Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда) - Леонид Словин

— Вы отпускаете меня? — вздрогнул Валерий Павлович. Он смущаясь извлек из кармана лист чистой бумаги, аккуратно завернул остатки еды. — Я могу быть свободен?

Чернышев уже поднимался.

— Только пусть это будет вам уроком…

— Виктор Анатольевич, да… — он заплакал.

Чернышев не собирался ничего объяснять.

Зашел в соседний кабинет к начальству отделения и криво ухмыльнувшись, бросил:

— У меня к нему все. Пусть напишет объяснение и может идти.

— Ну ты, Чернышев, даешь… — разочарованно откликнулось начальство. — Мы надеялись с твоей помощью все по окладу отхватим. А, может, чего-нибудь все же придумаешь, а?

— Чего уж тут…

Оба понимали то, что не в состонии был уразуметь Валерий Павлович. Хотя формально в действиях лже-продавца, в роли которого выступил задержанный, и содержался состав преступления — попытка мошенничества — все происшедшее было не больше чем оперативная комбинация милиции. Анастасия не могла выступить в качестве потерпевшей, поскольку, в действительности, не собиралась ничего приобретать, объявление в газете адвокат обвиняемого наверняка назвал бы провокацией…

С трансплантантами у созданной ГУВД международной оперативной группы все было по-прежнему глухо.

До поездки в Дом Кино, где он рассчитывал увидеть профессора Бреннера с коллегами, Панадис решил понежиться в ванной.

Вспенив воду до того, что она стала похожей на кружево, он названивал по сотовому телефону абонентам из своего блокнота.

Все это были женщины. Однако, на этот раз Панадису не везло: кого-то не было дома, кто-то не мог разговаривать. Набрав последний номер, он, вообще попал не туда.

Дав отбой, позвонил еще раз.

Ему ответил женский голос, и в желтых глазах Панадиса рассыпались блики удовольствия.

— Здравствуйте, это я… Вы дома?.. Да — да, на несколько дней… У меня родилась мысль пригласить вас в Дом Кино. Не возражаете? Где мы встретимся? Когда? Лучше всего — где-то через пару часов…

Он поднялся, направил на себя сильную струю душа, закрыл воду и растерся гостиничной простыней. Потом натянул на себя светлозеленый махровый халат, который возил с собой.

Перед зеркалом он внимательно и придирчиво оглядел себя. Включил фен. Взбил не очень густые волосы гребешком, направ ляя на них сильную струю горячего воздуха. Затем тщательно выщипал тоненькие волоски на скулах. Еще минуты две энергично массировал электрической бритвой щеки, и закончил туалет новым путешествием в зеркало.

Красный смокинг, желтый, с коричневым рисунком галстук, темные очки…

Он нравился самому себе: мужчина под сорок. Ухоженное лицо. Крутой волевой подбородок. Длинные, с хорошо отлакированными ногтями руки…

К назначенному часу он был тщательно одет…

Но внезапно неожиданная мысль всплыла из глубин подсознания: а что, если Бреннера у него уведут?! Ведь возможно, даже очень вероятно, что в Москве есть человек или группа людей, которые тоже достают трансплантанты Причем из такого источника, который не зависит от стихийных поставок китайского рынка?! Разве они сами не могли выйти на Бреннера?!

2

Коллега и компаньон Игоря Рындина — Аркадий, а для своих просто «Аркан» позвонил ему в офис сразу после обеда.

— Помнишь профессора Лукова с кафедры урологии? Стари чок — старичок, а оказался полезым: он ведь был официальным оппонентом, когда Бреннер защищал докторскую…

— Зацепил?! — Игорь Рындин, глава Медицинского Центра «Милосердие-96» в первый момент даже не поверил.

— Еще как! Пообещал старику оплатить поездку на Международный конгресс в Вену…

— За счет расходов спишем…

— Я об этом подумал. А он — устроил нам встречу с Бреннером.

— Когда?

— Как когда? — усмехнулся довольный произведенным впеча тлением Аркан-Аркадий. — сегодня вечером.

Рындин присвистнул: где?

— Как где? Знаем ведь твой размах, твои вкусы…

Рындин был тщеславен. Поэтому даже деловые встречи он назначал не в самых дорогих и шикарных ресторанах Москвы, а в самых престижных местах, где можно было вдохнуть в себя запах «звездного» дождя и, промокнув под его сверкающими струями, ощутить себя частью окружающей среды.

— В Доме Кино. Улестил?

— Улестил. Сюрприз, — согласился Рындин, — но и у меня для вас с Генкой тоже кое — что припасено. Как сказал бы Кар лсон из детской книжки не просто сюрприз, а с начинкой…

— Ну да! — хихикнул Аркадий.

