Ответный темперамент - Анна Берсенева

Звонил Андрей. Ольга вздохнула с облегчением.

– Оля, ты не могла бы ко мне приехать? – спросил он.

– Зачем?

Она сама расслышала, что ее голос прозвучал испуганно. Ну да, она же в самом деле испугалась.

– Есть одно дело. Так как, можешь?

– Прямо сейчас?

– Да.

Ольга уже готова была сказать, что у нее еще продолжаются занятия, но вспомнила, что Андрей знает ее расписание. Конечно, знает, потому так уверенно и просит ее приехать прямо сейчас. Если бы он этого не знал, Ольга отказалась бы не задумываясь. И даже то, что она ни разу в жизни ему не солгала, ее сейчас не остановило бы.

Но он знал каждую минуту ее жизни. Всей ее прежней жизни…

– Куда приехать? – упавшим голосом спросила она.

– Да к факультету подходи. Я тебя во дворе буду ждать. За полчаса успеешь?

– Да.

Факультет психологии, основное место работы Андрея, находился прямо напротив Кремля, за «Националем», в лучшем, как считала Ольга, комплексе зданий МГУ. В лучшем потому, что здесь был настоящий университетский квартал, такой же, как двести лет назад, и даже перемены последних бурных десятилетий мало его коснулись – он оставался оазисом простоты и естественности посреди ставшего чересчур лощеным Центра.

Андрей сидел у входа, на лавочке под кленом, и смотрел вверх, в ярко-синее небо, перечеркнутое золотыми листьями и бронзовыми кленовыми «самолетиками». Да, клены уже выкрасили город колдовским каким-то светом – так пел когда-то Высоцкий, а Ольга с Андреем слушали его на допотопном магнитофоне с большими бобинами.

Воспоминание об этом кольнуло Ольге сердце так болезненно, что она поморщилась. Это было счастьем наяву и осталось им же в воспоминаниях. Безмятежным и честным счастьем.

Но сейчас ей не хотелось никаких воспоминаний. Ей хотелось поскорее освободиться от неожиданного свидания с мужем.

– Что случилось? – спросила Ольга издалека, еще только подходя к лавочке.

– Да ничего. – Андрей встал и пошел ей навстречу. – Хочу тебя кое-куда пригласить.

Ей почему-то показалось, что лицо у него виноватое. И сразу же она поняла, почему так кажется: она просто переносит на него свою вину… Оттого что она это поняла, ей стало муторно и тоскливо.

– Меня – пригласить?

– А что тут такого особенного? У меня до пяти часов «окно». Могу я провести это время с женой?

– Да, – поспешно кивнула Ольга. – Я просто… А надолго? – спросила она.

– Ты куда-то спешишь?

– Нет. То есть… Нет. Не спешу.

Ее охватило уныние.

«С чего я вообще взяла, что сегодня увижу Сергея? – подумала она. – Он просто сказал, что я могу получить права в ГАИ. И что это я себе навыдумывала? Ну, спросил, во сколько я собираюсь прийти… Это ничего не значит!»

Андрей внимательно смотрел на нее. Ей показалось, что слишком внимательно.

– Ну и хорошо, – сказал он. – Тогда поехали.

«У него в пять часов еще лекции, – подумала Ольга, идя вслед за мужем к машине. – Да, он же сам сказал. Значит, дольше половины пятого я не задержусь. И может быть, еще успею…»

– А куда мы все-таки едем? – спросила она, когда Андрей вырулил на набережную и машина двинулась в плотном потоке вдоль Кремлевской стены.

– Терпение, только терпение, – сказал он. – Всего пятнадцать минут – и тайна развеется, как солнечный дым.

– А что такое солнечный дым? – Ольга невольно улыбнулась.

– Понятия не имею. Но надеюсь, тебе понравится.

Суть тайны Ольга поняла, когда Андрей остановил машину. Прямо перед ними была огромная прозрачная витрина, за которой, как игрушки на елке, сверкали и переливались новенькие автомобили.

– Мы машину, что ли, будем покупать? – ахнула она. – Вот прямо сейчас?

– А почему бы и не сейчас? – пожал плечами Андрей.

– Ну… Я еще и права не получила.

– За права надо просто заплатить, вот и все. А водишь ты уже неплохо. Пора начинать ездить.

На протяжении всей Ольгиной учебы Андрей время от времени просил ее показать, что она уже умеет, поэтому был осведомлен о ее водительских навыках.

– Заходи, заходи, – поторопил он, открывая перед нею дверь магазина. – На выбор и решение у нас ровно полчаса.

Вблизи все эти разноцветные машины еще больше напоминали елочные игрушки. Или бусы. Или конфеты, завернутые в яркую фольгу. Ольга перебирала сравнения и с печалью ловила себя на том, что скользит по ряду машин равнодушным взглядом.

– Ну, какая тебе нравится? – спросил Андрей. – Ты вроде бы японскую хотела. «Ниссан», «Хонду»? Или «Мазду» можно.

