Митридатовы войны - Леонид Анатольевич Наумов

направил Мурене послов, но тот отказался от переговоров. «А ведь послы, будучи эллинами по происхождению и философами по образу жизни, больше порицали, чем одобряли Митридата», – сообщает источник (Memn. XXXVI). Вот как! Оказывается, философы и доверенные лица Митридата, которым он поручал ответственные дипломатические поручения, могли за его спиной вести двойную игру. Кажется, что Архелай не был одинок. Здесь кажется совершенно уместным вспомнить и «заговор пажей» против Александра Великого и конфликт с Каллисфеном – своеобразные аналоги пути Александра Великого и Митридата.

Война совпала не только с изменой Боспора, но и с конфликтом между Митридатом и одним из его сыновей (вероятнее всего, Митридатом Младшим). Как известно, во время войны ему было поручено управление Понтом и Боспором. Он участвовал, хотя и неудачно, в боях с Фимбрией. Когда царь вернулся в Синопу, то выяснилось, что восставшая Колхида просит Митридата Младшего себе царем. Митридат Евпатор сначала согласился, но потом стал подозревать, что все «произошло по плану его сына, желавшего стать царем, то он, призвав его к себе, заключил в золотые оковы и немного спустя казнил» (Арр. Mithr. 64). Историки много спорят о датировке событий: 85–83 гг. до н. э. или 83–81 гг. до н. э.? Спорят они и о том, был ли действительно заговор Митридата Младшего или нет[124]. Одни видят в его поведении стремление стать независимым, другие отказываются. Кажется, что мы не имеем пока необходимых источников, чтобы найти ответ на этот вопрос. Ясно одно: царь не сомневался в готовящемся покушении на его жизнь (а как еще Митридат Младший мог стать независимым?), и хронологически это совпадает с бегством Архелая и наступлением Мурены в Каппадокии.

Вторая война

Римские солдаты и офицеры были не очень довольны Дарданским миром. Они, видимо, рассчитывали на продолжение войны и большую добычу. Внешне это недовольство принимало форму благородного негодования: «Считали для себя страшным позором то, что ненавистнейший из царей, по приказу которого в один день перерезаны сто пятьдесят тысяч живших в Азии римлян, беспрепятственно отплывает из Азии, с богатой добычей, взятой в этой стране» (Plut. Sulla. 24).

Инициатива конфликта принадлежала римлянам – царь был в это время занят внутренними делами. Мурена, командующий двумя легионами, «издевательским образом искал поводов к войне, охваченный жаждой триумфа» (Арр. Mithr. 64). Первый удар римляне нанесли в 83 г. до н. э. из Каппадокии. Их целью были «Команы, очень большое поселение, бывшее под властью Митридата, с чтимым и богатым храмом». Через долину протекает большая река Ирида, и долина Коман находится практически в центре Понта. По словам Страбона, Команы имеют «большое население и являются значительным торговым на пути в Армению… Горожане живут в роскоши». Богатство города определяется еще и тем, что туда ежегодно на «выходы богини» (речь идет о Великой Матери) стекается огромное количество паломников. «Некоторые по обету даже постоянно живут здесь, принося жертвы богине». Кроме того, источником благосостояния Коман является огромное храмовое хозяйство, в котором трудятся 6000 храмовых рабов. Наконец, жители Коман выращивают виноград, что тоже дает им большой доход. Иными словами, была возможность получить добычу, и легионеры Мурены первым делом занялись грабежом, «не воздержавшись даже от храмовых денег». С приходом зимы римляне отступили в Каппадокию, а Митридат не вступал в бой с ними. Вместо этого он отправил к Мурене послов с напоминанием, что заключен мир. Мурена нагло заявил, что договора он не видел. Дело в том, что документа с текстом Дарданского договора Сулла действительно не составил. Может быть, спешил и не успел поставить подпись, а может быть, и не хотел.

