Серая Мышка. Первый том о приключениях подполковника Натальи Крупиной - Василий Лягоскин

Парни миновали первую скамейку, даже не глянув на Крупину, привычно съежившуюся у окна, потом вторую. Сели на третью – к двум девушкам довольно скромного вида, на лицах которых сразу же стал проявляться ужас.

– Чо, Серега, здесь сядем, – не оборачиваясь, спросил дружков первый, завернувший к этой паре сидений.

– Давай здесь, – лениво согласился Серега, оглядывая попутчиц.

Сигарету при этом он изо рта не вынул, и она подпрыгнула несколько раз в такт словам, заставив длинный столбик пепла упасть на линолеумный пол. Парни не успели начать процедуру знакомства, которая очевидно давно была проработана. Они еще не закончили умащивать свои крепкие зады на деревянных скамьях, когда на весь притихший вагон прозвучал спокойный, но громкий голос Натальи:

– Серега, не будь козлом, потуши сигарету.

Даже тот негромкий шумок, который доносился из дальнего конца вагона, затих, пока Серега соображал, что обращаются именно к нему. А тут еще сосед, дружок, негромко хохотнул.

– Как ты сказала?! – парень рывком повернулся к Крупиной всем телом, не вставая, однако, пока с сиденья.

– Воняет от тебя как от козла, говорю, а ты еще и дымишь как Ащеринская свалка.

Теперь Сереге пришлось встать. Будь парень постарше, он, прежде чем шагнуть к ней, сжимая огромные кулаки, сказал бы что-то вроде известного: «За козла ответишь!». Однако Серега классикой советского кинематографа явно не интересовался, поэтому шагнул с отборным матом вперед, в смысле назад по движению поезда. Матерщина эта показалась сейчас какой-то жалкой и неубедительной для совершенно дикой, на взгляд громилы, ситуации.

Бить эту наглую тетку с большой сумкой у ног своими пудовыми кулаками Серега не собирался – так, поучить немного понятиям, да вышвырнуть вон из вагона. Дружки его тоже вскочили, ухмыляясь. Эти тем более в разборки встревать не предполагали, но от зрелища не отказались. И они его получили! Бешеный нрав Сереги они знали; на его памяти никто не смел обзывать его; тем более козлом.

Маленькая фигурка Крупиной не была видна за мощной спиной Сереги, поэтому ни его дружки, никто другой в вагоне не увидел, как она взмахнула своим кулаком. Предмет спора – сигарета – от страшного удара сплющилась, оказалась во рту парня вместе с обломками нескольких зубов. Этого вполне хватило бы для парня, однако подполковник не отказала себе в «удовольствии» отработать барабанную дробь ударов по корпусу Сереги, отчего того бросило вбок, на пол между скамьями второго ряда; с многочисленными переломами ребер.

– Во, бля, – удивился один из дружков, вырастая перед Натальей в проходе.

Этот, очевидно, был любителем крутых боевиков, потому что встал в каратистской стойке. Крупиной не хватило бы времени, пока электричка стояла у вокзала, чтобы перечислить все изъяны его «грозной» позы. Она, впрочем, и не собиралась показывать парню, как надо правильно стоять перед противником. Легкой тенью Наталья скользнула вбок, запрыгнув на безжизненное тело Сереге, скамью, высокую спинку и опять на сиденье – теперь уже третьего ряда. Она оказалась за спиной каратиста как раз в тот момент, когда тот с жутким криком оторвал от линолеума ногу и устремил ее вперед, неестественно выворачивая ступню, да и все тело. По его замыслу эта нога должна была впечатать дерзкую незнакомку в дверь вагона. Крупина даже успела удивиться:

– Он что, с закрытыми глазами дерется?

Таким неустойчивым положением грех было не воспользоваться. Она внешне несильно ткнула ботинком в напряженную опорную ногу парня – как раз позади коленки. Нога предательски подломилась, заставив парня грохнуться затылком на пол. Кулак Крупиной ускорил падение, расплющив нос парня на широком лице, глаза на котором действительно были закрыты. Перед подполковником оставались теперь только двое противников. Впрочем, противниками их можно было назвать весьма условно – напротив девушек сидели, старательно отводя глаза и от них, и от своих поверженных дружков, а главное – от страшной тетки – бледные копии тех удальцов, которые со смехом и шумом вошли в вагон две минуты назад.

– Пошли вон, – процедила Крупина и парни, словно нашкодившие котята, ринулись в проход.

