Пустошь, что зовется миром - Аркади Мартин

деле, но предок-император любил ее в достаточной мере, чтобы сделать владелицей лучезарного солнцетрона копий. Об этом стоило вспомнить, когда она улыбнулась ему, и у него возникло чувство, что он ничуть не против того, чтобы его видели так, как видят сейчас.

– Подойди сюда и сядь, маленький шпион, ты так или иначе уже все слышал, – она похлопала ладонью по широкому подлокотнику трона.

«Маленький шпион» и вполовину не воспринималось так приятно, как Эликсир, но зато было честнее. Восемь Антидот, подобно дворцовому певчему, уселся на подлокотник трона, словно специально приспособленный для этого – ширины вполне хватало, а еще одно удобство заключалось в том, что подлокотник можно было мигом покинуть. Сидя там, он посмотрел на Ее Великолепие, подождал, стараясь, насколько это было в его силах, не допускать на лице никакого выражения.

– …ты так похож на него, что даже эти твои вечные игры в прятки действуют на меня чуть ли не благотворно, – сказала император, и Восемь Антидот почувствовал прилив удовольствия: как же, она реагировала на него. Он знал, что походил на Шесть Путь. Знал, что еще больше будет похож на своего мертвого предка, когда станет постарше, и если будет немного наклонять голову направо, поднимать подбородок, вскидывать брови…

…Девятнадцать Тесло отпрянула от него на дюйм, но тут же поймала себя на этом движении и замерла. «Интересно».

– Моему предку-императору пришлось бы сильно постараться, чтобы его стало не видно, – сказал он. – И вам тоже. Этот трон очень большой.

– Это очень большая империя, маленький шпион, – сказала Девятнадцать Тесло и откинулась на спинку трона. Восемь Антидот задумался, удобно ли здесь сидеть, если у тебя достаточно длинные ноги. Сидеть на троне, имея ноги одиннадцатилетнего мальчика, было не слишком удобно, он уже пробовал. Но у Девятнадцать Тесло вид был такой, будто она всю жизнь просидела на этом троне: солнечный венец с лучами-колючками, как императорская корона позади нее, цвета серого металла и золота. Как выглядел Шесть Путь. Как пилот, запечатленный на корабле…

– Я хотел спросить у вас кое-что, – сказал он, понимая, что, задав сейчас свой вопрос, он раскроет, чему учил его Одиннадцать Лавр в министерстве войны. И тогда его тайное обучение прекратится, оно станет таким, как и все остальное. Станет просто частью его жизни, его жизни внутри дворца. Внутри его жизни.

Девятнадцать Тесло из глубин своего трона сказала:

– Я попытаюсь ответить.

– А что вам может помешать?

– Спрашивай, – сказала император, – и узнаешь.

Восемь Антидот вздохнул, продолжая сидеть на подлокотнике трона, втянул воздух через нос, согнулся в пояснице так, что его локти легли на колени, подбородок уперся в ладони.

– Почему вы выбрали капитана Флота Девять Гибискус на должность яотлека, Ваше Великолепие?

– Какой очаровательный вопрос. Ты думаешь о том, чтобы проводить свое время во Флоте?

Он не исключал этого. Он не думал об этом вслух, только в голове, где эта мысль могла обратиться в реальное желание, что-то такое, о чем можно спросить, но не получить. Но – может быть. Он постарается. Он же мог решать картографические пазлы, которые ему задавал Одиннадцать Лавр, даже самые трудные.

– Я еще слишком маленький, – сказал он.

– Это, насколько я понимаю, ненадолго, – сказала Девятнадцать Тесло, и это явно показалось ей забавным, в отличие от Восемь Антидота. – Так что тебя интересует в связи с Девять Гибискус?

Он мог бы солгать.

Но тогда он не получит ответа на свой вопрос.

– Заместитель министра Одиннадцать Лавр говорит, что вы отправили ее умирать за Тейкскалаан. Как можно скорее.

Девятнадцать Тесло чмокнула губами, задумалась.

– Откровенно говоря, – сказала она, – я бы предпочла, чтобы она вовсе не умирала быстро, если уж ее судьба умереть за нас.

На самом деле это не было ответом. Он попробовал еще раз.

– Это все из-за Каураана? То, что вы ее выбрали? – Еще один выданный секрет. Одиннадцать Лавр, наверное, теперь перестанет его любить, перестанет говорить важные вещи, если он все это собирается выбалтывать императору.

Император, не вставая с трона, протянула руку, теплой тяжестью положила ее на плечо Восемь Антидота. На ее руке были мозоли. Он знал истории про нее, о том, как она была солдатом, как встретила его предка-императора во время одной наземной кампании, когда они сражались шок-тростями и снарядами. На одной из планет, в грязи.

– Да, – сказала она. – Но не потому что считала ее слишком опасной, чтобы оставлять живой, маленький шпион. А потому что полагала, что, оставаясь живой, она может быть опасной.

* * *

К тому времени, когда Три Саргасс добралась до своей шестой по счету реквизированной правительством пассажирской полки, ее форма специального уполномоченного была уже упакована, а она сама облачилась в дорогой и неудобный космический комбинезон из черной шерсти, в котором выглядела обладательницей кучи денег и совершенно иного культурного бэкграунда, чем тот, который имела на самом деле. Она уже перелетела через шесть разных гиперврат на шести разных кораблях, и не один из этих кораблей не был приспособлен для комфортного полета пассажиров. Если она не надевала прилагавшийся к комбинезону жакет на шести молниях, немалая часть ее груди оставалась открытой. Она приобрела комбинезон во время остановки – пятой по счету – на Эскер-1, планете на Западной дуге, где она не бывала прежде: здесь обитало множество богатых семей, занимавшихся экспортно-импортными операциями, вроде той, из которой происходил Тридцать Шпорник, недавно пониженный в должности с высот до специального советника по торговле из-за попытки переворота. Эскер-1 осуществляла торговлю, а также хоровое пение, к которому Три Саргасс необъяснимым образом прониклась любовью. К хоровому пению – не к торговле, торговля была делом легким. Торговля позволила ей приобрести комбинезоны у наследника одной сказочно богатой семьи импортеров и сесть на корабль, стартовавший с планеты в одно место, в котором не следовало бы находиться имеющему хорошую репутацию работнику министерства информации, если только ее не отправили туда в командировку.

Эскер-1 располагалась в системе между тремя гипервратами, в двух из которых наблюдался довольно оживленный трафик в пространство Тейкскалаана и из него, а через третьи вас могли подбросить в какую-нибудь глухомань – до планетной системы, которую кто-то из императоров не поленился завоевать, но удовлетворился тем, что дал согласие на ее частичное присоединение к конфедерации Верашк-Талай… Система эта находилась в четырех днях пути на досветовых скоростях от тыльной стороны Анхамематских Врат или – в чем Три Саргасс была почти абсолютно уверена – сама представляла тыльную сторону Анхамематских Врат. Глухомань – вот куда попала Три Саргасс, и она с головокружительной тоской чувствовала, что и в самом деле покинула надлежащим образом упорядоченную и предсказуемую вселенную.

Возможно, дело было в количестве гиперврат, через которые она пролетела за три дня. Она никогда не перелетала через столько врат за такой короткий период времени и никак не могла выкинуть из головы давно изобличенные во лжи таблоидные статьи, опубликованные пол-индикта назад. В этих статьях утверждалось, что частые перелеты через гиперврата калечат генетику и могут являться канцерогеном.

Может быть, дело еще и в том, что если Три Саргасс и покидала Город – для обязательного полета на отдаленный пограничный пост, как и всякий