Та, что будет моей - Агата Лель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тоже тепло улыбнулся, вспомнив уже далекое прошлое.
Тогда у них все только начиналось…
— У меня входит в привычку разбираться с твоими ухажерами.
— Боже, Нодар не был моим ухажером! — хохотнула она.
— А Валентин — да.
— Валентин просто друг. Но даже если и нет — тебя это касаться не должно.
И тут она совершенно права — не должно, но… касалось.
Вчера он окончательно понял, что не просто не хочет, чтобы его дочь называла какого-то левого мужика отцом, но также категорически не приемлет, чтобы и сама Аглая имела что-то общее с этим "соседом".
Хорошо, если не он, то кто? — задавал он себе вопрос, возвращаясь вчера вечером от них домой. Ведь рано или поздно она все равно кого-нибудь себе найдет — она молодая и интересная. Не будет ли подобной ситуации с кем-то еще? И совершенно четко понял — будет.
Он просто не хочет, чтобы у нее кто-то появлялся. Вот так по-собственнически, совершенно нахально.
Он никогда не был ревнивым и вступая с кем-то в отношения не думал, а кто там был у этой девушки до него. Ему было все равно, не было лишних вопросов, ненужных размышлений. Да ничего не было. Он вступал в отношения и просто брал свое, потом легко отпускал. Но с ней… в голове так и крутилась мысль: а было ли у них что-то. И почему-то даже мысленно не хотел допускать, что да.
Он и она… ну не-ет.
— И близкий друг? — тормознув у светофора, не выдержал и проявил-таки не присущее ему любопытство. Повернул на нее голову, любуясь особенно яркими в свете вечернего солнца веснушками. — Я о твоем соседе.
— Я не совсем понимаю, к чему ты клонишь, но на всякий случай отвечу, что тебя это не касается тоже.
— Ну почему же, могла бы поделиться, — дождавшись зеленого, плавно тронулся. — Как с другом.
— Не припомню, чтобы мы когда-нибудь дружили.
— Да? А что помнишь?
Он смотрел на дорогу, обгоняя еле плетущуюся впереди машину, но совершенно точно знал, что сидящая рядом девушка слегка покраснела.
Она тоже думала о том, что между ними вчера произошло. Думала. Не может быть иначе. И что бы там не происходило между этими двумя "соседями", она совершенно точно недолюблена и неудовлетворена.
Ее поцелуи были поцелуями голодной женщины, женщины, которая дорвалась до того, чего долго желала.
Хотелось бы ему думать, что такая реакция была вызвана исключительно его персоной, а не просто потому, что у нее давно не было хорошего секса.
Где Валентин и где хороший секс? Да даже думать об этом нелепо.
— Пригласишь сегодня на ужин после парка? — снова обернулся на нее, наслаждаясь реакцией — краска заливала ее щеки удивительно равномерно, выделяя веснушки еще ярче. — Мне понравился вчерашний…
— Артур!
— Я про салат.
— Ма-ам, мне жарко… — раздалось с заднего сидения, но маме в этот момент было слегка не до детских капризов. Она смотрела на нахального водителя, что бесцеремонно вторгался в ее личное пространство своими неуместными вопросами и явно двойственными намеками.
— Я бы предпочла сделать вид, что вчерашнегосалата, — сделала акцент, — не было.
— Серьезно? А мне показалось, что наоборот — ты нарывалась на добавку.
— Тебе показалось!
— Ну тогда пригласи, в чем же проблема?
— Ма-ам!
— А проблема в том, что некоторые гости слишком навязчивы. И любопытны. А еще самоуверенны и бесцеремонны.
— Я всегда был таким. И тебя это абсолютно точно устраивало. Иначе бы не подсматривала за мной из окна на протяжении пяти лет.
— Да не просматривала я, что за чушь!
— Мама-а…
— Сейчас, милая, — бросила, не оборачиваясь. — Да, я была тобой увлечена, но не стоит путать желаемое с действительностью.
— Увлечена? — усмехнулся он, но уже не весело. — Ну-ну. Теперь это так, значит, называется.
— Мне было восемнадцать! Я только закончила школу. Ноль какого-либо опыта. Я верила людям и смотрела на мир сквозь розовые очки. Смотрела сквозь них на тебя, — ирония из ее голоса стала уходить — ее место стала занимать плохо скрытая женская обида. И даже наличие на заднем сидении дочери не стало препятствием к тому, чтобы окунуться в прошлое: — Я не понимала, что таким, как ты, верить нельзя.
— Таким, как я?
— Бессердечным циникам, которые запросто могут воспользоваться наивностью молоденькой дурочки! Которые сегодня говорят и делают одно, а уже завтра отправляют девчонку варить борщи и валенки валять.
Что-то щелкнуло в его голове при этих словах, и наводящий вопрос мог бы все изменить, но именно в этот момент произошло то, что моментально заставило его забыть об этом разговоре и изменило планы на вечер…
С заднего сиденья раздался характерный звук человека, которого стошнило.
Веснушка охнула и резко обернулась, только сейчас до нее стало доходить, на что все это время пытался пожаловаться ребенок.
Лето. Жара. Московская пробка с ее постоянными "тронулся/встал". И выключенный кондиционер…
Отстегнув ремень, юркнула между сиденьями прямо на ходу и сразу же принялась искать в своей безразмерной сумке влажные салфетки.
— Прости, прости, пожалуйста, что мама тебя не слушала, — причитала она, пытаясь хоть как-то убрать следы бедствия. — Тебе лучше?
— Да…
— Точно?
— Точно.
— Животик не болит?
— Больше нет.
— Извини, — поймала Аглая в зеркале взволнованный взгляд Вишневского. — Ты же только купил новую машину, а мы тут…
— Не страшно. Все равно ее нужно было обновить. Как Валюша?
— Уже нормально.
— Может, нужно в больницу?..
— Зачем? Ее просто укачало на жаре, только и всего. Тебя что,
