Съедобная экономика. Простое объяснение на примерах мировой кухни - Ха-Джун Чанг

Так, в примере с золотым рисом Syngenta добровольно отказалась от своих коммерческих интересов вскоре после того, как купила эту технологию еще в 2001 году. А сейчас, на момент написания этих строк (осень 2021 года), активно ведутся дебаты о том, не следует ли нам обязать фармацевтические компании передавать лицензии на их запатентованные вакцины и методы лечения от COVID-19 в развивающиеся страны по сниженным ценам или даже бесплатно. А в свете климатического кризиса мы, по-моему, должны сделать то же самое в отношении технологий зеленой энергетики и других изобретений, полезных для адаптации человека к климатическим изменениям (таких как опреснение соленой воды). У развивающихся стран нет возможности разрабатывать такие технологии самостоятельно; по крайней мере, им никак не успеть за то время, которое у нас еще осталось (см. главу «Лайм»).

Как и в случае с любым другим институтом, мы используем патентную систему, потому что ее преимущества превышают затраты на нее. А когда это перестает быть таковым, необходимо изменить устаревший институт, какой бы непривычной и даже нелепой ни казалась нам на первый взгляд его новая форма. В конце концов, мы сегодня грызем оранжевую морковку только потому, что у какого-то голландца в XVII веке возникла, казалось бы, совершенно странная идея, что этот белый овощ мог бы быть такого цвета.

Часть III. Улучшаем ситуацию на глобальном уровне

Глава 8. Говядина

В которой бульонный кубик и солонина показывают, что свободная торговля не означает свободы для всех

Чили кон карне (мексиканский рецепт)

Говядина (или индейка, или заменители мяса), тушенная с помидорами, чили, фасолью и шоколадом

Какую страну считают самой футбольной в мире?

Многие в ответ на этот вопрос, вероятно, назовут Бразилию — она выиграла больше всего чемпионатов мира по футболу, целых пять. Или, может, Италия? Она выиграла кубок всего четыре раза, но ведь ее население не дотягивает и до трети населения Бразилии (61 миллион против 212 миллионов)[91].

Но правильный ответ не Бразилия и не Италия, а Уругвай.

Уругвай? Да-да, по-моему, именно так. Эта страна знаменита в футбольном мире по меньшей мере как родина Луиса Суареса, блестящего футболиста, который, как это ни странно, прославился тем, что кусает на поле других игроков.

В Уругвае проживает всего 3,5 миллиона человек, а он дважды выигрывал чемпионат мира по футболу. Свой первый кубок страна получила в 1930 году, дома, в Монтевидео, а второй — в 1950 году, играя против хозяев поля в бразильской столице того времени Рио-де-Жанейро. Говорят, тот матч стал для бразильцев одним из самых больших разочарований за всю историю футбола. Будь в Уругвае такое же население, как в Бразилии, получалось бы, что он в пропорциональном отношении выиграл чемпионат мира не дважды, а сто двадцать один раз, то есть получил на сотню больше кубков, чем было когда-либо разыграно на чемпионатах мира.

Словом, две победы — поистине колоссальное достижение для такой маленькой нации, даже если первая случилась почти сто лет, а вторая — два поколения назад (так что, дорогие английские фанаты, утешайтесь тем, что есть в мире и другие страны, чья сборная в последний раз выигрывала Кубок мира еще в более давние времена, нежели ваша).

Но сколь бы невероятным ни казалось это достижение Уругвая, футбол — это не единственное поле (уж простите за каламбур), на котором преуспела эта страна. Она на редкость многого достигла в вопросах политических и гражданских прав. Например, в 1912 году Уругвай стал первой латиноамериканской страной, в которой женщинам предоставили право подавать документы на развод без конкретной причины. Он был одной из первых стран в мире, где женщины получили право голоса (в 1917 году). А в 2013 году Уругвай первым в мире легализовал марихуану[92].

Но есть еще одна область, в которой Уругвай находится, так сказать, на вершине международной лиги, хотя, возможно, и не такая эффектная, как футбол, политика или гражданские права. Речь идет о мясной промышленности. В настоящее время Уругвай далеко опережает своего ближайшего соперника по поголовью крупного рогатого скота на душу населения[93]. Причем дело не только в количестве, но и в качестве — Уругвай первым в мире начал прослеживать жизненный цикл каждой единицы крупного рогатого скота (случилось это в 2004 году)[94]. А еще исторически сложилось так, что Уругвай оказался первым и в массовом производстве говяжьего экстракта. Начали они с переработки говяжьего бульона в густую жидкость (также известную как жидкая говядина), а впоследствии предложили потребителям культовые говяжьи бульонные кубики Oxo.

В 1847 году Юстус фон Либих, немецкий ученый, один из отцов-основателей органической химии, известный своими работами по минеральному питанию растений, изобрел экстракт говядины. Исследователь надеялся, что этот продукт станет для бедняков, которые не могли позволить себе говядину, источником питательных веществ, содержащихся в настоящем мясе. К несчастью для фон Либиха, сырье тоже оказалось слишком дорогим, и большинство людей не могли купить и экстракт. Он так и остался кулинарной диковинкой, которую последующие пятнадцать лет производили только совсем небольшими партиями.

Но потом, в 1862 году, о продукте Либиха узнал Георг Кристиан Гиберт, молодой немецкий инженер-железнодорожник, работавший тогда в Уругвае. Он предложил производить экстракт в этой стране, где (как в Аргентине и Бразилии) говядина стоила очень дешево, ибо считалась, по сути, побочным продуктом кожевенной промышленности. Ведь судов-рефрижераторов в те времена еще не было, и экспортировать мясо на потенциальные рынки Европы и Северной Америки не представлялось возможным[95].

И вот в 1865 году в Лондоне была учреждена компания Liebig Extract of Meat Company (LEMCO). Производственные мощности расположились в уругвайском городе Фрай-Бентос («Брат Бенедикт»; город назван в честь монаха-отшельника XVII века, который, по общепринятому мнению, жил когда-то в пещере неподалеку)[96]. У компании были даже собственные научно-исследовательский отдел и лаборатория (в ней научные открытия ученых использовались для разработки коммерчески успешных продуктов и новых производственных технологий). А ведь в те дни подобную роскошь могли себе позволить только самые технологически продвинутые компании вроде BASF, гиганта немецкой химической промышленности (см. главу «Анчоусы»)[97]. Многие историки считают, что LEMCO, впоследствии открывшая свои филиалы в целом ряде стран по всему миру (в Европе, Южной Америке и Африке), была первой в мире транснациональной продовольственной компанией (о транснациональных компаниях см. главу «Банан»).

Говяжий экстракт LEMCO сначала назвали — очень, конечно, выразительно! — Lemco (фантазии можно просто позавидовать!). И несмотря на самое дурацкое имя в истории торговли, продукт стал хитом во всем мире. Это был удобный и дешевый вариант приготовления сытного говяжьего бульона. Правда, источником ценных питательных веществ для