Тридцать три рассказа об инженерах - Денис Борисович Сухоруков

по своей вине опоздали на поезд, идущий на Байконур. Инженеры смирились с тем, что следующий поезд будет только завтра, и решили вечером отдохнуть в ресторане – это вместо того, чтобы позвонить Королёву и попросить прислать за ними специальный самолёт. Эс Пэ испепелил их взглядом и разорвал пропуска, без которых на космодроме шагу нельзя ступить. Несчастные инженеры получили урок на всю жизнь.

Но ошибку – нечаянную ошибку – трудолюбивому человеку Эс Пэ простить мог. Как-то раз рабочий уронил гайку вовнутрь ракеты и не смог её достать. А на следующий день был назначен запуск. Вечером он пришёл к Сергею Павловичу и всё рассказал. Пуск ракеты был отложен, произведена необходимая разборка, повторные наземные испытания, и, хотя со значительной задержкой, но ракета стартовала. Если бы рабочий никому ничего не сказал, то запуск стал бы аварийным, ракета бы упала, но причину аварии установить было бы очень сложно, а найти виновника – невозможно. Рабочий знал об этом, но всё равно честно всё рассказал. Сергей Павлович не только не наказал виновного, но даже поблагодарил его[23].

Однажды в предзакатный час Эс Пэ прогуливался по дороге вместе со своими сотрудниками на космодроме Байконур. Тяжёлая многодневная работа по испытанию ракеты была завершена, можно было чуть-чуть расслабиться. Вот что он сказал молодым коллегам:

– Завидую вам, идущим впереди всего прогресса. Да, да, не смейтесь. Вот вы ещё застанете то время, когда на ракетном поезде можно будет за 15 минут долететь до Владивостока или за три минуты – до Сочи. Вы и будете строить эти поезда, а вот эти ребята вас научат управлять ими.

И тут он кивнул головой в сторону Юрия Гагарина, Германа Титова и других космонавтов, которые тоже гуляли вместе с ними.

– И время в полёте на этих поездах будет идти медленнее, можно даже стать моложе, – продолжал Эс Пэ. – Только вот я никак не могу понять этой теории относительности, что-то у меня не вяжется, как это на Земле пройдут годы, а на летящей ракете – часы.

Ракета Н-1 для полётов на Луну

У Эс Пэ были большие планы на будущее. Он готовил лунную программу СССР, собирался покорять нашу ближайшую «соседку» по Вселенной при помощи сверхтяжёлой ракеты-носителя Н1. Эта ракета должна была стать венцом его трудов. Она должна была доставить на Луну людей, чтобы развернуть там целую базу, и для этого тоже всё было тщательно продумано и просчитано. Нет никаких сомнений, что Эс Пэ добился бы своего, ракета Н1 доставила бы людей и груз на Луну, и наша лунная база давно стала бы реальностью.

К сожалению, произошло непредвиденное. В 1966 году во время неудачной хирургической операции у Эс Пэ остановилось сердце. Он был ещё довольно молод.

По космическому будущему страны был нанесён сильнейший удар. Лунную программу СССР быстро закрыли, а ракета Н1 так никуда и не полетела. Никто не захотел брать на себя ответственность.

Оказалось, что Эс Пэ один тащил на себе груз, который остальным – хотя тоже умным и талантливым инженерам – оказался не по силам.

Всем нам, оставшимся на земле, теперь остаётся только вспоминать слова Сергея Павловича Королёва, знаменитого Эс Пэ: «Когда человек чего-то по-настоящему захочет, он этого всегда добьётся!»

Победа над дорогой

Андрей Липгарт (1898–1980)

22 ноября 1941 года, Ладожское озеро, Ленинградская область

Грузовики двигались по «Дороге жизни» в сторону Ленинграда в темноте, с включёнными фарами. Риск, конечно, был немалый – ведь враг всего в двенадцати километрах, может услышать или заметить свет. Они шли колонной, один за другим. Их было шестьдесят. В кузове у каждого по шесть-семь мешков. Можно было, конечно, нагрузить и больше, но лёд не выдерживал – он и без того предательски трещал под колёсами. Водительскую дверь всё время держали открытой – чтобы водитель успел выпрыгнуть, если машина начнёт тонуть.

Шофёр Андрей уже знал, что его «полуторка» выдержит многое («полуторками» в народе называли модель грузовика ГАЗ-АА с грузоподъёмностью в полторы тонны). Он уже выезжал днём на лёд Ладожского озера. Но сейчас, в темноте, ехать было труднее. Обзора никакого. Попадёшь колесом в полынью от немецкой бомбы – автомобиль мигом уйдёт под воду. А в кузове – мука, она нужна как жизнь, как воздух голодающим защитникам города.

Впереди раздался какой-то шум, крики. Колонна остановилась. Андрей, не глуша мотор, выскочил посмотреть. Такая же «полуторка», как и у него, только шедшая впереди, с хлюпаньем уходила под лёд. Успевший спрыгнуть водитель быстро выбрасывал из кузова мешки. Андрей тоже помогал. Машину спасти не удалось, она утонула. После этого все вернулись к своим «полуторкам» и двинулись дальше. Колонна объехала слева страшную чёрную дыру во льду. Ещё через пять минут опять шум, опять крики. Снова все остановились. Опять сбрасывали мешки из кузова, перекладывали на соседние грузовики. И опять двинулись в путь. И так за ночь повторилось не меньше десяти раз. То же и на следующий день. Андрей выгрузил в голодном Ленинграде мешки с мукой, вернулся на базу, загрузился и снова ночью поехал по льду озера с продовольствием. И так продолжалось всю зиму.

Его «полуторка» ни разу не подвела его. Мотор заводился исправно, поломки если и случались, то самые мелкие и легко исправимые гаечным ключом.

Если бы шофёр Андрей узнал, что он обязан такой надёжной машиной своему тёзке – конструктору Андрею Александровичу Липгарту, и если бы имел возможность пожать ему руку, то он с большим удовольствием сделал бы это.

Судьба Андрея Александровича Липгарта сложилась необычно. Этот блестящий инженер появился на свет в Москве в семье служащего немецкого происхождения, это было ещё за восемнадцать лет до революции. Получил превосходное образование в Императорском Московском техническом училище. Потом был призван в Красную армию, где служил в авторемонтных мастерских. Там красноармеец Андрей Липгарт впервые познакомился с иностранными образцами автомобилей (отечественных в общем-то и не было), там же он понял, что рамы, карданные валы, движки и шестерёнки – это его призвание. После окончания гражданской войны он уже как инженер принял участие в создании первого советского автомобиля НАМИ-1. Этим автомобилем создатели сначала очень гордились, потому что он был у них первым, но они быстро поняли, что для движения вперёд нужно не гордиться, а учиться.

Именно с такой целью Андрей Липгарт в 1930 году отправился на учёбу и стажировку в США, на заводы