На следующий год римляне нанесли удар с запада, из Галатии. Легионы перешли Галис, ограбили 400 деревень и вернулись обратно с большой добычей. Можно предположить, что конечной точкой движения Мурены была древняя столица Понта Амасия. Войска Митридата и на этот раз не оказывали Мурене сопротивления, потому что царь ожидал послов, которых он направил в Рим. Легионеры вернулись с большой добычей. Несмотря на то что представитель сената Клодий официально подтвердил в римском лагере, что с царем заключен мир, Мурена третий раз выступил в поход. После этого Митридат направил Гордия с авангардом навстречу римлянам, понтийцы захватили римские обозы (можно предположить, что Мурена был настолько уверен в своей безнаказанности, что не выставил посты). Затем подошел сам Митридат с основными силами. Между двумя армиями был Галис, можно предположить, что Мурена пытался переправиться, но в сражении царское войско разгромило римлян. Мурена отступил в укрепленный лагерь на высоком холме, но здесь снова потерпел поражение. Римская армия с большими потерями бежала в Фригию под градом стрел. Преследовать Мурену царь не стал[125]. Безусловно, эта победа сильно повысила авторитет царя в Азии, он изгнал римлян из Каппадокии, и эта страна в значительной степени снова оказалась под его контролем[126].

Предательство Дорилая

Примерно в это же время меняется и статус другого известного военачальника Митридата – Дорилая Младшего. Этот человек был племянником известного понтийского политика и дипломата Дорилая Тактика, который верно служил отцу царя – Митридату Евергету. Известие об убийстве последнего застало его на Крите, и Дорилай Тактик не решился возвращаться в Понт. Как можно догадаться, он боялся за свою жизнь.

Дорилай (Младший), сын Филетера, был молочным братом Митридата VI и одним из его друзей. Как можно догадаться, он сопровождал царя в детстве и молодости, когда тот скрывался в горах Малой Армении. «Царь Митридат, уже будучи взрослым мужчиной, до того был привязан к Дорилаю в силу совместного с ним воспитания, что не только оказывал ему величайшие почести, но окружил заботой его родственников» (Strabo. XII. III. 33). Во время Первой войны он, как известно, сначала командовал фалангой, но она не приняла участия в сражении при Амнейоне (не успела подойти). Затем, по сообщению Мемнона, именно он руководил экспедицией на Хиос (см. выше), затем привел в подкрепление Архелаю «отборных воинов Митридата, наилучшим образом обученных и привыкших к порядку и повиновению» (Plut. Sulla. 20). Как можно понять, Архелай жаловался царю, что причина неудачи под Херонеей в недисциплинированности понтийских солдат и их командиров. Скоро Дорилай, видимо, передал общее командование Архелаю, и в сражении при Охромене он не упомянут. Как уже говорилось выше, он первый обвинил Архелая в предательстве, впрочем, в тот момент реальных доказательств этой измены не было.

После войны царь назначает Дорилая верховным жрецом в Команах: «он получил от Митридата Евпатора высшие почести и даже жреческую должность в Команах» (Strabo. X. IV. 10). Как известно, статус этого лица очень велик: «Два раза в году при так называемых выходах богини жрец носил диадему, занимая второе место по достоинству после царя».

Однако Дорилай также вступил в связь с врагами царя. «Его изобличили в попытке склонить царство к восстанию и переходу на сторону римлян, с тем что он будет поставлен во главе государства» (Strabo. XII. III. 33). Интересно, что предательство не означало казни. Дорилая и его семью постигла только опала. Может быть, играла роль привязанность царя к своему другу детства, может быть, дело в том, что должность жреца в Комане пожизненная, а может быть, царь не был так жесток и коварен, как думают римляне. Погиб Дорилай во время паники в понтийском лагере в 71 году до н. э. под Кабирами.

Остается вопрос, каким временем датировать его заговор. Прямых свидетельств у нас нет. Верховный жрец в Команах – высокая должность, и понятно, что, если бы он в нужный момент перешел на сторону Рима, политический эффект от этого был бы очень велик.

Склонять к восстанию в пользу римлян можно, только если рассчитывать на их помощь. Это возможно либо накануне (во время?) Второй войны, либо перед Третьей. «Многие советовали Мурене двинуться к Синопе и повести войну за царскую резиденцию, так как если бы он взял ее, то легко овладел бы и остальным», – пишет Мемнон[127], но Мурена по совету Архелая наступал именно на Команы. С другой стороны, Архелай и Лукуллу обещал