Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Охранники остановились. Теперь в Гедимина вцепился не только Матейка, но и Алькарас. Перед ним в душевую заводили ещё одного заключённого в жёлтом комбинезоне. На его руке был оповещающий браслет, и охранники обходились одной парой наручников, не хватая при этом подконвойного ни за руки, ни за плечи. Гедимин сузил глаза, но комментировать не стал — ничего неожиданного он не увидел.
Дверь ещё не успела закрыться за первым заключённым, а в предбанник уже втолкнули Гедимина. Первый, освобождённый от наручников, спокойно разделся, не обращая ни на кого внимания, бросил вещи там, где стоял, и, привычным жестом потерев запястье, сдавленное браслетом, вошёл в душевую. Охранники немного отстали, остановившись там, где помещение сужалось, отделяя душевую от предбанника. Только сейчас Гедимин понял, что его удивляет, — не было слышно шума воды, все распылители были отключены.
Один из охранников бесшумно вскинул бластер. Выстрел был всего один, прожигающим лучом, и крови почти не было — просто человек пошатнулся и упал навзничь. Посреди лба дымилось небольшое отверстие.
— Фиксация? — отрывисто спросил стрелок у второго охранника. Тот, войдя в душевую, наклонился над трупом и потыкал «клешнёй» в браслет.
— Двенадцать сорок две, — ответил он. — Мёртв.
Первый вытряхнул из ниши под бронёй свёрнутый чёрный мешок и бросил второму. Тот одним движением расправил его и принялся заталкивать тело внутрь. Через пару минут на полу лежал непрозрачный продолговатый пакет, сквозь который не просматривались даже контуры содержимого.
— Твоя очередь, — сказал упаковщик стрелку. Тот хмыкнул.
— Не-а. Я в прошлый раз тащил.
— Тогда была не моя смена, — буркнул упаковщик. — Ничего не знаю.
— Шевелитесь, — негромко скомандовал шериф, и экзоскелетчики, вздрогнув, быстро схватили тело за оба конца и понесли к выходу. С потолка хлынула вода, смывая кровь и чёрную пыль. Через несколько секунд никаких следов расстрела не осталось.
— Не то, что вы надеялись увидеть, верно? — негромко сказал Фостер, повернувшись к Гедимину. — Никакого шума, никаких посторонних глаз. Обычная утилизация негодного материала.
«Эта „макака“…» — сармат невольно поёжился. «Я видел, как он заходил. Он не знал, что будет…»
— Иногда дела пересматриваются, — продолжал шериф, разглядывая Гедимина так, будто впервые его увидел. — Сейчас много дел отправилось на пересмотр. Его предполагалось держать тут ещё десять лет, но это сочли… нецелесообразным. Мне очень интересен вердикт по вам, Гедимин. Возможно, я даже приду посмотреть на ваш расстрел.
Он с улыбкой заглянул сармату в глаза и, развернувшись, вышел. За ним поспешил Алькарас. Матейка сердито фыркнул, резким движением сдёргивая с сармата наручники.
— Пошёл! У тебя семь минут на всё, — буркнул он, указав на включившийся распылитель. Вода полилась в полуметре от того места, где недавно лежал труп. Гедимин едва заметно ухмыльнулся. «Фостеру определённо нечем заняться,» — думал он, заходя под душ. «А должен бы работать. Или по воскресеньям и у шерифов выходной? Странные обычаи у „макак“…»
Гедимин ухмылялся, но ему было не по себе — и в душевой, и на выходе, хотя он несколько раз повторил про себя, что расстреливать его в коридоре не будут — там нет воды, чтобы сразу убрать грязь. Вернувшись в камеру и убедившись, что смотровое окно закрылось, он поёжился и еле слышно выругался. «Пересмотр дел. Наверное, придумка землян. Вспомнили о Луне и решили навести порядок. Так же, как в госпитале… Интересно, пришлют нового шерифа? Может, поэтому Фостер слоняется по тюрьме?» — он нервно усмехнулся. «Ладно, подождём вердикта. Если что… Меня ведь ждут кое-где. И лаборатория там тоже найдётся. Лучше, чем всё, что можно устроить на Земле. Константин и Лиск позаботятся…»
02 мая 19 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— На космодром, — сказал конвоиру Гедимин, подставляя руки под браслеты. Тот хмыкнул.
— Смотри, без тебя опять затеют бунт…
Сармат молча ухмыльнулся. Вчера он был во дворе, говорил со смущёнными главарями (Киган до сих пор выглядел напуганным) и смотрел, как Миран гоняет по ангару бойцов. За месяц они более-менее подтянулись — по крайней мере, упражнение «трое на одного» выполняли неплохо. «Боксёрской грушей», как обычно, служил кто-то из командиров. «Им тоже надо упражняться,» — сказал Гедимин Мирану, кивнув на пыльного «дуболома», поднимающегося с пола. «Против кого-то более сильного. Я бы взялся…» Миран коротко усмехнулся. «Пока им хватит меня,» — ответил он. «Выходит у них так себе. Но можешь как-нибудь прийти. Пусть посмотрят, что им светит, если взбунтуются. Механик, хотя бы ты понял, что у них тогда засвербело?»
…Рейс на Нептун отправлялся через два часа, но его уже вывели на табло, хотя сразу было видно, что он зря занимает там место. Спрингер, уходящий к Нептуну, не принимал пассажиров, — это был тягач с атмосферной базой на борту. Гедимин перемещался вдоль ограды то на запад, то на восток, пытаясь разглядеть её получше, но обзор попеременно заслоняли то «Солти» местного космофлота, зачем-то пригнанный на космодром, то корабль, уходящий через сорок минут к Сатурну, то барки, так и снующие между гравитационными батутами и разгрузочной платформой. Рейсы «Луна-Земля» отправлялись каждые двадцать минут — едва садился один корабль, взлетал другой. «Микатарра… Старый Лондон… Снежногорск… Чикаго… Альбукерке…» — первое время Гедимин перебирал про себя пункты назначения, потом махнул рукой. К спрингеру, идущему на Сатурн, уже набрался полный туристический шаттл, хотя до отправки оставалось тридцать пять минут. «Туда лететь шестьдесят часов,» — думал Гедимин, глядя на пассажиров, собравшихся у переносного киоска. «И столько же — обратно. Что там такого показывают?»
Он уже давно отстегнулся от ограждения и держал руки на нём только для виду, но подойти к киоску не решался, а издалека ничего не мог разглядеть — всё заслоняли чужие спины. Присматривающий за туристами «коп» подозрительно косился на сармата и изредка делал какие-то знаки дежурному у терминала. На всякий случай Гедимин отодвинулся от скопления людей и повернулся спиной к космодрому. «Может, на карантин что-нибудь привезли?»
У карантинного