Однако далеко им уйти не дала крепкая ладошка подполковника. Не менее жесткая, чем кулак, она отвесила одному полновесный подзатыльник, другому обожгла задницу, заставив обоих испуганно забиться в углу следующего ряда скамей, через проход от девушек. Наталья ободряюще улыбнулась студенткам, которым эта женщина-терминатор показалась сейчас не менее страшной, чем привычное хамство парней. Наталья еще улыбалась, повернувшись к жалким фигуркам, съежившимся на другой скамье, и от этой улыбки парни уменьшились в объеме прямо на глазах.

– Если я услышу до Владимира хоть одно слово…

Что именно случится тогда с парнями, Наталья не сказала, однако глухой стон Сереги, шевельнувшегося на полу, показал – конкретно он не ждет он нее ничего хорошего.

Эта фраза была ключевой. Собственно, ради нее пострадал и Серега, и его дружки. Теперь весь вагон, ловивший каждое слово Крупиной, знал, куда она едет. Этой же целью объяснялась и особая жестокость, с которой Наталья остудила порыв парней, давно уже уверившихся в собственной исключительности и безнаказанности. Обычную оплеуху они, несмотря на всю свою гордость, постарались бы забыть; даже объяснили бы друг другу как-то. Но переломы ребер и челюсти Сереги, сотрясение мозга второго парня заставят их уже во Владимире обратиться к врачу. Так что след в виде этих покалеченных парней она оставила вполне убедительный.

Схватив постанывающего качка за куртку, она рывком усадила его рядом с дружками. Парень безжизненной куклой осел на скамье.

– Заявите ментам – под землей найду, – громко, на весь вагон, прошептала Наталья, и отправилась за Серегой.

Последний, как и предполагала Крупина, кроме сигарет любил еще и пиво. По крайней мере, один из ее ударов, умышленно нанесенный в область мочевого пузыря, заставил этот жизненно важный орган расслабиться и освободиться от содержимого. За тихо постанывающим Серегой, которого Наталья волокла так же легко, как каратиста, протянулась широкая влажная полоса. Крупина сразу отметила и ее, и специфический запах, который скоро должен был заполнить вагон. Но, только усадив вторую куклу на скамью, и вручив ее относительно целым дружкам, она сморщила нос и протянула:

– А мальчик-то описался, – нос ее скривился еще сильнее, – фу, тут воняет, как… Пойду ка я лучше в другой вагон.

Эта последняя фраза тоже предназначалась для зрителей. Заканчивая спектакль, она подхватила сумку и действительно отправилась в соседний вагон – назад по ходу поезда. Уже закрывая за собой дверь, он обернулась и увидела, как рванули в противоположную от нее сторону невольные зрители. И первыми – те самые студентки. Наталья была уверена, что через пару минут в этом вагоне останется только Серегина компания. Она закрыла за собой вторую дверь тамбура – уже в другом вагоне – и не спеша сошла на платформу.

Железнодорожники на этот раз не подвели – внутренний хронометр Крупиной отсчитывал последние секунды, что она отвела себе для жестокого спектакля, когда от головного вагона донесся недолгий гудок и электропоезд отправился во Владимир, унося с собой побитых парней и тень подполковника Крупиной. Наталья сделала несколько шагов следом, помахав в окно электричке совершенно незнакомой бабке, которая даже не смотрела в окно. Она, не останавливаясь, бодро поскакала по широким бетонным ступеням, ведущим на новый мост, позволяющий пешеходам безопасно пересекать пути, направляясь из северной части города в южную.

Мост был высоким; лестница, прежде чем достичь его еще более широкого полотна, делала два поворота. Уже на первом из них, на квадратной площадке, подполковник совершенно естественно оглянулась. Перрон был почти пуст – к электричкам люди приходят обычно без провожающих. Те немногие пассажиры, что вышли из вагонов раньше Натальи, уже исчезли в городе. Только вокзальная милиция, пожалуй, могла запомнить ее. Однако вся она, по крайне мере видимая ее часть, столпилась сейчас в дальнем конце перрона. Они кого-то разглядывали вдалеке и что-то с жаром обсуждали.

Крупина не стала ждать, когда милиция займется своим непосредственным делом и, перескакивая сразу через две ступени, быстро поднялась на мост. Уже там она увидела, что так сильно заинтересовало транспортных стражей порядка. Меньше чем в полукилометре от этого, пешеходного моста, через пути перекинулся автомобильный. И там творилось что-то неладное. С обеих сторон моста выросли внушительные пробки, которые почти упирались в красно-белый троллейбус, перегородивший мост. Еще там мелькали сиренами милицейские автомобили, и Наталья невольно пожалела гаишников – выбираться из этой кучи-малы им будет ох как непросто.