Сёгун - Джеймс Клавелл

– Нага-сан!

– Да, отец?

– Пошли за Хиромацу. После него приведи моего письмоводителя.

– Да, отец.

Старый военачальник явился сразу же. Суставы его ныли после долгого восхождения по лестнице, тем не менее он низко поклонился, по обыкновению держа меч в руках. Лицо его казалось свирепее, старее и решительнее, чем когда-либо.

– Добро пожаловать, старый дружище!

– Спасибо, господин. – Хиромацу поднял на него глаза. – Я опечален, увидев на вашем лице отпечаток всех тягот мира.

– А я опечален тем, что видел и слышал вокруг одну измену.

– Да, измена – ужасная вещь.

Торанага заметил, как всматриваются в него непримиримые глаза старика.

– Ты можешь говорить свободно, друг мой.

– Вы знали, что я здесь? – Хиромацу был мрачен.

– Прошу простить, что заставил тебя ждать.

– Извините, что я беспокою вас. Чему вы радуетесь, господин? Пожалуйста, сообщите мне, какое будущее ожидает ваш дом. Это ваше окончательное решение – ехать в Осаку, склониться перед навозной кучей?

– А ты знаешь за мной привычку принимать окончательные и бесповоротные решения?

Хиромацу нахмурился, осторожно выпрямил спину, чтобы облегчить боль в плечах.

– Я знаю, что вы терпеливы, решительны и всегда выигрываете. Вот поэтому и не могу понять того, что происходит сейчас. Непохоже, чтобы вы сдались.

– Разве судьба государства не важнее моего будущего?

– Нет.

– Исидо и другие регенты все еще законные правители страны согласно завещанию тайко.

– Я вассал Ёси Торанага-но Миновара и не признаю иных правителей.

– Хорошо. Послезавтра – день, выбранный мной для отъезда в Осаку.

– Да, я слышал.

– Ты будешь командовать эскортом, Бунтаро – тебе помогать.

Старый военачальник вздохнул:

– И это мне известно, господин. Но, вернувшись сюда, господин, я поговорил со старшими советниками и командующими.

– Да, ну и каково же их мнение?

– Что вам не следует оставлять Эдо. Что ваши приказы необходимо временно отменить.

– Кому?

– Мне. Моими приказами.

– Это то, чего они хотят? Или это то, что ты решил?

Хиромацу положил меч на пол, поближе к Торанаге, и, оставшись беззащитным, прямо посмотрел на него:

– Пожалуйста, извините меня, господин, я хотел спросить вас, как мне следует поступить. Долг, казалось бы, велит мне взять на себя командование и не допустить вашего отъезда. Это вынудит Исидо сразу же двинуться на нас. Мы, конечно же, проиграем, но это, видимо, единственный достойный путь.

– Но глупый, правда?

Серо-стальные брови Хиромацу сошлись к переносице.

– Нет. Мы умрем в бою, с почетом. Мы выиграем ва. Канто проиграет войну, но у нас в этой жизни не будет другого господина. Сиката га най.

– Я никогда не радовался бессмысленной гибели моих людей. Я не проиграл ни одной битвы и не вижу причин изменять своим привычкам.

– Потерпеть поражение в бою не позор, господин. Разве сдаться лучше?

– Так вы все сговорились?

– Господин, прошу меня извинить, я разговаривал только с отдельными людьми и рассматривал дело исключительно с военной точки зрения. Нет никакой измены или сговора.

– И все-таки ты прислушался к заговорщикам.

– Прошу меня извинить, но если я дам свое согласие как ваш главнокомандующий, тогда это будет уже не изменой, а законной государственной политикой.

– Принимать решения без вашего сюзерена – измена.

– Господин, известно много случаев, когда сюзерена смещали. Это делали вы, Города, тайко – мы все творили вещи и похуже. Победителей не судят.

– Вы решили свергнуть меня?

– Я прошу вас помочь мне принять решение.

– И это говорит единственный человек, которому я верил!

– Клянусь всеми богами, я просто хотел оставаться самым преданным вашим вассалом! Я только воин и желал бы выполнить свой долг перед вами. Я думаю только о вас. Я заслужил ваше доверие. Если это поможет вам – возьмите мою жизнь. Если это склонит вас к бою, я с радостью отдам мою жизнь, жизнь моего рода, сегодня, при всех или в уединении, как вы пожелаете. Разве не так поступил наш друг Киёсио? Простите, но я не понимаю, почему должен позволить вам одним махом перечеркнуть всю жизнь.

– Так ты отказываешься выполнять мои приказы и возглавить эскорт, который послезавтра отправится в Осаку?

Облако закрыло солнце, и оба они взглянули в окно.

– Скоро опять будет дождь, – заметил Торанага.

