Улыбка на пол-лица - Шамхал Афлатун оглы Маниев

которой я работал, Северное строительно-монтажное управление, занималась фундаментами различных зданий. При Советском Союзе это была организация, занимавшаяся квартальной застройкой различных районов Москвы и области, принимала участие в возведении таких жилых массивов, как Люберцы, Одинцово, Мытищи. После развала Союза компания сохранила часть производственной базы: арматурный цех, уже совсем не выдающий продукции, цех металлообработки, который стоял мертвый, парк техники со старыми, ржавыми кранами типа РДК-25. В общем, положение организации было слабенькое, но она как-то выживала, как говорится, «на последнем издыхании».

Всегда хотелось уволиться, но нужда денег, крепко, жесткими клещами сдерживала меня, так как работы нигде не было. А еще меня удерживала здесь Аня, наш инженер ПТО. Ей все время приходилось выполнять задачи более широкого плана: она составляла сметы, бегала по городу, занимаясь курьерскими делами, выполняла обязанности секретаря. Миниатюрная шатенка с прямыми волосами, убранными назад в маленький опрятный хвостик, постоянно в непонятных однотонных кофточках. Крохотные ручки. Зеленые, большие глаза, невинные – как у хрупкого малыша. Кроткие черты лица гармонировали с аккуратными очками в тонкой оправе. Розоватые, не накрашенные губы. Душевная, неподдельная улыбка. Немного «серенькая», но очень добрая. У нас была дружба, но дружба с некоторыми «любовными нотками».

К слову, дружба между мужчиной и женщиной является объектом множества споров. Одни говорят, что дружба возможна, другие – что невозможна. С другом иного пола можно проводить время, сохраняя дистанцию, но эта дистанция легко может сократиться, если друзья, к примеру, начнут жить в одном номере. Тут большое значение имеют естественные инстинкты, против которых и трезвый разум может оказаться бессильным. Что мешает двум одиноким людям, сверстникам, с взаимной симпатией друг к другу, выйти из дружеских рамок? Да практически ничего. Такова и наша с Аней дружба – дружба с «нотками»…

Каждый день я ждал, когда она позвонит. Дождавшись звонка, уходил в бытовку и, как школьник, часами ворковал с ней. Ее звонок наполнял меня какой-то необъяснимой жизненной энергией.

– Привет! Ну, что там сегодня? Все нормально? Сколько свай забили? – участливо спрашивала Аня.

– Сегодня только восемь… Не идет свая.

– Акты доделаешь сегодня? – деловито интересовалась Аня. – Мне не забудь направить.

– Обязательно! Ну, а ты как там? Устала? – с сочувствием спрашивал я. – Наверное, опять целый день бегала с документацией, а потом, вдобавок, голову над сметами ломала…

Несколько секунд в трубке висело глубокое молчание, которое было прервано протяжным грустным вздохом:

– Я так устала…С утра по городу с тяжелой сумкой разъезжала, спина разболелась, голова кружится… Еще директор кричит на меня… – сдерживая подступающие слезы, говорила Аня. – Говорит, ничего не успеваю. Сегодня в поезде плакала. От всего устала…

– Ничего, потерпи, пожалуйста… – пытался я поддержать ее, – Я уверен, что ты со всем справишься, ты же умная…

Не в силах сдержать эмоции, она говорила, с какой ненавистью каждый день приходит на работу и садится за свой заваленный бумагами стол… Говорила, как сильно хочет уволиться, но, к сожалению ее, как и меня, держит ипотека и отсутствие всякой другой работы. Я всегда старался поддержать Аню. Через эту поддержку сам получал какое-то душевное удовлетворение. Наверное, от того, что помогаю не безразличному мне человеку…

Внезапно наш разговор оборвали крики крановщика:

– Эй, начальничек! Епта! Пока ты там трепался! Твои перцы сваю в трубу захерачили! – высунувшись из кабины, надрывался Кирюха. – Фонтан долбит!

