Литературные тайны Петербурга. Писатели, судьбы, книги - Владимир Викторович Малышев

Родился будущий знаменитый критик 14 октября 1840 г. в селе Знаменском (ныне в Липецкой области) в семье небогатых помещиков. Окончил гимназию и историко-филологический факультет Петербургского университета. За выпускное сочинение о позднеантичном мистике Аполлонии Тианском был удостоен серебряной медали.

В 1858 г. стал писать для журнала «Рассвет», затем перешёл в «Русское слово» и скоро стал одним из самых известных литературных критиков России. От искусства он требовал служения обществу путём пропаганды научных идей. В своих остроумных статьях Писарев призывал к освобождению личности от особенно тяжких для молодёжи общественных и семейных ограничений и утверждал принцип «разумного эгоизма». Писарев был непримиримым врагом сторонников «чистого искусства».

«Поэт, – писал он, – или великий боец мысли, бесстрашный и безукоризненный рыцарь духа, или ничтожный паразит, потешающий других ничтожных паразитов мелкими фокусами бесплодного фиглярства. Середины нет. Поэт – или титан, потрясающий горы векового зла, или же козявка, копающаяся в цветочной пыли».

Особенно ненавистен был ему Пушкин. Вот, например, что он писал о величайшем поэте России: «Произведения Пушкина оказываются вернейшим средством притупить здоровый ум и усыпить человеческое чувство». «Если всю эту рифмованную болтовню переложить на простой и ясный прозаический язык, то получится весьма тощий и бледный смысл…». И оказалось, что именно этой «оригинальной позицией» и восторгалось «передовое общество» в те времена!

В 1862 г. критик, в азарте поносивший все авторитеты, издал в нелегальной студенческой типографии брошюру в защиту Александра Герцена, проживавшего в Лондоне в роли тогдашнего диссидента, где выступал за свержение династии Романовых.

За это скоро поплатился. Суд приговорил его к четырём с половиной годам заключения в сыром каземате Петропавловской крепости. Однако при этом, как это ни странно, царское правительство разрешило узнику печататься в журналах. Все его лучшие статьи были написаны за решеткой. Это принесло критику-сидельцу огромную популярность, которая по выходе его на свободу стала падать.

Однако после земской реформы и Польского восстания 1863 г. Писарев разочаровался в революционных идеях. Стал доказывать, что путь к счастью России лежит не через социальные потрясения, а через распространение достижений естественных наук и внедрение техники. Развитие страны обеспечат немногочисленные «мыслящие реалисты» – передовые по убеждениям капиталисты, господство которых над массой есть вечный закон природы. А вот литературу и искусство Писарев называл излишеством, отвлекающим от прогресса науки и техники. Одно время он работал в журнале у Николая Некрасова. Но из жизни ушел рано – в возрасте всего 28 лет, утонул, купаясь в Рижском заливе.

Его произведения будили мысль

В советские времена о нем писали так: «Писарев, – повествовала газета «Правда», – принадлежит к числу выдающихся деятелей шестидесятых годов 19 века – эпохи, сыгравшей важную роль в истории русской общественной жизни, в развитии науки, литературы и искусства нашей страны. В условиях острейшей борьбы классов, развернувшейся в эти годы, Писарев выступил как революционный демократ и материалист. Влияние его на демократическую молодежь было живым и сильным. Его произведения жадно читались, вызывали горячие споры, поражали смелостью выводов и яркостью аргументации, будили мысль.

В воспоминаниях Н. К. Крупской сохранились свидетельства об отношении В. И. Ленина к Писареву. «Писарева, указывает она, – Владимир Ильич в свое время много читал и любил». «Меня, писала Н. К. Крупская, – пленила резкая критика крепостного уклада Писаревым, его революционная настроенность, богатство мыслей. Все это было далеко от марксизма, мысли были парадоксальны, часто очень неправильны, но нельзя было читать его спокойно. Потом в Шуше я рассказала Ильичу свои впечатления от чтения Писарева, а он мне заявил, что сам зачитывался Писаревым, расхваливая смелость его мысли. В шушенском альбоме Владимира Ильича среди карточек любимых им революционных деятелей и писателей была фотография и Писарева».

Кумир Ильича утонул 4 июля 1868 года во время купания в районе Дуббельна, куда был отправлен врачом для поправления здоровья. Ему было всего 27 лет. Эта трагическая смерть для многих стал еще одним знаком того, что эпоха шестидесятых годов, так много обещавшая поначалу, закончилась, подвели итог его биографы.

Тело Писарева прибыло в Петербург в субботу 27 июля на пароходе «Ревель». «Дня за два до прибытия тела, – писал агент III отделения, – на пароходную пристань начали являться разные лица за справками о времени прибытия парохода с телом <…>». На выносе тела из церкви, по оценке тайного сотрудника, присутствовало 300 человек, в большинстве своем литераторы демократических изданий, а также студенты и «нигилистки». Усыпанный цветами гроб несли на руках по очереди прямо до Волкова кладбища – 5 километров.

Хорошо умереть молодым

По свидетельству репортера «Голоса», «толпа провожавших была так велика, что занимала в ширину половину Литейной Улицы и Невского Проспекта <…> Все шли с непокрытыми головами…». На кладбище процессия прибыла в третьем часу дня. Могила критика была уже вырыта – рядом с Белинским и Добролюбовым. После погребения возникла неловкая пауза. Люди не расходились, «как бы ожидая чего-то». Естественно, все ждали речей…

«Благосветлов, – писал осведомитель, – казался очень взволнованным и сначала отказывался говорить, но потом, приблизившись к могиле и указав на нее, сказал: „Здесь лежит замечательнейший из современных русских писателей; это был человек с твердым сердцем, развившийся под влиянием государственных реформ последнего времени, ни перед чем не отступавший и никогда не падавший духом. Будучи заключен в крепость, он в сыром и душном каземате, окруженный солдатами, под звуками оружия, продолжал заниматься литературою, и надо заметить, что то были лучшие его произведения. – Тут Благосветлов прослезился и с воодушевлением произнес: – Человек этот будет нам примером. Станем же, как он, твердо идти по пути чести и добра, невзирая ни на какие препятствия“.

Реакция на его слова была эмоциональной. Со всех сторон раздались крики „Браво!“. Многие из женщин рыдали. Две дамы, заливаясь слезами, бросились на <…> могилу и стали целовать ее. По утверждению Д. Д. Минаева, «плакал даже полицейский чиновник!».

А Николай Некрасов отозвался на смерть Писарева стихотворением, посланным им близкой Писареву М. А. Маркович (Марко-Вовчок):

Не рыдай так безумно над ним,

Хорошо умереть молодым!

Беспощадная пошлость ни тени

Положить не успела на нем,

Становясь перед ним на колени,

Украшай его кудри венком!

Перед ним преклониться не стыдно;

Вспомни, сколькие пали в борьбе,

Сколько раз уже было тебе

За великое имя обидно!

А теперь его слава прочна:

Под холодною крышкою гроба

На нее не наложат пятна

Ни ошибка, ни сила, ни злоба…

Так провожали в последний путь литераторов в те