Право на нас - Марина Анатольевна Кистяева

Слушай, Тонь... Давай я у тебя кое-что ещё спрошу. Понимаешь... Мне знать надо.

Тоня с подозрением на него посмотрела. Как чувствовала, что ничего хорошего от него не услышит.

- Спрашивай.

- Ты уже была с кем-то из парней?

Кровь тотчас прильнула к щекам девчонки. Сама Тоня чрезмерно шумно отодвинула стул и вскочила на ноги, намереваясь бежать. Только куда?

Или она снова собралась ему в морду впиваться?

Заслужил вроде как.

- А если я не девственница? То что? - сразу насупилась Рыжая.

- Ты можешь просто ответить - целка ты или нет?

- Боже... Какие же вы все придурки, - простонала она, кривя губы и не пряча разочарования, что промелькнуло на её лице.

Разочарования в нем.

- Если я скажу, что целка -Вы типа меня не тронешь. Да? А если я уже... Как вы там говорите? «Вскрыта»? То со мной можно не церемониться, так?

На её выпад он отвечать не стал, лишь продолжил давать взглядом.

Она права, как это не паскудно звучало.

А что?.. Кто-то на его месте отказался бы от неё? Добровольно?

Вот начистоту. Без каких-то там высоких эпитетов.

Ему двадцать с хвостиком. Он молод, здоров. И хочет секса. Даже здесь.

И с ней.

Особенно, с ней.

В голове невольно всплыл голос малой, когда та критически осматривала его на перекрестке и выдала: «Жених?»

Естественно, принуждать он никого не будет. Спас от насилия, чтобы самому пройтись по ней?

- Помыться хочешь? - грубовато буркнул он.

Тоня отозвалась не сразу. И это херово, потому что его терпение не безгранично.

- Хочу.

- Иди.

Он мотнул головой в сторону небольшой душевой. Тут такая тоже имелась.

Тоня сглотнула.

- Не пойду...

Даров усмехнулся.

- Боишься, что присоединюсь?

Она снова кивнула.

-Да.

От него по-прежнему исходила скрытая угроза. Хотя почему скрытая? Он выглядел так, точно хотел её прибить.

Наверное...

Или не прибить...

Кое-что другое хотел. И чертовски сильно.

- Иди уже, Рыжая. Не трону. Я не Артамонов.

- Он меня не трогал. Ну я имею в виду...

Она резко замолчала, сообразив, что сказала не то.

Вот совсем не то.

Позвоночник Богдана самопроизвольно вытянулся. Его точно вздернули. И снова во рту много слюны образовалось. А в башке замелькала одна картинка за другой.

- Иди, блять, уже, а?

Дважды повторять Тоне не пришлось. Она рванула к двери в смежную комнату. Потом о чем-то вспомнила, бросилась к сумке, подхватила её и, наконец, скрылась за дверью.

Молодец.

Богдан устало провел ладонями по лицу.

Тоня в душе. Моется. Голая.

Он ёбнется за эти выходные, честное слова. Яйца точно взорвутся.

Она, правда, собирается принимать душ?

Здесь? В этой комнате?

Тоня уперлась лбом в стену.

Сказать, что она попала, значит, ничего не сказать.

Как... Как так получилось? Это же маразм, это же глупость несусветная! Точнее...

А что точнее-то, а?

Кажется, только в эти минуты до неё начал доходить весь масштаб катастрофы. Даже не тогда, когда она выходила из дома и ехала сюда. Именно сейчас. Да-да.

Она просто сбежала от Дарова, не в силах больше находиться напротив него и поддерживать разговор.

Хорошие он вопросы задал. Интересные, черт побери! То есть логика такая - если не целка, значит, шалава и можно пользоваться по полной. Если девственница, то что - не тронет?

В висках застучало от бессилия и ярости. От одного полжизни бегала, теперь от второго надо отбиваться. А как? Скажите, как?

В одном Даров прав - он не Артамон. Завалит, не выберешься. И не отобьешься.

А, может, не завалит? Не тронет, а?

Чем он тогда от того ублюдка, которого порезал, будет отличаться? Мысли лихорадочно метались в голове. Страх снова захлестнул нутро. В комнате она видела предметы, которыми можно защититься. Ну, допустим, треснет она стулом ему по башке. Или какой-нибудь банкой из холодильника.

Дальше два варианта - или голова Дарова выдержит и Тоне последует нехилая ответка или она перекочует в соседнюю камеру. И ей точно не предоставят такого адвоката, как Бестов. Наоборот...

Она оттолкнула себя от двери и заставила пройти к умывальнику. Мыться она не будет. Лицо сполоснет.

Пока умывалась, несколько раз поежилась. Это нервное или в комнате на самом деле прохладно? Богдан вроде в футболке был, а до её прихода и вовсе в майке.

Выходила Тоня с осторожностью.

- Так и знал, что купаться не будешь, - усмехнулся он, ставя на стол две пластиковые тарелки. - Я не знаю, как ты, а я решил поесть. Точно ничего не будешь?

За Тоню ответил живот, громко заурчав.

- Понятно, - усмехнулся Богдан, снова открывая холодильник. - Есть йогурт. Какого черта мне его притащили - не понятно.

- Не любишь их?

- He-а. Не понимаю профита.

-Там белок.

- В каком месте?

Немного, но Тоне удалось расслабиться.

- Нехило, - она кивнула на стол, куда Богдан выкладывал контейнеры с едой.

- Угу. Из ресторана. Я такой еды никогда и не ел. Вот это что за хрень?

- Мясо. Краба, наверное.

- Крабовые палочки ты хочешь сказать?

Тоня склонила голову, рассматривая замысловатое белое мясо с красноватыми вкраплениями.

- Что-то мне подсказывает, что это-о, - она даже вилочкой потыкала, - к крабовым палочкам не имеет никакого отношения. Как, собственно, и крабовые палочки к крабу.

- Хм...

- Пробуем?

- Ты пробуй, а я двадцать минут подожду, - пошутила Тоня и первой отправила мясо в рот.

Губы Богдана дрогнули в полуулыбке. Он насадил на вилку свою порцию и тоже принялся активно пережевывать.

Уф. Кажется, удалось немного сбавить градус напряжения, чему Тоня была несказанно рада.

И да, кажется, Даров не собирается на неё набрасываться.

Может, пронесет?..

Они поели. Тоня убрала со стола. Надо же себя чем-то занимать!

И в таком режиме надо просуществовать два дня.

Как не старайся, но они столкнуться. Комната небольшая, развернуться особо негде. Что делать дальше - непонятно.

Можно бегать мыться по три раза на дню. Прикинуться чистюлей. И отсиживаться в ванной. Ага, на грязном холодном полу.

Так... Так, без паники. Они будут решать проблемы по мере их поступления. Главное, вроде и Даров немного успокоился. Правда, по прежнему, выглядит недружелюбно.

Дома она сотню раз в голове прокрутила, что скажет Богдану при встрече. Она надеялась, что им удастся поговорить. Слова были заготовлены. Тогда почему она их не может произнести?

- Богдан, у меня телефон не забрали, - наконец, сказала