— Сейчас, подожди! Лобанов покопался в бумагах на своем дорогом, антикварном столе и, наконец, нашел газету, где отчеркнул розовым флоумастером объявление. — Какой-то чудак ищет почку…

Аркадий остался доволен. Даже очень.

— Итак, в девять… То — есть мы-то пораньше, поговорить надо…

В свои тридцать три, как у Христа, года, Игорь Рындин добился всего, чего бы мог пожелать человек в его возрасте.

Денег, положения. Ему многие завидовали…

Билеты на любые спектакли и концерты, приемы, званные вечера. Ночное казино. Наконец, — серебристый «Мерседес», купленный в Германии. Собственная СБ — Служба Безопасности.

Рындин жил в огромной квартире в центре Москвы: переселил жильцов двух больших коммуналок, произвел евроремонт и пользовался всеми благами столичной жизни.

У него была прекрасная жена и восьмилетняя дочь. Два раза в году он выезжал за границу — в Австрию походить на лыжах зимой и в Ниццу летом. Да кто, — многие ли из его сверстников-врачей добились чего-то подобного?

Было у него и что ответить таинственному Богочеловеку из Иудеи, на которого, как все говорили, он был похож внешне.

Встреться тот ему однажды и спросив:

«— Вот и волосы у тебя, милый человек, как у меня, и бородка с усами, и весь облик свой ты под меня строишь, а что вот сделал ты в жизни, кого осчастливил, кому помог?»

Он бы подумал и смиренно ответил:

«— Жертвую, по мере сил, слабым и обделенным, даю работу многим, кто в ней нуждается. Сиротский дом отремонтировал. А, главное — в моем медицинском центре возвращаю людям здоровье. Есть матери и жены, которые молятся за меня Тебе же…»

Не хватало ему, пожалуй, только славы, восторгов и обожания. Но и здесь он надеялся на успех.

За пятнадцать минут до назначенной встречи они уже сиде ли за столиком. Скатерть была белее снега. Фужеры, рюмки тонко вызванивали, отзываясь на голоса вокруг…

Ресторан заполнялся…

Столики хотя и были отделены подобием барьеров позволяли увидеть: кто? С кем? Звезды сегодня шли косяком по случаю состоявшейся презентации…

Некоторые, проходя, с любопытством оглядывали стол молодых бизнесменов — «новых русских.»

— Мы должны заполучить Бреннера себе, — пощелкал по инкрустированной вилке Рындин. Он и в правду был похож на Христа, решившего снова стать человеком и облачившегося в модный дорогой костюм с галстуком-бабочкой.

В этой кампании он был генератором идей, и компаньоны это признавали. Взгляд его придирчиво прошелся по двум ближайшим друзьям-однокашникам.

В их деловом трио, у каждого была своя, строго и точно очерченная роль.

Невысокий живчик с актерскими замашками — в свое время не приняли в ГИТИС, и слава Б-гу! — Аркан был центром притяжения. Огоньком, на чей приятный и не режущий глаза свет слеталась разного рода мошкара.

Красавчик Генка, сохранивший грузинскую фамилию отчима, свободно объяснялся на восьми языках — прирожденный лингвист — и для чего только во врачи подался? Этот производил впечатление на иностранцев. Есть такие люди — самим своим видом и манерами вызывают доверие.

— Чтобы привести этого Бреннера сюда, — состроил подходящую гримасу Аркан, — старика Лукова хватило. Но вот дальше…

— Слушай, — с нарочитым кавказским акцентом подхватил Геннадий. — А можэт, его кто в Тбилиси знает? Я провэрю…

— А что, если предложить ему место консультанта в нашем медицинском центре? — вслух размышлял Рындин.

— Сначала выясни, сколько он стоит… — рассудил Аркан.

— Мы должны выйти на новый уровень. И сделать это очень скоро, тихо, но со значением бросил Рындин.

— Вон он!.. — снизил голос Генка.

— Поднялись.

Метрдотель вел к их столу импозантного — лет за шестьде сят, мужчину в явно на заказ сшитом костюме.

— Эммануэль Бреннер! — протянул он каждому лощеную, ухо женную руку.

Компаньоны представились.

— Доктор Олег Рындин.

— Доктор Аркадий Павленко.

— Доктор Геннадий Кавтарадзе.

Бренер рассеянно процедил взглядом изысканный натюрморт на фоне скатерти и с любопытством оглянулся.

— Это что, московский Голливуд? — голос у него был невысокий, слегка капризный.

Аркан с его актерскими замашками заразительно захохотал.

— Попали в точку, профессор…

Бреннер, несколько озадаченно посмотрел в его сторону и улыбнулся.