Потери - Светлана Нилова

 Когда Браун-старший услышал, что Марианна хочет обвинить его сына в изнасиловании, ему стало плохо и снова приехала скорая.

 Все ждали, на чьей же стороне окажется Алек.  Все сидели молча. Тишина вокруг нас просто звенела. Потому что каждое произнесенное слово могло стать для кого-то надгробным камнем.

 Когда вошел Алек, все повернулись к нему. Он поздоровался за руку с Томом и сел за стол к полицейскому, который замещал Брауна старшего. Алек казался усталым и даже как-то постаревшим.  Ни на меня, ни на понурого Брайна, сидящего рядом со мной, ни на Марианну за решеткой он даже не взглянул. Полицейский что-то тихо рассказывал ему, Алек кивал. Я разглядела, что он был в черных брюках и черной водолазке. И от этого он был похож на ниндзя, только слишком длинный. Я закрыла глаза и откинулась назад. У меня болело всё тело. Похоже, это  разбирательство затянется надолго.

 - Тебе плохо, Софи? Позвать врача? Они ещё не уехали, - забеспокоился, вышедший из оцепенения Брайн.

 - Не надо уже врачей. Я хочу домой.

 - Пока не зафиксируют, кто и какие обвинения предъявит, никто никуда не пойдет, - шепотом объяснил мне Брайн. – И ещё одно: на чьей стороне будет адвокат. Это очень важно.

 - Скажи честно: у вас с Марианной было?- спросила я его тихо-тихо.

 На лице Би отразилось чувство досады, но он ответил:

 - Я уже жалею об этом!

 - Но ведь она была несовершеннолетней! Как ты мог? – я старалась говорить шепотом, но чувства придавали словам силу.

 Чувство досады на лице Би сменилось раздражением.

 - Мне тогда было только семнадцать. И я её не насиловал!

 Последняя фраза прозвучала слишком громко, и все обернулись. Брайн опустил голову и прикрыл лицо рукой. В соседнем кабинете врачи приводили в чувство его отца. Брайн тревожился о нем, да и его собственная судьба, я думаю, также беспокоила его.

 Марианна уже стихла, с неё сняли наручники, и она сидела за решеткой в углу комнаты, тоже уткнувшись лицом в ладони.

 Формально, пострадавшей считалась я, но на самом деле я считала себя виновной. Зачем я сказала Алеку про Би-Би? Страдала бы сейчас в одиночестве, рисовала. Рано или поздно домашний арест закончится, я снова увижу Джо. А теперь что? Из-за моей глупой,  злой выходки пострадало  столько людей! 

 Во-первых: Алек. Даже его безупречная внешность сейчас имела  на себе отпечаток страдания. Потом – Марианна. Она потеряла жениха и все её планы на будущее и шотландские замки рухнули, погребая под обломками окружающих. О Брайне и говорить не приходилось. Докажут изнасилование или нет, но суд навсегда закроет перед ним карьеру полицейского. К тому же у его отца, Брауна-старшего, открылись проблемы с сердцем. А ещё Стейси… Моя маленькая сестренка так перепугалась, когда Марианна стала меня душить, что с ней сделался припадок.

 Я вспомнила старинное английское стихотворение:

 «Не было гвоздя – подкова пропала, Не было подковы – лошадь захромала…»

 Что я натворила?! По нам всем словно прошла лавина, ломая и калеча судьбы. Из-за одного слова. Из-за одной обиды.

 "Враг вступает в город, пленных не щадя Оттого, что в кузнице не было гвоздя..."

22.Ночь перед Рождеством.

 Перед самым Рождеством из Корваллиса приехал Виктор – родной сын Вики и Тома. Он был толстым увальнем, любящим поучать. Вики благоговейно смотрела ему в рот и с упоением рассказывала о его успехах знакомым и незнакомым.

 Виктор был точь-в-точь Тартюф из пьесы Мольера. Такой же  двуличный и похотливый. Прошлый раз, когда он приезжал зимой, мы общались с ним мало. Лето я провела со Стейси, а Виктор – ездил а Европу. А нынешней зимой он, по его же собственному выражению, меня «разглядел».  «Разглядывание» заключалось в посещении моей комнаты без разрешения, когда я переодеваюсь, прикосновении к моим рукам, бедрам и другим частям тела вроде бы невзначай. За обедом он трогал под столом мои коленки с самым невинным выражением лица, слушая, как Вики возносит хвалу небесам за то, что мы имеем на обеденном столе. А я в это время посылала проклятья за то, что имею под обеденным столом. Мне становилось противно, но жаловаться Вики или Тому было бессмысленно. Разве кто-то верил в похотливость Тартюфа?

 Я начала думать: может быть Салли сбежала не просто так? Может быть её достал Виктор? Но, судя по разговорам о ней, она сама была не паинькой. Может быть Виктор что-то сделал красавице Лоре? Но я посчитала, что ему во время её смерти было всего 13 лет. Как сейчас Стейси.  В то время мамочка, верно, ему ещё зад подтирала… Мои размышления не привели ни к чему. Слишком мало информации мне поступало. Брайн обещавший помочь, после всей этой громкой истории с Марианной, уехал из Астории. Говорят, он поступил в пожарную команду в Портленде.

