Исправленному верить (сборник) - Татьяна Минина

– Выходит, Кернёв отправляется искать клад?

– Так точно.

– Занятно. Деревня Неманицы – это где?

– В Белоруссии, недалеко от города Борисова.

– В Белоруссии… – задумчиво повторил Большой Босс. – Чащобы, болота…

– Прикажете перехватить?

– Ни в коем случае. Пусть ищет. Но следить неотступно.

– Есть! А потом, если найдёт…

– И сейчас, и потом создавать ему режим максимального благоприятствования. Отправь в Минск кого-нибудь посмышлёнее. Пусть объяснит всем, кому неймётся, что у них есть более неотложные дела, чем следить за какими-то туристами, копающимися в земле возле этих самых Неманиц.

Начальник службы безопасности уставился в ковёр, силясь погасить удивление. Он бы поступил по-другому, но Большой Босс есть Большой Босс.

– Разрешите идти?

– Разрешаю. И вот что. Дайте мне пароль от страницы Кернёва. А тому, кто её взломал, порекомендуйте не просто забыть об этом, но вычеркнуть из памяти, что вообще существует такой человек.

– Я понял!

– Понимать не обязательно. Выполняйте!

Начальник службы безопасности скрылся за дверью.

– Понял он, – хмыкнул Большой Босс. – Ничего ты не понял.

Если клад генерала Жюно окажется там, где указал «дух Наполеона», то получится, что гость с того света не просто реально существует, пусть даже и в виртуальном мире, а действует и активно пытается вернуться в мир людей. От этой мысли у него перехватило дыхание. Такой джокер судьба редко подкидывает даже своим избранникам. Пусть Кернёв ищет сокровище и пытается воскресить Бонапарта. Если всё обстоит именно так, как он думает, чудо может произойти, и вот тогда-то Наполеон должен быть с ним. Кернёв всё равно, похоже, понятия не имеет, что будет делать, когда вернёт императора на землю. А для него открываются колоссальные перспективы. Если объединить имеющиеся средства и возможности с гением неистового корсиканца, мир и сам не заметит, как окажется в его руках.

А Кернёв ему не помеха, скорее наоборот – союзник. С чего бы им ссориться? Ну, уволился, ну, поехал искать клад, но в принципе ничего предосудительного в этом нет, ни о каком экономическом шпионаже речь не идёт, вполне лояльный сотрудник, руководство концерна его ценило. В конечном итоге можно рассматривать действия Андрея Павловича как некое повышение и выделение ему отдельной инвестиционной программы. Главное – вовремя подвести его к мысли о необходимости объединить усилия. Пока суд да дело, неплохо и самому свести дружбу с его императорским величеством.

Звонок в дверь отвлёк Кернёва от чтения.

– Кто там? – стараясь придать голосу суровость, спросил он.

– Дядя Андрей, вас мама просила зайти. У нас что-то с телефоном.

– Тоже мне, нашли телефонного мастера, – пробормотал дядя Андрей, сменяя домашние тапочки на туфли.

Вечерняя гостья была дочерью его бывшей одноклассницы Таты, живущей двумя этажами выше. Когда-то по утрам они вместе бегали в школу, и, дело прошлое, бывало, восторженно глядя на рыжие косички и чуть наметившиеся под строгим платьем женственные формы подружки, Андрюшка таскал нелепо цветастый девчачий портфель. Должно быть, именно с тех пор в голове соседки сложился устойчивый стереотип, что если нужно передвинуть мебель, повесить люстру или посоветоваться, какую швейную машинку купить, то звать нужно именно его. В первые годы совместной жизни Олю страшно раздражала эта Таткина манера, но постепенно она свыклась, как привыкают к дребезжанию трамвая под окнами.

Кернёв поднялся на два этажа и вошёл в приоткрытую дверь. В коридоре памятником себе возвышался Кожан, который, не говоря ни слова, ткнул ему в нос записку: «Отдай ребёнку телефон». Андрей знал, что порой друг ведёт себя довольно странно, но всё же надеялся, что на этот раз его нелепая выходка имеет разумное объяснение. Он молча вытащил из кармана мобилу и протянул девочке, которая, радуясь подарку судьбы, пусть и временному, умчалась в свою комнату изучать невиданные возможности современных технологий.

– Мне его вернут? – шёпотом спросил Кернёв.

– Вернут, чуть позже.

Кожухов зашёл в ванную и открыл кран на полную мощность.

– Ты собираешься меня умыть?

– Что-то вроде того. Скорей, это будет холодный душ.

– Что это за цирк?

– Это цирк шапито. На арене хищники!

– Не понял.

– А что тут понимать, умник? Дверь закрой. Хищников, как известно, кормят.

– Ну, логично.

– А кем их кормят?

– Не знаю. Ну, там, коровами, наверное. В смысле – говядиной.

– Ага. Баранами. А до того их пасут, вот как тебя.

– В смысле?

– Аналитик, не тупи. За тобой следят.

– Кто?

– Ну, если отбросить версию, что наполеоновского министра полиции Фуше уже оживили, и это его рук дело, то кто-то из своих, так сказать, отечественных. Батя не мог тебе этакую тачку пряников на праздники подарить?

– Да ну, с чего бы?

– Вот и я думаю, с чего бы. Но стоит уточнить. Может, не он, но из конторы. Честно скажи, на тебе никакого криминала не висит?

– Господь с тобой! Круче превышения скорости и неправильной парковки никогда не было.

– Тогда выходит, это как-то связано с нашими делами. Ты по поводу клада никому не трепался?

– Нет.

– А какие-нибудь действия в этом направлении предпринимал?

– Ну… Я купил одну редкую монографию.

– Дорого?

Кернёв вздохнул:

– Не без того. Но она стоит своих денег.

– Там что-нибудь сказано о сокровищах?

– Ни слова. Это дневник боевых действий поручика 1-го морского полка Нефёдова из корпуса генерала Витгенштейна. Такая себе хроника боёв и маршей от Малоярославца и дальше: чащи Смоленщины, Ново-Свержин, Минск, Борисов, Березина, Студянка, Стахов.

– Понял-понял. Не части. Там есть что-нибудь для нас полезное?

– Возможно, да. Как минимум очень толково вычерченная карта местности, по которой двигался полк. Но я как раз сейчас читаю, ещё не закончил, так что пока ничего сказать не могу. Впрочем, если б там было что-то о кладе, то самого клада на этом месте давно бы не было.

– Логично. Не попрёшь. Тогда, выходит, причина для столь внезапного интереса к твоей особе одна – наш, с позволения сказать, загробный друг.

– Да ну, ерунда.

– Ага, как говаривал нам прапор в учебке: «Не болтайте ерундой!» Так вот не будем ею болтать, обратимся к фактам: сегодня с половины пятого к тебе приклеился «хвост», и волочился он за небезызвестным тебе серым «Пассатом», аккуратно сменяясь, аж до самого дома. Пасли тремя экипажами. Для кого только старались?! Ты бы и одну машину не срисовал! Кстати, у въезда во двор и сейчас колымага стрёмная дежурит, а внутри два глазастых лося.

– А ты-то откуда знаешь?