Зверь выходит на охоту - Гульнара Черепашка

- Ты, видимо, слишком мало времени провела в Ошакати, - спутница дернула уголком губ. – Здесь не принято упоминать богов и их имен. Здесь нет храмов, и не ставят домашних алтарей. Помянуть здесь имя одного из богов – это все равно, что, - она задумалась, окинула девушку скептическим взглядом. – Все равно, что ты откажешься в Мальтахёэ чествовать плодородную Умм во время праздника плодородия в начале лета.

- О, я помню праздник плодородия в начале лета, - протянула Накато.

Перед глазами ярко стала картина: улицы, запруженные людьми, стекающимися к площади в центре города. И храм, похожий на титаническое страусиное яйцо, богато изукрашенное жемчугом и золотом. В одну из ночей начала лета из домов выходили все жители и приезжие.

- Почему? – полюбопытствовала она. – Отчего нельзя упоминать имен богов? И как тогда жители города чествуют их и приносят жертвы?

- Здесь не почитают богов и не приносят жертв на алтарях, - мрачно отозвалась Адвар. – И да хранит тебя разум тайком устроить какое-нибудь жертвоприношение в пределах города! – предостерегла она. – Здесь это запрещено. За такое карают… карают жестоко и неотвратимо.

- Как же кто-то узнает, если я стану приносить жертвы тайком? – хмыкнула Накато.

- Ты совсем бестолковая? – зло рыкнула женщина. – Если это запрещено и за это казнят – то уж как-нибудь да узнают! Я не знаю причины, - прибавила она спокойнее. – Но обо Бабатанд когда-то рассказывал мне – мы тогда приезжали в Ошакати. Предупреждал – мы в Нухробе чтим прекрасную Нубит. Богиня – моя покровительница. И он предупредил, чтобы в Ошакати я даже не вспоминала об этом. Я видела казнь, - она смолкла.

- И ты точно знаешь, за что казнили? – Накато недоверчиво нахмурилась.

- Знаю! – рубанула Адвар. – Я слышала, как глашатай читал приговор. Он сказал – за почитание богов и за жертвоприношения в пределах города.

- И твой хозяин ничего тебе не объяснил?

- Он объяснил. Что взывать к богам и приносить им дары в этом городе нельзя. А чтобы лучше дошло – отвел на площадь и приказал смотреть на казнь. Обо Бабатанд сказал, что неважно – видит кто-нибудь, как ты приносишь жертвы, или нет. Если ты это сделаешь – об этом узнают. Непременно узнают. И стража башни схватит тебя.

Девушка промолчала на это. Ей вспомнилось, как хотела найти в первый день храм Нефер, чтобы оставить монетку в бассейне с водой – жертвы для богини удачи бросали в воду. Бассейн служил ее алтарем. Не разыскав храма, хотела бросить монетку в какой-нибудь фонтан или в море. Искала море – подумала тогда, что уж если приносить дар богине – то непременно бросить его в морские волны.

Она не успела – столкнулась с Отино. Выходит, вздорный богач, сам того не ведая, спас ей жизнь.

Стражи башни колдунов! Наверняка от них так просто удрать не получилось бы. В их-то городе! Хотя – удрала ведь она от них тогда, в Рунду. Отыскать ее сумела лишь Адвар – такая же измененная, как и она сама.

- Адвар! – окликнула Накато. – Почему я не сумела разыскать их башню за предыдущие дни, как ни пыталась?

- А ты считала, что башня Ошакати должна торчать посреди города, на виду у всех? – хмыкнула та. – Нет, не все так просто.

- Но нельзя же спрятать целую башню.

- И почему ты так считаешь? – Адвар приподняла брови. – Полагаешь, ты можешь судить о делах колдунов и магистров башни? – она выразительно взглянула на Накато.

Та в ответ пожала плечами. Она не бралась судить о делах колдунов – откуда ей знать что-то об их делах? Она всего лишь высказала недоумение.

- Словом, - Адвар тяжело вздохнула – сжалилась. – Говорят, когда-то башня Ошакати и правда стояла посреди города. Собственно, город и вырос вокруг нее. Подробно хозяин мне об этом не рассказывал – на что? Но вот уж полвека, как увидеть башню Ошакати не в силах никто из непосвященных.

- Видят ее лишь колдуны? – переспросила Накато.

- Колдуны – и те, кого они считают нужным допустить туда. Как уж они так скрыли свою башню, что простые люди не видят ее и не в состоянии найти – я не знаю. Меня колдовскому ремеслу не обучали.

- Значит, и ты ее не видишь, - заключила девушка.

Помрачнев, задумалась. Адвар вроде бы согласилась помочь ей. Не попыталась удрать, пошла следом в город. Но вот – получается, что ни одна из них не в силах отыскать башню колдунов. Как же Адвар намеревалась помочь ей? Или она просто собирается ходить следом за Накато, пока та сама не поймет безнадежность своей затеи? Или пока не представится возможность бежать.

Быть может, Адвар ждет, когда Накато совершит ошибку, и ее схватит стража башни колдунов? А сама она тогда окажется свободна и сможет идти куда захочет.

- Я не вижу башню, - та искоса взглянула на девушку. – Но я видела многих колдунов – друзей и знакомых обо Бабатанда. Кто-то из них приезжал в Мальтахёэ. А часто я ездила с хозяином и сюда, и в другие города. Я знаю многих колдунов в лицо. И помню примерно, в каком районе находилась башня. Если мы проведем там несколько дней, наблюдая, то увидим кого-нибудь. Я увижу знакомое лицо, покажу тебе.

- А сама ты за мною в башню не пойдешь, верно?

- Что мне делать в башне? – Адвар моментально ощетинилась. – Я лишилась своей силы! Все, что мне осталось – способность видеть в темноте. На мне даже царапины теперь подолгу заживают! Я себя чувствую голой и беспомощной, - зашипела она зло.

- Что ж ты делать собираешься? – Накато пристально взглянула на нее.

- Не знаю, - та дернула плечом. – Первым делом уйду из Ошакати! Доберусь до любого другого города, - она нахмурилась. – Я не знаю, - сама, видать, не заметила, как повторяется. – Сейчас главное, что я на свободе. И я не хочу этой свободой рисковать! Я помогла тебе. Вернее – помогу. А ты обещала меня отпустить! От меня тебе проку в башне не будет.

- Значит, ты мне укажешь на кого-то из колдунов башни, - заговорила Накато после раздумья. – Я тебя отпущу. А сама попаду