 В Рождественскую ночь ко мне пришел Джо.

 Мы стояли за гаражом. Светила луна, освещая ровные ряды могил, отражаясь от выпавшего ещё вечером снега. Лунный свет поделил всё на серебро и беспросветную тьму. Лицо Джо в его свете казалось темным, а глаза, напротив, словно бы светились изнутри.

 - Поздравляю тебя с Рождеством, моя пташка! – сказал он и поцеловал в губы так легко и невесомо, что я сама потянулась к нему. Мне хотелось ещё, но в этот раз он не стал продолжать.

 - Не надо, Софи, - прошептал он, обнимая и прижимая меня к себе. – Тогда я не смогу уехать.

 - Ты куда-то уезжаешь? – испугалась я. – Надолго?

 - Как получится. Я уезжаю в резервацию. Решается вопрос с моим обучением…

 Джо замолчал, но я знала, что это для него очень важно.

 - Поезжай, - сказала я. - Я буду ждать тебя.

 Щемящее чувство сожаления поразило моё сердце. Мы так редко виделись с ним последнее время, а тут ещё эта поездка. Но я знала, что для Джо возможность учиться была необходима.

 - Я хочу сказать..- начала я и вдруг выпалила, совершенно непроизвольно, - Я люблю тебя!

 Джо замер, потрясенный. Такие слова он слышал от меня впервые в жизни.

 - Ты сказала это! – выдохнул он. – Сказала…

 Он дрожал всем телом, но это была не  дрожь вожделения, а трепет. -  Скажи это ещё раз, Софи! Пожалуйста!

 Я покачала головой. Мне казалось, что если я повторю это, то какая - то незримая магия между нами исчезнет. Джо перестал меня уговаривать и только вдыхал запах моих волос, выдыхая: «Люблю… люблю… люблю…»  Он покрыл легкими поцелуями каждый сантиметр моей кожи. В нем было столько нежности, я словно увидела его другими глазами.

 - Мне пора. Уже глубокая ночь, ты совсем замерзла.

 Может это было и так, но я не чувствовала ни времени, ни холода.. Казалось, что я – парю. Наверное, это и было опьянением. Любовным хмелем.

  - Софи, милая, мне надо ехать, - повторил он снова, и я с сожалением отпустила его. Он растворился в ночи быстро и беззвучно. Только через несколько минут я услышала, как где-то неподалеку заводится старенький пикап и, громыхая, набирает скорость.

  - Люблю тебя, - прошептала я ему вслед и поняла, что в этот раз он унес с собой частичку моей души.

  Я тайком прошмыгнула в свою  комнату. Там меня ждал неприятный сюрприз: на моей постели сидел Виктор. Я ещё удивилась: как он поместился, ведь кровать такая узенькая?

  - Комнаты перепутал? – спросила я. – Или некому подгузник поменять?  Проваливай!

 Я была грубой, но мне очень хотелось поскорее избавится от его присутствия, лечь в постель и согреться. В объятиях Джо я не чувствовала холода, а теперь меня била дрожь.

  - А я всё видел! – нагло заявил Вик.

  - Колеса или травка? – усмехнулась я. – Или у тебя религиозные видения, как у Жанны дАрк?

  - Я видел тебя с индейцем. И то, чем вы занимались.- Вик осклабился и развалился на моей кровати.

 - Чего тебе надо?

 - Пошалить, - Вик пошевелил толстыми, как сардельки пальцами.

 - В Карлсона играешь? Убирайся вон! – зашипела я на него. Стены в доме Харди были тонкими и я боялась разбудить Стейси. Я до сих пор помнила её припадок и мне было страшно, что он может повториться.

 - Заслужи и я уйду.  – Он схватил меня за руки и притянул к себе.  – Холодненькая, свеженькая!

 Его тело колыхалось под халатом. Мне представилось, что внутри халата он может быть голым и меня чуть не стошнило.

 - Ну, что тебе стоит! Индейцу ведь даешь… - он тянул и тянул меня к себе. Виктор был гораздо больше и сильнее меня и мне сделалось не по себе.

 - Я всё ему расскажу!

 - Не расскажешь! – ухмылялся Вик.- Он уехал, я слышал.

 - Я закричу! – угрожала я шепотом, но Вик ответил то, чего я так боялась..

 - Ты хочешь, чтобы это увидела Стейси? Напугать её хочешь? До припадка довести?

 Вот гад! Он манипулировал мной! Я разозлилась.

 Вик отпустил мою руку, чтобы схватить за коленку и это была его ошибка. Я дернулась в сторону, схватила с тумбочки расческу и острым концом приставила её к горлу Виктора. Руки Вика мгновенно ослабли и повисли, как плети. Он отпрянул назад. Я надавила сильнее.