В землю Ханаанскую - Георг Мориц Эберс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гур совершенно справедливо гордился своим сыном и внуком, потому что оба они, несмотря на блестящую будущность, предстоявшую им в Египте, оставили в Мемфисе все, что им было дорого, и последовали за посланным отца, желая присоединиться к своим единоплеменникам и разделить с ними их неизвестную судьбу.
Мирьям горячо приветствовала новоприбывших; эти люди, как представители трех поколений, действительно внушали к себе полное уважение всякого здравомыслящего человека.
Дед уже доживал шестой десяток, и в его волосах, бывших когда-то черными, как смоль, давно показалась заметная седина, но он держался прямо, а правильные черты его лица выражали непоколебимую энергию и решительность, вследствие которой и сын и внук не осмеливались никогда ослушаться его воли.
Ури также был еще красивый и стройный мужчина, а Бецалеель — миловидный юноша с таким же решительным выражением лица, как у деда. Новоприбывшие, поговорив с Мирьям, отправились к своему прадеду Халеву. Пророчица от души пожелала им всякого благополучия, хорошо зная, что эти люди принадлежат к лучшим друзьям ее братьев.
Гур взял Мирьям за руку и воскликнул:
— Да, они добры и послушны. Господь хранит их и удостоил меня дождаться этого радостного дня. Теперь от тебя одной зависит довершить мое счастье. Ты, вероятно, заметила, что я давно следил за тобою и оценил тебя по достоинству. Я работаю для народа как мужчина, а ты — как женщина, и поэтому мы связаны с тобою тесным союзом. Но этого мало; я желал бы еще теснее закрепить его; но так как твоих родителей уже нет на свете и я не могу предложить им за тебя выкуп, то я обращаюсь прямо к тебе. Прежде чем ты мне ответишь «да» или «нет», скажу тебе, что мой сын и внук с радостью признают тебя, как главу нашего дома, если ты и твои братья позволят мне явиться к тебе в качестве жениха.
Это сватовство крайне поразило Мирьям. Она уважала этого человека, но была далеко от мысли сделаться его женою.
Мирьям ждала другого и тосковала по нем, но все же ей не хотелось огорчать Гура. Несколько минут она стояла безмолвно, затем грустно покачала головою.
Но этот энергичный человек, старейшина своего колена, не мог так легко отказаться от намеченной им цели, — немой отказ девушки не испугал его, и он снова заговорил:
— Не разрушай в одно мгновение то, о чем я обдумывал целый год! Быть может, тебя пугают мои годы?
Мирьям снова покачала головою, а Гур продолжал:
— Именно я этого-то и боялся; но, быть может, тебя смущают седые волосы жениха? О моей преданности я распространяться не стану; в мои годы сватаются за женщину только тогда, когда к тому настоятельно принуждает сердце. Я с гордостью введу тебя в мой дом и буду твоим защитником и покровителем. В такое смутное время, как теперь, тебе, женщине опасно оставаться одной без покровителя. Взгляни на пальму, где висят эти несчастные; неизвестно, кто был их судьей! Да, в настоящее время никто не может ручаться за свою жизнь. Твои родители умерли. Правда, у тебя есть братья, которые могли бы защитить тебя, но раз народ поднимется на них с каменьями, то погибнешь также и ты.
— А если я буду твоею женою, то и тебя убьют вместе со мною, — возразила Мирьям, сдвинув свои густые брови.
— Это уж мое дело, — сказал Гур. — Судьба моя в руках Божиих; моя вера также непоколебима, как и твоя; притом за меня стоит все колено Иудино, которое пойдет за мною и за Нагезоном, как стадо за пастухом. Старый Нун и все колено Ефремово также не допустят нашей гибели. Но я, конечно, больше всего надеюсь на милосердие Божие и думаю, что он даст мне дождаться того радостного дня, когда народ еврейский вступит в землю обетованную.
Мирьям спокойно и без страха пристально посмотрела в строгие глаза Гура и ответила, положив ему руку на плечо:
— Это были слова, достойные великого мужа, мне всегда приятно было их слышать; но сделаться твоею женою я не могу.
— Не можешь?
— Нет, не могу.
— Жестокий приговор! Но я должен им удовольствоваться, — заметил он и грустно поник головою.
Мирьям продолжала:
— Нет, Гур, ты имеешь полное право узнать о причине моего отказа, а так как я питаю к тебе искреннее уважение, то и расскажу всю правду. Другой человек из нашего народа овладел моим сердцем. Мы встретились с ним в первый раз, когда я еще была ребенком. Подобно твоему сыну и внуку, он состоит на службе у египтян; его призвал Господь Бог к своему народу, а отец его велел ему также присоединиться к нам. И он повиновался ему и, как только вернется сюда, я сделаюсь его женой, если это будет угодно Богу, которому я служу и от которого видела столько милостей. О тебе же я всегда буду вспоминать с благодарностью.
В это время глаза пророчицы блестели от внутреннего волнения, а голос ее дрожал.
Гур постоял несколько времени молча и затем спросил:
— А если человек, которого ты ждешь, — я не спрашиваю его имени — останется глух к посланному ему извещению, если он не откликнется на призыв отца следовать за народом и делить его судьбу, полную всяких случайностей?
— Этого никогда не случится! — воскликнула Мирьям, а между тем она вся содрогнулась при одном предположении об этом.
Гур между тем воскликнул:
— На свете нет ничего невозможного. А если все случится не так, как ты ожидаешь, и Господь Бог не допустит, чтобы исполнилось твое желание, начавшее с детства волновать твое сердце?
— Тогда Тот, Который вел меня до сих пор по жизненному пути, укажет мне, как действовать.
— Хорошо, — сказал Гур, — если человек, которого избрало твое сердце, достоин тебя и Господь благословит ваш союз, то я без всякой зависти порадуюсь твоему счастью. А если дела примут другой оборот и тебе случится надобность в защите, то я всегда буду готов помочь тебе. Палатка и сердце Гура постоянно останутся для тебя открытыми.
С этими словами он поклонился ей и ушел, а Мирьям еще долго смотрела вслед удалявшемуся от нее Гуру.
Тихо и задумчиво пошла затем Мирьям к дому своих друзей, но у дороги, ведшей в Танис, она остановилась и долго смотрела на север. Пыль улеглась, и дорога виднелась на далеком расстоянии, но тот, кто должен был вернуться к своему народу и к ней, не
