Эхо прошлого - Диана Гэблдон

испещрена шрамами; не нашлось бы и квадратного дюйма нетронутой кожи. Проняло даже меня.

— Это сделали англичане, — непринужденно заметил он, поворачиваясь и опуская руки. — Четыреста девяносто девять ударов хлыстом. Я считал. — Все разразились смехом, Морган ухмыльнулся. — Назначили пятьсот, да палач просчитался. А я ему не подсказал.

Снова смех. Похоже, это представление публика любила. Под веселые возгласы и тосты Морган сел на прежнее место.

Лицо Джейми ничего не выражало, но плечи расслабились. Он уже составил мнение о Дэне Моргане.

* * *

Джейми опасливо приподнял крышку моего маленького железного котелка.

— Это не еда, — сообщила я, хотя и без надобности — Джейми задышал часто и хрипло, как человек, случайно глубоко вдохнувший хрена.

— Надеюсь… — кашляя и вытирая глаза, сказал он. — Боже мой, саксоночка, ты хочешь кого-то отравить?

— Да. Plasmodium vivax. Закрой. — В котелке бурлил отвар хинной коры и чернильного орешка, я собиралась лечить им малярию.

— А еда у нас есть? — опустив крышку на место, жалобно спросил Джейми.

— Вообще-то есть. — Из стоявшего у моих ног деревянного ведра, накрытого тканью, я торжественно достала мясной пирог с золотистой хрустящей корочкой, блестящей от жира.

На лице Джейми отразились чувства, которые мог испытывать израильтянин, обретший землю обетованную. Он протянул руки и осторожно, словно драгоценность, взял пирог. Впрочем, выражение его лица поменялось, стоило ему откусить от пирога.

— Где ты взяла его? Там еще есть? — прожевав кусок, спросил Джейми.

— Есть. Мне принесла их славная проститутка по имени Дейзи.

Джейми перестал жевать и принялся придирчиво разглядывать пирог, словно пытаясь обнаружить на нем следы той, кто его стряпал, но потом пожал плечами и снова откусил.

— Нужно ли мне знать, что ты для нее сделала, саксоночка?

— Только не во время еды. Йена видел?

— Нет. — Джейми говорил с набитым ртом, и все же я уловила в его голосе некую уклончивость.

— Ты знаешь, где Йен?

— Примерно. — Джейми продолжал смотреть на пирог, подтверждая мои догадки.

— Нужно ли мне знать, что он делает?

— Нет, — решительно ответил Джейми.

— О боже.

* * *

Йен Мюррей тщательно умастил волосы медвежьим жиром и украсил их парой индюшачьих перьев. Сняв рубашку, скатал ее и спрятал под бревном вместе с поношенным килтом. Приказав Ролло охранять одежду, он пошел по лесной прогалине к английскому лагерю.

— Стоять!

Йен скучающе повернул бесстрастное лицо к окликнувшему его часовому, мальчишке лет пятнадцати. Мушкет ходил ходуном в его руках.

— Разведчик, — коротко сказал он и, не оборачиваясь, прошел мимо часового, хотя по спине бегали мурашки. «Разведчик», — подумал он, ощущая вскипающий внутри смех. Что ж, в конце концов, это правда.

Тем же манером он прошел через лагерь, не обращая внимания на случайные взгляды.

Йен с легкостью нашел штаб Бергойна. Его зеленая палатка на фоне маленьких палаток, в которых ютились солдаты, казалась ядовитой поганкой среди белых грибов и стояла в стороне. Йен не собирался подходить к ней прямо сейчас, а предпочел наблюдать за входившими и выходившими из нее офицерами, курьерами… и разведчиками, среди которых не оказалось ни одного индейца.

Стоянка индейцев находилась на дальнем конце лагеря, под сенью деревьев. Йен вполне допускал, что может встретить там кого-нибудь из людей Тайенданеги. И это не создало бы никаких сложностей — во время его злосчастного визита в дом Джозефа Бранта разговоров о политике не было. Хуже, если ему встретятся индейцы из племени гуронов или онейда, которых Бергойн нанял для устрашения американских солдат. Они либо испугаются могавка, либо проявят излишнюю подозрительность; так или иначе, будут держать язык за зубами.

А кое-что Йен узнал, всего лишь прогулявшись по лагерю. Дисциплина хромала: между палатками валялся мусор, прачки из числа следовавших за армией женщин сидели на траве и пили джин, а котлы стояли пустые и холодные. Хотя люди в целом казались уставшими, упорства им было не занимать. Некоторые мужчины играли в кости и пили, но большинство плавили свинец и отливали пули для мушкетов, чинили или чистили оружие. Еды не хватало. Йен определил это по воздуху, даже не глядя на длинную очередь в палатку пекаря. Никто из стоявших там не смотрел на него, все взгляды были устремлены на хлеб. Его ломали надвое; половинный рацион, хорошо.

Впрочем, все это не очень важно, а количество людей и вооружения уже известно. Дядя Джейми, полковник Морган и генерал Гейтс хотели бы узнать о хранилищах пороха и боеприпасов, — но артиллерия и пороховые склады тщательно охраняются, без уважительной причины индейцу рядом с ними делать нечего.

Уловив краем глаза движение, Йен осторожно посмотрел в ту сторону. И тут же отвел взгляд, заставляя себя идти как шел. Боже, тот англичанин, которого он спас из болота и который помог спасти ему Денни. И…

Он прогнал эту мысль. Опасно даже признавать ее существование, не говоря уж о том, чтобы обдумывать ее.

Усилием воли Йен заставил себя дышать спокойно и идти беззаботно — какие могут быть заботы у разведчика-могавка?

— Эй! — Окрик вонзился в него, словно острая заноза. Он узнал голос, понял, кого зовут, но не обернулся. Дошел до конца ряда палаток и повернул направо, скрываясь из вида.

— Эй! — Окликнувший его приближался и был уже почти за спиной. Йен бросился бежать к лесу, надеясь укрыться там. Его видели только двое-трое солдат; один из них поднялся на ноги, но стоял, не зная, что делать, и Йен проскочил мимо и нырнул в лес.

— Доигрался, — скорчившись за кустами, пробормотал Йен.

Высокий лейтенант расспрашивал солдата, мимо которого пробежал Йен. Они оба смотрели на лес, солдат качал головой и беспомощно пожимал плечами.

О боже, идет к нему!.. Йен повернулся и скользнул за деревья, намереваясь уйти глубже в лес. Англичанин ломился за ним шумно, словно медведь из берлоги весной.

— Мюррей! Мюррей, подожди!

— Брат Волка?!

Йен тихо выругался на гэльском и повернулся к тому, кто обратился к нему на языке могавков.

— Привет! Где твой демонический волк? Его наконец-то съели? — Старый друг Росомаха приветливо улыбался ему, поправляя набедренную повязку — он только что облегчился.

— Надеюсь, кто-нибудь съест тебя!.. Помоги спрятаться, меня преследует англичанин, — понизив голос, сказал Йен другу.

Лицо Росомахи тут же изменилось. Йен побежал, а Росомаха принялся ходить по кругу, затаптывая его следы.

Йен уже скрылся из виду, когда на прогалину выскочил зовущий его Уильям. Выскочил — и тут же налетел на Росомаху. Взяв англичанина за лацканы мундира, Росомаха проникновенно посмотрел ему в глаза и спросил:

— Виски?

— Нет у меня виски! — воскликнул Уильям и попытался оторвать от себя Росомаху. Это оказалось непросто — стоило отцепить его