Диктиона. Пламя свободы - Лариса Куницына

спиной боеспособных врагов. Меня этому научил один повстанец. Он выиграл у меня в кости свою жизнь. Это было вечером. А ночью он вернулся со своим отрядом, чтоб перерезать мне глотку. К счастью, мы были готовы к встрече.

— Ты убил его?

— Разрубил на части.

— У него, наверно, была семья.

— Он же не спросил, есть ли она у меня.

— Я спрашиваю. У тебя есть жена, дети, родители?

— Нет. Я же изгой. У таких, как я, нет никого.

— Но были. Отец, мать, по крайней мере.

— Да. Отец, мать… — Сёрмон усмехнулся. — Таких родителей я желаю детям своих врагов после их смерти. Вот уж нарастут исчадья ада, — он обернулся и посмотрел на экран, где уже дымились чёрные вершины скал. — Вот мы и дома, — пробормотал он, берясь за штурвал одной рукой и набирая запросы киберинформатору другой. Его пальцы легко плясали по клавишам, но неожиданно один из них соскользнул и Сёрмон отдёрнул руку. — Дыханье бездны! — воскликнул он. — Я же сломал ноготь!

— Какая трагедия, — усмехнулся Энгас.

— Для тебя! — обернулся к нему алкорец. — Потому что я не стану выбирать наиболее сейсмобезопасное место. Сяду там, где понравится. И если через час после моего отлёта ты превратишься в копчёный окорок — твоя проблема.

Он вцепился в штурвал и резко вывел катер на вираж. За окнами поплыла тёмно-серая дымка. Потом она слегка рассеялась, и катер пошёл на снижение.

Посадка была не такой уж мягкой. Катер затрясло и под днищем что-то заскрежетало. Сёрмон поднялся и подошёл к Энгасу. Глядя ему в глаза, он достал из ножен меч и тот, мелодично звякнув, удлинился вдвое.

— Сейчас мы пойдём на улицу. Попытаешься бежать или напасть, я отрублю тебе руки и ноги. Понял?

— Зачем такие сложности, если можно меня просто пристрелить? — поинтересовался Энгас.

— Я люблю, когда много крови! — оскалился Сёрмон. — Я вообще плохой мальчишка.

— Если ты до сих пор считаешь себя мальчишкой, то тебе нужен психиатр, — заметил Энгас, глядя ему в глаза.

— Почему я не спущу с тебя шкуру? — вяло удивился Сёрмон. — Наверно, мои пристрастия постепенно распространяются на крутых блондинов. Ты свободен, милашка? У тебя есть возможность на часок-другой отсрочить водворение в духовку. Впрочем, у тебя совсем неподходящий настрой. Тебе хочется перервать мне глотку, я же устал и мне нужна ласка и нежность. Нестыковка, парень. Придётся тебе подыхать в пекле, и начнёшь ты прямо сейчас. Вставай.

Он отцепил наручники, сковывавшие руки Энгаса за спиной, от кольца, привинченного к стене, и повернул его к выходу. Отдраив люк, он вытолкнул его в горячий, напитанный серой воздух и повёл по насыпи острых камней к облому скалы, в основании которой была выдолблена узкая ниша. В ней неловко свернулся прикованный старыми ржавыми цепями скелет.

— Чудесное место, — улыбнулся Сёрмон. — Я тебе почти завидую.

— Могу уступить его тебе, — мрачно проворчал Энгас.

— Спасибо, лапа, я как-нибудь перебьюсь.

Сёрмон снял с него наручники и толкнул в нишу.

— Сними цепи с этого красавчика и прикинь на себя. Только быстро. Я слышал, что избыток серы в атмосфере плохо влияет на цвет лица.

Энгас обернулся и посмотрел на наёмника. Тот был так же хрупок, как и он, но его изнеженность была такой же обманчивой. Прикинув, он решил, что их силы примерно равны, если б у обоих были мечи. Но меч был только у Сёрмона.

— Даже не думай, — усмехнулся алкорец.

— Кто сказал, о чём я думаю?

Энгас нагнулся и начал снимать цепи со скелета, но тот рассыпался в прах. Старые серые кости крошились в труху под его руками. Да и металл цепей стал хрупким, как стекло. Усмехнувшись, Энгас надел браслеты на запястья и щиколотки и добросовестно вогнал бруски в кольца. Если б замки были исправны, то они должны были щелчком заклинить замыкающее устройство, но сейчас раздался только слабый треск лопнувшего железа. Энгас поднял взгляд на Сёрмона, но тот озабочено рассматривал свой обломанный ноготь.

— Будешь проверять? — враждебно спросил он.

— Чтоб ещё пару сломать? — раздражённо фыркнул Сёрмон. — Ладно, и так верю. Даже если ты освободишься, то до северного перевала тебе идти мили две, а нигде ближе участка, достаточно спокойного, чтоб по нему пройти, нет. Так что увидимся в аду.

Он послал Энгасу воздушный поцелуй и, сложив свой меч, убрал его в ножны. Потом развернулся и пошёл к катеру.

Энгас напряжённо следил за ним. Вскоре крышка люка захлопнулась за спиной алкорца, а спустя минуту катер взмыл в небо и тут же исчез из виду. Энгас удовлетворённо кивнул и ударил браслетами о скалу. Старый металл дал трещину. Освободившись от оков, Энгас выбрался из ниши и осмотрелся. Он знал, что северный перевал — это единственный путь из Долины. Никто из узников никогда не знал, где он находится и как найти перевал за густым дымным туманом, но Сёрмон сказал, что до него две мили и даже махнул рукой в ту сторону, где он находится. Энгас не был уверен, что наёмник не ошибся или не соврал намеренно, но выбора у него не было. Повернувшись туда, куда указал Сёрмон, он пошёл по горячим камням, старательно прислушиваясь, чтоб вовремя уловить шипение внезапно прорвавшегося гейзера или прорыв лавы, и приглядываясь, чтоб не ступить на раскаленные, растрескавшиеся камни старого прорыва. У него не было уверенности, что он выберется отсюда живым, но он помнил, что обещал Кибеллу сделать для этого всё. Тем более что он не знал, жив ли его друг, и абсолютно не верил в стратегические способности Юниса.

V

На обратном пути в столицу Сёрмон занимался своим ногтем. Он разложил на пульте золочёные инструменты, хранившиеся в замшевом футляре с золотым тиснёным грифоном на крышке, расставил рядом несколько хрустальных, оправленных в серебро, флаконов и занялся делом с тщательностью и упорством, достойными ювелира. К концу полёта его недавно сломанный ноготь ничем не отличался от остальных и матово отсвечивал травяной зеленью. Аккуратно сложив инструменты обратно в футляр и убрав его вместе с флаконом во внутренний карман куртки, Сёрмон взглянул на экран внешнего обзора. Особенно его заинтересовало то, что было внизу. Он даже подкрутил ручки настройки, чтоб улучшить фокус. Под днищем катера проплывали ровные кварталы столицы. Огромные, широкие, плавно и причудливо изогнутые крыши домов, построенных из странного материала, напоминающего окаменевшую древесную смолу. И совершенно пустые улицы. Не было даже собак. Сёрмон мрачно хмыкнул и взглянул на другой экран, заметив там движение. Возле королевского дворца и Храма было полно народу. Люди и какие-то