакивать бриоши в яичную смесь, посыпать специями картофельные оладьи и даже дегустировать брюссельскую капусту.

Лале обожала готовить с Лэндоном.

Не помню, когда я в последний раз видел ее такой счастливой.

Даже мама улыбнулась, вернувшись домой и увидев, как Лале с Лэндоном готовят.

Да что там говорить: стол, уставленный тарелками с беконом, яичницей и французскими тостами, сокрушил даже привычную невозмутимость моих бабушек.

Лэндон Эдвардс был настоящим волшебником.

После ужина мама вызвалась сама помыть посуду.

– Вы с Лэндоном сегодня достаточно поработали. Отдохните.

– Уверена?

– Да. Он настоящее сокровище, правда?

У меня потеплели уши.

– Спасибо.

Я увел Лэндона из гостиной, где он увлеченно рассказывал бабуле о чае Вуйи, который мы дегустировали (бабуля была большой поклонницей улунов), и мы поднялись в мою комнату.

– Ты чего? – спросил Лэндон, когда я закрыл дверь и повернулся к нему.

– Спасибо тебе.

– Не за что.

Обняв Лэндона, я уткнулся подбородком ему в макушку.

– Это было очень мило.

– Да?

– Да. Разве ты не видел, как все обрадовались?

В глазах Лэндона засияли искорки.

– Мне нравится радовать твою семью.

– Спасибо, – снова сказал я и поцеловал его.

На губах Лэндона еще остался вкус бекона, но мне даже нравилось.

Затем мы устроились у меня на кровати – Лэндон прижался к моей