Они давно уже отложили деньги на машину, и теперь в самом деле можно было выбирать. Собственно, и сюрприза в этой покупке никакого не было.

– Да, «Ниссан»! – вдруг вспомнила Ольга. – У него есть такой цвет, который называется аметистовый.

– Сиреневый, что ли?

– Нет, такой…

«Как мои глаза», – хотела сказать она.

Но не сказала, конечно.

– Давай посмотрим «Ниссан», – кивнул Андрей и позвал менеджера.

Аметистовая машина нашлась сразу же. Правда, цвет не показался Ольге похожим на цвет ее глаз, но мысль о том, что машина каким-то образом связана с Сергеем – глупая мысль, это она понимала, – заставила ее сразу же сказать, что вот эта ей и нравится, и незачем тратить зря время, и без того понятно, что новая японская машина прекрасна во всех отношениях.

– Вот и хорошо, – сказал Андрей. И добавил, помолчав: – Ты хоть рада?

– Конечно! – поспешно воскликнула Ольга. – Чудесная машинка! Спасибо.

– Благодарить, собственно, не за что, – пожал плечами Андрей. – Это же не то чтобы и подарок, деньги-то общие.

Пока он оформлял договор, брал счет, чтобы перевести на него деньги, выяснял, когда можно будет забрать машину, Ольга украдкой посматривала на часы. Она ненавидела себя и за безразличие к такому приятному событию, как покупка машины, и за то, что хочет поскорее расстаться с Андреем… Но сквозь все эти чувства проглядывало еще одно: нетерпение. И оно было самым сильным.

Возле автосалона, оказывается, тоже росли клены. Ольга этого не заметила, ей было не до деревьев, а Андрей заметил и сказал:

– Что так быстро тают листья? Ничего мне не понятно. Я ловлю, как эти листья, наши даты…

Оказывается, он тоже вспоминал Высоцкого, еще когда ждал Ольгу в университетском дворике.

Было что-то пронзительное в той песне, которую они вспомнили одновременно, и Ольга постаралась об этом не думать. Ей не хотелось думать ни о чем постороннем, а посторонней казалась сейчас вся жизнь.

– Ты сейчас куда? – спросил Андрей.

– В ГАИ за правами, – машинально ответила Ольга.

И тут же испугалась, что он предложит ее подвезти. Но он не предложил, только кивнул:

– Ну, до вечера.

Слишком спокойным казался его голос. Но Ольга не хотела сейчас думать о чрезмерном спокойствии в голосе мужа. Ни о чем она не хотела думать, и об этом тоже!

Метро было рядом. Она торопливо простилась с Андреем и, не оборачиваясь, сбежала вниз по ступенькам.

Глава 17

– Значит, мальчик спокойный?

– Вроде бы. Ест да спит. Может, это ненормально?

– Да нет, совершенно нормально. Первый месяц он и должен только есть и спать. И расти. Хорошо, что животик не болит, у мальчиков это часто бывает. И сделать ничего нельзя, пока сам собой не пройдет.

– Да, живот не болит. Жена говорит, и аппетит хороший.

Они перебрасывались словами, как мячиками, и относились к этому не более серьезно, чем отнеслись бы к игре в мяч. Они были так счастливы, что посторонние слова не имели ни малейшего значения. Но все-таки Ольге наконец надоело произносить эти посторонние слова.

– Я думала, что вас не увижу, – сказала она.

Она прибежала к зданию ГАИ на час позже, чем говорила Сергею, и действительно думала, что он уже ушел. И как она могла такое подумать? Теперь, при взгляде на его счастливое лицо, поверить в это было невозможно.

– Я тоже, – сказал он.

– Что – тоже? – не поняла она.

– Тоже думал, что вас не увижу. Думал, вы не захотите меня видеть.

Ольга рассмеялась. Тревога, тоска, стыд – все, что держало ее сердце тяжелой рукою, развеялось как дым. Как солнечный дым. Где она слышала эти слова? А, неважно!

Все сейчас было неважно. Она шла по улице рядом с Сергеем, и они смотрели друг другу в глаза. Из-за этого, чтобы не споткнуться, им то и дело приходилось останавливаться, и тогда они оба улыбались, как будто делали что-то необыкновенно смешное.

– А ведь права-то отпраздновать надо. – Ольга уже не смеялась, но смех все равно был у нее внутри. – Обмыть, да?

– Ну, это необязательно.

– Обязательно, обязательно! Просто вы очень серьезный, Сергей, потому и не понимаете.

– Я – серьезный? – удивился он. – Обыкновенный.

«Какой угодно, только не обыкновенный», – подумала Ольга.

– А давайте в парк пойдем, – предложила она. – В Парк Горького! На колесе обозрения покатаемся.

Последний раз Ольга каталась на колесе обозрения с Нинкой, которая училась тогда классе, кажется, в пятом. Никакого удовольствия она от этого не получала и никакой охоты к подобному времяпрепровождению не испытывала. И почему ей вдруг пришло это в голову сейчас? Впрочем, сейчас ей могло прийти в голову что угодно. Она была переполнена счастьем и молодостью.