Диктиона. Пламя свободы - Лариса Куницына

Кибелл хотел, чтоб хоть один из троих уцелел, и Юнису это удалось. И всё же ему было тяжко от мысли, что его друзья сумели напугать врагов до смерти, к сожалению лишь своей, а Юниса сочли столь подлым и неопасным, что оставили в живых… Придётся заставить их пожалеть об этом!

Юнис поднялся с кресла и пересёк комнату. Он ещё не знал, что будет делать, и не представлял себе, что происходит вокруг, но был уверен, что всё равно сделает всё, чтоб выполнить свой долг и заставить врагов пожалеть и о вторжении, и о том, что они убили Кибелла и Энгаса, и о том, что в их тупые головы вообще пришла мысль явиться сюда.

Ему показалось, что он задохнулся от ярости, и это его удивило. Но в следующий момент он с ужасом ощутил на своём горле холодные тонкие пальцы. Он схватился за шею, но на ней ничего не было. В страхе обернувшись, он увидел в тёмной нише за своей спиной высокого худощавого человека в чёрной мантии. У него было узкое лицо, длинный тонкий нос и тёмные, подёрнутые мраком глаза. Чёрные густые кудри сливались с окружающей его темнотой. Он молчал, лишь тонкие пальцы вытянутой вперёд руки медленно и безжалостно сжимались. Юнис умоляюще вскинул руку и упал на колени.

— Реймей, — задыхаясь, прохрипел он и увидел второго.

Тот был одет в потёртую куртку и его кудри, поседевшие на висках, были пострижены короче, как у ремесленника. При всей скромности облика, его взгляд был ещё твёрже и холодней чем у первого.

— Ослабь, — произнёс он, чуть шевельнув пальцами. — Он хочет что-то сказать на прощание.

Хватка ослабла, и Юнис закашлялся.

— За что? — едва сумел выдавить он.

— Он спрашивает, за что? — пояснил Донгор, взглянув на брата.

— За предательство, — спокойно ответил лекарь и вышел из ниши, которая беззвучно закрылась за его спиной. — Разве он не знает, что за предательство на Диктионе убивают?

— Я не предатель, — с трудом вздохнул Юнис и, сев, привалился спиной к стене. — Я даже не подумал о таком повороте, иначе взял бы с Кибелла какой-нибудь пароль. У вас ведь есть всякие тайные словечки, которыми вы подтверждаете правду?

— Причём здесь Кибелл? — поинтересовался Донгор.

— Это было его требование. Он сказал, что хоть один из нас троих должен выбраться, чтоб возглавить сопротивление. Любой ценой. Чем я могу это доказать?

— Поклянись, — мрачно усмехнулся Реймей.

Юнис какое-то время смотрел на него. Он и представить не мог, насколько Кибелл распустил своих слуг. Какой-то лекарь, какой-то механик… И уж тем более он не подозревал, какую власть эти двое имеют над людьми, чтоб вот так заставить ползать по полу короля. Да ещё ползать почти по собственной воле.

Он не стал возмущаться и оскорбляться. Он понимал, что его жизнь в их руках, и признавал, что, возможно, они имеют право на свои действия. А коли так, нужно быть с ними честным. Как и с их королём.

— Клянусь тёмным светом Донграна, тайного, непостижимого и бессмертного отца и покровителя Оны, — произнёс он и приложил ладонь ко лбу в том месте, где на статуэтках Донграна располагался третий глаз. Никогда и ни перед кем он не вымолвил бы этих слов, не сделал бы этого жеста, поскольку культ Аматесу считался на Диктионе повсеместным и официальным, а Донграна уже давно относили к древним, забытым и тёмным богам.

— Если б ты поклялся именем Аматесу, я бы тебя убил, — заметил Реймей. — Я тебе верю, — он обернулся к брату и Донгор молча кивнул. — Что с Кибеллом? И где Энгас? — спросил лекарь, опускаясь рядом на колени. Его холодные пальцы тихонько касались лица Юниса, и боль в горле и лёгких уходила вместе с удушьем. — Мы ничего о них не знаем. Видели только, как тебя проводил сюда подручный их главаря.

— Кибелл мёртв, — ответил Юнис, и увидел, как замерли пальцы Реймея. Его лицо стало скорее озабоченным, чем печальным и он снова бросил взгляд на безмолвного брата.

— Кто это сделал?

— Наёмник, ормиец по имени Авсур. Принц Рахут приказал сбросить тело в колодец.

— В какой?

— Не знаю.

— В любом случае с этим придётся подождать, — тихо произнёс Донгор. — Где Энгас?

— Второй наёмник, алкорец Сёрмон отвёз его утром в Долину огней. Может, он ещё жив, — голос Юниса неожиданно прозвучал жалобно.

— Мы отправим туда людей, — кивнул Донгор. — Но на лошадях они вряд ли успеют. Тем более что придётся пробираться лесами. Их спутники контролируют дороги.

— Что происходит? — спросил король, взглянув по очереди на братьев. — Вы на свободе и должны знать.

— Это крейсер, — тихо ответил механик. — Огромный, хорошо вооружённый ормийский крейсер. Я засёк его на границе системы. Он шёл очень резво. Я хотел предупредить Кибелла, но, как назло, мы отключили коммуникационную сеть. Я пошёл сам, по пути встретил Реймея. Он поспешил предупредить королеву, а я помчался сразу в Храм. И опоздал. Там почти все уже были мертвы. Пришельцев было не больше десятка, но они вооружены импульсным оружием, и монахи оказались бессильны против них. Я не нашёл там Кибелла и решил, что он ещё не покинул дворец и ждёт нас с Реймеем. Я вернулся потайным ходом, но вас здесь уже не было.

— Что с Шилой?

— Она покинула столицу, — ответил Реймей. — Вместе с дочерью. Они в безопасности.

— А Хэрлан?

— Он жив. Монахи, оказывается, знали о чём-то страшном. Жрецы получили неясное, но довольно мрачное предсказание. Их мнения разделились, и большинство не поверили. Остальные, среди которых был и Хэрлан, решили принять меры. Хэрлан срочно отправился в дальние обители, чтоб предупредить братьев. Они просто не знали, когда это произойдёт. Большая часть членов Совета Храма погибла.

— Но часть уцелела? — оживился Юнис.

— Часть, — кивнул Донгор, странно взглянув на него.

— Что слышно из Болотной страны?

— Как всегда, ничего.

— Алкорцы успели сообщить о вторжении на свою планету?

— И не будут, — Реймей поморщился. — Граф Гаррет согласился поддерживать связь с Алкором, чтоб держать своих в неведении о захвате Диктионы.

— И его вы тоже?.. — Юнис с усмешкой потрогал своё горло.

— Он чужак и пусть с ним разбираются чужаки, — равнодушно пожал плечами лекарь.

— Кибелл и Энгас попали в беду из-за Микеллы. — сообщил король.

— Он своё получит, — тихо произнёс Реймей. — В своё время. Но прежде чем умереть, он ответит на наши вопросы.

— Я хочу это увидеть! — прорычал Юнис. — Кибелл был мне как брат, а Энгас — мой родич!

Реймей задумчиво взглянул на него.

— Я передам твою