Конспект - Павел Огурцов

— Вы знакомы, оказывается. Давно?

— На днях тут познакомились, — ответил Кудсяров.

— Вы так были увлечены, что я вдруг почувствовал, как мы за годы войны соскучились по своей работе. Часто здесь бываете?

— Бываем каждый день, — ответил я.

— И я, когда удается, стараюсь сюда заглянуть — вроде разминки. Да все некогда. Работы навалилось как-то сразу!..

— Это заметно, — сказал Кудсяров. — У меня к вам есть вопрос, да все не могу к вам попасть — или вас нет, или у вас люди.

— Наверное, это участь всех начальников всех времен и народов.

— Не могли бы вы, — продолжал Кудсяров, — назначить мне время, чтобы немного поговорить.

— Боюсь вас подвести: назначу время, а меня вызовут. Может быть, поговорим сейчас, здесь? Только давайте углубимся подальше, а то как бы не помешали. Так какой у вас вопрос?

— Мой вопрос — в связи с письмом Калинина. В чем конкретно заключаются задачи, поставленные в этом письме, в условиях разрушенных городов Украины?

Это большой вопрос, очень большой. Я хочу поговорить об этом с будущими начальниками областных отделов перед их отъездом на места. По сути, это будет семинар дня на два с привлечением специалистов, имеющих отношение к градостроению. Пока скажу вот о чем. Самым большим недостатком наших южных промышленных городов были их задымленность и загазованность металлургическими, химическими, коксохимическими, цементными заводами, а в Донбассе еще курящимися терриконами. Причина понятна — хаотическая застройка.

— Без намека на функциональное зонирование, — сказал я.

— Совершенно верно. Вы, наверное, слушали лекции Эйнгорна?

— Слушал.

— Ну, так вам и карты в руки! Второй, не меньший недостаток: вместо того, чтобы строить один благоустроенный город каждое предприятие строило у себя под боком свои поселки, как правило — барачные, без элементарного благоустройства. Все они строились как временные, но недаром же появилось такое выражение: ничто не вечно под луной, кроме временных бараков. — Он посмотрел на часы и извинился. — Как ни приятно с вами поговорить, но мне пора. Вы не беспокойтесь, — сказал он Кудсярову. — Без ответа на ваш вопрос вы не уедете. И еще будет особый разговор об отношениях с местным начальством — это тоже очень важно.

— Куда пойдем сегодня? — спросил Кудсяров после ухода нашего начальника.

— Давайте пойдем к Андреевской церкви, а оттуда спустимся на Подол.

— Пошли. Слава Богу, хоть Андреевская церковь уцелела. На прогулке Кудсяров вдруг замолчал и без всякой связи с темой нашего разговора спросил:

— Вы в Виннице не бывали?

— Нет. А что?

— Да Головко предлагает мне должность начальника областного отдела.

— В Виннице?

— Выбор области он предоставил мне. Но, знаете, после пережитых передряг и фронта мне, может быть, и не по возрасту, хочется тишины и покоя. Поселиться бы в небольшом уютном городе, в своем домике с садиком, чтобы по его дорожкам бегала моя немчурочка, как когда-то я малышом у бабушки с дедушкой.

— Немчурочка?

— Так я называю дочурку, ей четыре года. Дело в том, что моя жена — немка, русская немка.

— Неужели вы думаете, что в наше время можно найти такой город, проживание в котором гарантировало бы спокойствие? Нет у нас такого города! Неужели душевный покой и, говоря откровенно, безопасность ваша и ваших близких зависит от того, в каком городе вы будете жить, от его градостроительных качеств?

— Я понимаю. Но раз это так, то тем более стоит выбрать город, в котором хоть в остальных отношениях было бы приятно жить. И потом, я думаю, в небольшом городе легче уйти в свою работу и в свою жизнь, будешь меньше находиться на виду и привлекать к себе внимание.

— Ой, нет! В больших домах не знают большинства соседей и совсем не знают их жизнь. А в селах? Все знают друг друга и все друг о друге. Я думаю, что если вы хотите затеряться, то это легче сделать в шуме и сутолоке большого города, а в тишине и малолюдье небольшого куда больше будешь на виду. Вас привлекают прелести небольшого города? Они немалые. Но ведь чем меньше город, тем больше он — провинция. А провинция имеет свои отрицательные качества, и еще какие! Недаром говорят: провинция засасывает. В маленький городок хорошо приехать на время, но жить там постоянно вряд ли стоит.

— Может быть вы и правы, — немного помолчав, сказал Кудсяров. — Об этом стоит подумать и хорошо подумать. Жаль только времени на раздумья почти не осталось — мы с вами его прогуляли. А вы уже определились? Вернетесь в Харьков или поедете в какой-нибудь другой город?

— Я еще не определился, но все больше склоняюсь к тому, что сказал мне наш начальник. Его фамилия Головко?

— Головко. Это о том, чтобы ехать туда, где работы много, а архитекторов мало? А фамилию его вы не знали?

— Да, о том. Фамилию его я слышал в Харькове, но забыл. А куда поеду – еще не решил: можно напороться и на приятный, и на неприятный сюрприз. Хоть жребий бросай. Я все ждал: вдруг услышу о каком-нибудь городе что-то такое завлекательное, что только «Ах! Вот туда и поеду».

Кудсяров засмеялся.

— Вот только Донбасс меня не привлекает, — сказал я.

— Меня тоже, — сказал Кудсяров и посмотрел на меня так, что я ожидал: сейчас он еще что-то скажет. Но ничего больше он не сказал.

Кончались талоны в столовую, и так не хотелось просить еще: пора уже определиться с работой. В Софийском подворье Кудсяров мне говорит:

— Сватает меня Головко начальником областного отдела в Червоноказачинск, да боязно одному ехать. Поехали вместе?

— Очень неожиданное предложение. Подумать надо.

— Времени на раздумья не осталось, завтра мне ответить надо – согласиться или отказаться.

— Завтра утром я вам отвечу. А что вы знаете о Червоноказачинске?

— Бывший уездный город Староказачинск, быстро растущий промышленный центр, крупные металлургические заводы, с 39-го года — областной центр. Город разрушен. Еще я знаю, что он на Днепре, кругом — степь, лесов там нет.

— Не скажите: вниз по Днепру по обоим его берегам — плавни, а это такие лесные дебри!

— А! Это там Великий луг, в котором находились сечи запорожские? Вот и прекрасно!

— И еще я вот что должен вам сказать: на пятом курсе, в конце 40-го или в начале 41-го года, мы были на экскурсии в Гипрограде — там тогда заканчивали разработку генерального плана Червоноказачинска. Это один из первых генеральных планов в Союзе. Вы о Гипрограде что-нибудь знаете?

— Кое-что знаю. Этот харьковский институт был создан для разработки генеральных планов городов, его планировочными нормами пользовались все другие проектные организации. Это хорошо, что Червоноказачинск имеет генеральный план развития. Представляете, насколько легче работать, имея генеральный план?