– Что! Как?!

Впопыхах я надел резиновые сапоги и сломя голову побежал месить грязь в котловане, пытаясь разобраться, что делать дальше с этой катастрофой местного масштаба.

… Дни шли один за другим. Тоскливые времена, ужасное настроение. Вдобавок все это омрачала еще и убогая погода. Как-то вечером я вышел из дома, просто постоять, покурить. Подняв голову, я увидел, как густая пелена покрыла все небо – тучи, тучи… Воздушные ватные куски негатива, они, как сигаретный дым над курильщиком, заполонили все небо над городом. Их нытье. Крупные капли дождя собирались в грязные лужи… Обшарпанные старые здания… Эти дома напоминали забытых, застывших, никому не нужных, брошенных стариков, замертво вкопанных в землю. Серые, тихие, потерянные. Темные улицы… И только ослепительно-белый лунный диск прорывался сквозь тьму. Этот диск давал какую-то надежду. Каждому человеку нужна надежда…

После дождя появляется радуга, а после тьмы всегда наступает рассвет. Надо лишь проявить терпение, и тогда свет, наконец, покажет себя…

Рассматривая небо, я решил взять перерыв – дать себе отдохнуть, сходить в какое-нибудь увеселительное заведение. Выбор пал на ночной клуб в паре кварталов от моего дома. Захотелось отвлечься, посмотреть на «тряски» беззаботных людей, пропитаться их позитивом, поднять мое вечно упадническое настроение.

С деньгами была, конечно же, беда. Чтобы дойти до кондиции и не тратиться за барной стойкой, пришлось прикупить пару пузырей и «выжрать» их перед дверьми клуба. Изрядно набравшись, я отправился на ярко бурлящий сабантуй.

Ходил я в такие места еще и для того, чтобы найти хорошенькую «фрейлейн», чисто для души. Знакомился часто, но все они оказывались обычными пустышками.

– Ты здесь одна? – спросил я, глядя в озорные глаза девушки, стоящей у барной стойки.

– Нет, с подругами. Раньше с парнем своим сюда частенько ходила. Но теперь только с подругами. Эххх… – многозначительно вздохнула девушка. – А ты один?

– Да, вот решил зайти, развеяться, – ответил я, немного замявшись.

Девушка допивала голубоватый коктейль. Я решил заказать такой же себе и ей.

– В прошлом году я со своим парнем летала на Бали. Знаешь, как там классно! Пляжи «баунти»! Фрукты и морепродукты! Восторг вообще! Мой парень подарил мне настоящий жемчуг! Ну, а ты где путешествовал? – попивая коктейль через трубочку, щебетала улыбающаяся веселая девушка.

– Рассказать мне нечего. Пока не могу позволить себе что-то дорогое. Ипотека.

Глаза девушки сразу перестали блестеть. Она взглянула на меня снисходительно. Наступила неудобная тишина. Я решил разбавить молчание:

– А ты чем по жизни занимаешься? – спросил я.

– Да ничем, – отрезала моя собеседница. – Ладно, я пошла к подругам.

Обернувшись, я увидел столик со смеющимися девчонками. К ним стремительно шла моя упущенная «фрейлейн».

Все знакомства проходили практически по такому же сценарию. И всякий раз в моей голове всплывал один и тот же вопрос: «Ну, и где же он, твой принц? Почему ты тут, а не там, с ним, на берегу моря?».

После такого общения на душе становилось тоскливо. И правда, мне третий десяток, а за душой ничего-то и нет – гол, как щегол, в то время, как у многих моих сверстников уже и машины, и квартиры. Конечно, куплены они, скорее всего, родителями, но никого это не волнует. Я прекрасно понимал этих девушек: где богаче самец – там лучше, теплее. «Не для съемной квартиры меня, красотулю, мама выращивала!» – так однажды мне заявила девчушка с длинными наращенными ресничками. Но и душа тоже должна быть! – протестовало внутри меня.

В