Диктиона. Пламя свободы - Лариса Куницына

— Слушайте меня, — твёрдо произнёс Кибелл, переводя взгляд с одного на другого. — Один из нас троих, — хотя бы один! — должен выбраться отсюда. Что бы ни случилось с другими, как бы ни выглядело то, что придётся делать, кто-то из нас должен встать во главе объединённой армии. Вы можете лгать, изворачиваться, плевать друг другу и мне в лицо, но любой ценой выбраться отсюда. Вы поняли меня?

— Я понял, — на лице Юниса появилась змеиная улыбка, словно он очутился в родной стихии.

Но в нём Кибелл и не сомневался. Он смотрел на Энгаса, отводившего взгляд.

— Энгас! — резко произнёс он.

Тот встал и взглянул ему в глаза.

— Ты знаешь, что для меня главное — быть с тобой и защищать тебя. Я клялся в этом, и я не отступлю от своей клятвы.

— Ты забыл её концовку. Во имя Дикта и Диктионы, — перебил Кибелл. — Это мой приказ, Энгас!

— Я сделаю, что смогу, — сдался тот.

— Этого мало. Ты сделаешь то, что нужно.

— Да. Я сделаю это. А ты?

Он взглянул в лицо своего короля. По скулам Кибелла прошлись желваки.

— Я тоже. Если судьба даст мне шанс. Но что-то мне подсказывает, что на сей раз…

Он замолчал, тревожно взглянув на дверь. Теперь и остальные услышали шаги, звучавшие в гулком коридоре подземелья Храма. Тех, кто приближался, было много. Узники переглянулись, скрепив тем самым свой договор. Хоть один из них должен был выбраться на свободу и возглавить сопротивление захватчикам.

III

Дверь распахнулась, и помещение озарилось ярким белым пламенем бездымных факелов. Наверно, никогда ещё здесь не было так светло. Пленники невольно прикрыли глаза от этого света. Однако они поняли, что первыми вошли охранники, одетые в одинаковые мундиры. Каждый второй держал в руках факел. Они встали вдоль стен и застыли с каменным выражением на смуглых суровых лицах. Вслед за ними вошли ещё пятеро. Впереди — высокий стройный мужчина в чёрном мундире с блестящими знаками отличия на груди и на плечах. Он был молод и красив, его лицо было надменным и холёным. Он держался как хозяин. Второй был намного старше его, облачён в парадный мундир ормийской императорской армии. Ещё двое — те, что встретились королям в церемониальном зале, только чёрная птица с зелёными глазами сидела на сей раз на плече рыжего наёмника. Эти держались независимо, и вид у них был несколько скучающий. И, наконец, из-за их спин выглядывал ещё один — высокий мужчина с некрасивым капризным лицом и толстыми губами. Увидев его, Кибелл стиснул зубы и взглянул так, что тот испуганно спрятался.

Кибелл перевёл взгляд на молодого красавца, который неприязненно рассматривал узников. В его глазах он заметил неуверенность и тревогу. Да это и не удивительно. Откуда ему взять спокойную веру в свои силы? На Орме так странно относятся к незаконнорожденным детям.

— Кто вы и что вам нужно на нашей планете? — спросил Кибелл, глядя на него.

Тот вспыхнул от негодования.

— Я ни в чём не должен давать тебе отчёта, дикарь! — воскликнул он. — Я пришёл взглянуть на тех, кто правил моей планетой до меня. С этого дня Диктиона принадлежит мне, а вы низложены…

— Вот как? — Кибелл невольно улыбнулся. — Всё не так просто. Низложить королей и подчинить планету нельзя за одну ночь. Даже такую маленькую и дремучую планету, как наша. Для этого придётся потратить ещё немного времени и сил.

— У меня есть и то, и другое!

— Отлично, принц Рахут, — Кибелл намеренно назвал титул, которым бастард Ормийского Императора обладать не мог. Тот вздрогнул от неожиданности, а король кивнул и взглянул на него из-под ресниц. — Мы не так дремучи, как ты думаешь. Я много слышал о твоих военных победах в былые годы. Не могу сказать, что рад видеть тебя здесь, да ещё в качестве захватчика, но надеюсь, мы сможем найти общий язык. Думаю, что тот предатель, что прячется за спинами твоих спутников, сказал тебе, что я не настолько тщеславен, чтоб лить кровь сотен и сотен моих и чужих солдат, чтоб сохранить свой трон. Если ты убедишь меня, что ты сильнее, если пообещаешь, что мой народ не будет подвергаться чрезмерным притеснениям, я помогу тебе.

Его голос был мягок и спокоен, жесты неспешны и слова звучали вполне убедительно. Рахут с сомнением взглянул на своего пожилого советника и тот осторожно кивнул.

— Ну, что ж, если ты поклянешься мне в верности, — высокомерно начал он, но неожиданно его прервал высокий голос Микеллы, бывшего фаворита Кибелла, который впал в немилость после смерти Юдела и возвращения королевы Шилы. Выскользнув из-за спин наёмников, он бросился к Рахуту.

— Он лжёт! — вцепившись в рукав императорского бастарда, он с ненавистью и страхом обернулся к королю, смотревшего на него с ледяным презрением. — Он лжёт, мой господин! Я говорил вам, как он опасен и умён! Он как змея, он способен отступить и выждать, чтоб потом ударить в самый неожиданный момент и наверняка! И его клятвы не стоят ни гроша! Я рассказывал тебе, что их правило: в общении с врагом ты можешь лгать, лжесвидетельствовать и ложно клясться, если это принесёт пользу Диктионе!

— Микелла, — тихо произнёс Кибелл, и от его голоса тот вздрогнул так, словно его ударило током, — ты ведёшь себя как брошенная любовница.

— Да! Ты пренебрёг мной! — взвизгнул Микелла. — И я ненавижу тебя! Но я не просто хочу, чтоб тебя утопили в колодце с загнившей водой, но и чтоб твоё проклятое королевство пошло на корм свиньям!

— Как ты боишься… — усмехнулся Кибелл, и тут же его усмешка растворилась в холодной ярости. — И ты правильно боишься, но бояться тебе нужно не только меня. На этой планете не любят предателей. Здесь их убивают очень жестоко, — он перевёл взгляд на Рахута. — Ты предпочитаешь слушать меня или это существо, которое само толком не знает какого оно пола, которое продает всех всем за несколько монет и ради собственной выгоды способно столкнуть лбами кого угодно? Он же предатель, и я не первый и не последний, кого он предал.

— Убей его, — зашипел Микелла, обернувшись к Рахуту. — Ты же видишь, он слишком опасен, он слишком умён, и он слишком хорошо умеет влиять на людские умы.

— Предатель прав, — кивнул Рахуту его советник. — Я проанализировал все алкорские источники, говорящие о короле Кибелле. Он опасен.

— Но вы же только что… — с досадой заговорил Рахут.

— Это лишь доказывает, что я прав.

— Подождите… — мягко раздалось сзади. Рыжий Сёрмон ступил вперёд, и филин