Чужая Истина. Книга первая - Джером Моррис

внимание на возможную пользу от специфических знаний и навыков, пусть даже полученных случайно. Если, конечно, ты веришь в случайности.

Худое обветренное лицо словно чуть потеплело. Еле заметный намёк на улыбку подчеркнул небольшие ямочки на впалых щеках колдуна. На секунду он стал ещё больше похож на Эйдена.

— Путь в Эссеф не прост. Его нельзя пройти по прямой. Но я, конечно, знаю, как можно. — Ровный, спокойный голос звучал так отчётливо, будто каждое слово печаталось на толстой гербовой бумаге. — И готов проводить тебя… довольно близко к цели. Если ты окажешься также полезен мне, как некогда своим старым знакомым — Лорану и Оннавалу. Идёт?

Вопрос прозвучал со всех сторон одновременно, причём губы Салагата сомкнулись в тонкую линию за секунду до этого.

— Конечно, — почти не колеблясь, кивнул Эйден. — И не подскажешь… тут такая штука с моим посохом…

Рябь холодной мороси смазывала и без того не самый яркий пейзаж. Озябшие, засыпающие деревья подрагивали на ветру, норовя сбросить последнюю листву. Под сапогами мялась скользкая рыжеватая грязь… У Эйдена давно не было такого отличного настроения.

— Нет, я все понимаю, таинственность, зловещие намёки и многозначительные взгляды… Всё это красиво, но давай уж без недомолвок. Когда меня учили резать и зашивать людей — старались выражаться просто и доступно.

Они шли вдоль пологого склона полузатопленного, заваленного гнилым валежником оврага. Эйден старался держаться сбоку от колдуна, чтобы видеть его лицо.

— Порой точность формулировки может сильно ограничить смысл сказанного, — водянистые глаза Салагата не выражали ничего. Разве что неясный намёк на удивление, светившийся в них почти постоянно. — Мне нет резона вводить тебя в заблуждение. Просто прими, что многое в таких вопросах абстрактно, неоднозначно и индивидуально.

По лицу колдуна сложно было хоть что-то понять. Но Эйден не оставлял попыток.

— Но ты ведь говорил, что этому можно обучиться. Значит — это ремесло. Со своими инструментами и премудростями. И если считать посох инструментом, по твоим же словам — возможно полезным, он должен обладать определёнными свойствами… или возможностями. А может дело в породе древесины? Зависит что-то от формы, размера или обработки?

— И да, и нет. По всем моментам. Не закатывай глаза. Учись терпению. Нет, меня это не задевает, но и тебе самому не идёт на пользу. Отвлекаясь на эмоциональную оценку всего и вся — ты упускаешь часть действительной сути. Посох и правда может быть полезен. Это своего рода артефакт. Или проводник. Или сосуд. А может всё вместе или по очереди.

Эйден сдержался и не перебил. Не иначе — пытался усмотреть действительную суть, хоть и не очень понимал, что это такое.

— Ты напрасно зацикливаешься на ореховой палке. Но, в конце концов, нам не так важно, с какого берега вступать в море. — Колдун быстро облизнул губы, смотря себе под ноги. Как всегда делал, когда задумывался. — Артефактика — понятие довольно широкое. По сути, это производная другого направления или совокупности направлений магии. Артефактной магией называют не только создание предметов, заключающих в себе определённую силу или наделённых определёнными свойствами, но и использование таковых. Мастеров, специализирующихся на этой технике, спесивые последователи прочих направлений иногда именуют ремесленниками. А ведь без плодов их работы были бы сильно затруднены или невозможны многие виды высокого искусства. Такое пренебрежительное отношение не делает чести никому, но, в некотором смысле, это действительно можно считать ремеслом. Посвященный, подобно искусному кузнецу, может создать нечто неповторимое и почти совершенное… Скажем — двуручный меч или рог Зова. Но пользоваться своим творением наверняка будет хуже, чем опытный воин или некромант.

В тёмной воде оврага расходились круги от дождевых капель. Отражаясь от подгнившего бурелома, миниатюрные волны создавали хаотичный, постоянно меняющийся узор. Примерно то же самое творилось в голове у Эйдена.

Мастера… посвящённые… высокое искусство? Боги, сейчас я понимаю меньше, чем с утра. А он всё говорит и говорит…

— В свою очередь, и сами артефакты рождаются из прочих видов магии, — Салагат сдержанно жестикулировал свободной рукой. Всё ещё немного хромая, он в задумчивости почти не касался земли своим посохом. — Часто — магии призыва. Это самое объёмное из признанных направлений, основывающееся на использовании силы и потенциала астральных, демонических, божественных и других сущностей. Средства и способы контакта с ними, а так же методы получения желаемого — воистину многообразны и неисчислимы. Но для таких как ты, возможно лучшим выбором будет алхимия. Для начала — чистая. Начинать всегда стоит…

Колдун говорил и говорил. Затопленный овраг мельчал, плавно переходя в бугрящееся кочками болото. Эйден посматривал на грязный конец своего посоха и покусывал губы. Единственным, что связывало его со всем магическим, сверхъестественным и невероятным… со всем, о чём так уверенно рассказывал Салагат — была потёртая ореховая палка, пару раз случайно устоявшая сама собой.

— Эй, не торопись так, — спокойный голос снова прозвучал со всех сторон, мягко, но неумолимо вырывая из задумчивости. — Дальше сегодня не пойдём, спать лучше на сухом месте.

Юноша выглядел немного растерянным и когда начало темнеть — даже не заметил. Под непрекращающиеся речи колдуна он собрал хвороста, скинул с плеча кожаный мешок. Нести его было не слишком тяжело, но плечо здорово натёрло. Однако жаловаться Эйден даже не думал. Как оказалось — Салагат ел очень редко и понемногу. Большую часть свежей крольчатины он уступил спутнику и, что было очень кстати, явно не претендовал на вяленую оленину. Небольшой шалашик из мокрых сучьев и веток вырос посреди поляны, кругом не было луж, но разжигать костёр после такого дождливого дня совершенно не хотелось.

— И ведь не хочется именно разжигать, а погреться бы неплохо, верно? — Салагат нёс перед собой внушительную охапку сухого камыша.

Где он нашёл именно сухой — оставалось загадкой. К тому, что ровный голос колдуна слышно и за несколько десятков шагов, Эйден начинал привыкать.

— Сегодня и покажу тебе, как вдохнуть жар. Как только закончим о посохе. — Встретившись взглядом с юношей, колдун легко пожал плечами. — Как видишь — некоторые вопросы предполагают довольно развёрнутый ответ. — Отдав половину камыша Эйдену, он ловко соорудил подобие гнезда из своей части. — Так вот, твои наблюдения, магнетизм или подобная активность без осмысленного воздействия, скорее всего говорят о…

О-о-о боги… Почему я это слушаю? Чем он отличается от ярмарочной гадалки? Колдовского вида палка, длинные космы, вонючие, рваные тряпки… Но эти трюки с огнём… Голос, слышный отовсюду…