– Да, этот год выдался дождливым. Если дожди вскоре не прекратятся, весь урожай погибнет.

Они посмотрели друг на друга.

– Ну?

Железный Кулак спокойно произнес:

– Я прошу вас, господин, отдать мне приказ сопровождать вас послезавтра в Осаку.

– Поскольку это противоречит мнению всех моих советников, я принимаю их и твой совет и откладываю свой выезд.

Хиромацу опешил:

– Так вы не уезжаете, господин?

Торанага рассмеялся. Теперь можно было сбросить маску – он снова стал самим собой:

– Я никогда и не собирался ехать в Осаку. Не так уж я глуп.

– Что?

– Согласие, изъявленное мной в Ёкосэ, было уловкой, чтобы выиграть время, – дружелюбно объяснил Торанага. – Этот дурак Исидо клюнул на приманку: он ожидает меня в Осаке через несколько недель. Заглотнул ее и Дзатаки. И ты, и мои храбрые недоверчивые вассалы – все поймались. Без особых усилий я выиграл время – целый месяц, – поверг Исидо и его грязных прихвостней в смятение. Я слышал, они уже передрались между собой за Канто. Его обещали и Кияме, и Дзатаки.

– Вы не собирались ехать в Осаку? – Хиромацу покачал головой. Затем, когда ему открылась вся простота и очевидность идеи, расплылся в довольной улыбке. – Это все просто хитрый ход?

– Конечно. Пойми, все должны были попасться на эту хитрость! Дзатаки, все, даже ты! Иначе шпионы донесли бы Исидо. Он сразу выступил бы против нас, и тогда никто на земле и небесах, никакие боги не предотвратили бы мою гибель.

– Это верно. Ах, господин, простите меня. Я так глуп. Я заслуживаю того, чтобы мне отрубили голову! Так все это вздор, обычный вздор? Но… но что же с господином Киёсио?

– Он сказал, что виновен в измене. Мне не нужны командующие-изменники. Мне нужны послушные вассалы.

– Но почему такие нападки на господина Судару? Почему вы лишили его всех ваших милостей?

– Потому что мне так хотелось, – хрипло выговорил Торанага.

– Да. Прошу меня извинить. Это ваше право. Простите, что усомнился в вас.

– Почему я должен прощать тебя за то, что ты был самим собой, старина? Ты мне нужен, чтобы делать то, что делаешь, и говорить то, что сказал. Сейчас я нуждаюсь в тебе больше, чем когда-либо. Я должен хоть кому-то довериться. Поэтому я выбрал в доверенные лица тебя. Это должно остаться тайной между нами.

– О господин, вы осчастливили меня…

– Да, – перебил его Торанага, – это единственное, чего я боюсь.

– Простите, господин?

– Ты главнокомандующий. Ты один можешь связать руки всем глупцам, сомневающимся, недовольным, пока я жду. Я доверяю тебе, как и должно быть. Мой сын не может держать военачальников в узде, хотя и никогда не выдал бы своей радости, знай он тайну. Если бы он знал ее… Но твое лицо – открытые ворота твоей души, старый дружище.

– Тогда возьмите мою жизнь, дайте только мне разобраться с военачальниками.

– Это не поможет. Ты должен держать ворота на запоре до самого моего предполагаемого отъезда. Тебе придется следить за своим лицом, не расслабляться даже во сне. Ты один во всем мире знаешь! Ты единственный, кому я должен доверять!

– Простите мою глупость. Я не уловил. Объясните мне, что я должен делать.

– Скажи моим военачальникам правду: что убедил меня послушаться вашего совета, ведь это и их совет? Я прикажу отложить отъезд на семь дней. Потом отодвину его снова. На сей раз – из-за болезни. Ты один знаешь это.

– Потом? Потом будет «малиновое небо»?

– Не так, как задумывалось сначала. «Малиновое небо» всегда остается на самый крайний случай.

– Да. А что с мушкетным полком? Может он прорваться через горы?

– Часть пути он преодолеет. Но не весь путь до Киото.

– Убейте Дзатаки.

– Может быть, и придется. Но Исидо и его союзники все еще непобедимы. – Торанага изложил доводы Оми, Ябу, Игураси и Бунтаро, высказанные в день землетрясения. – В тот раз я приказал объявить «малиновое небо», просто чтобы ввести в заблуждение Исидо. И позаботился, чтобы часть наших разговоров достигла ушей, которым они не предназначались. Но войско Исидо все еще непобедимо.

– Как же нам расколоть их? Что с Киямой и Оноси?

– Эти двое непреклонны. Они настроены против меня. Как и все христиане, кроме моего капитана. Скоро он сослужит мне хорошую службу, как и его корабль. Больше всего мне нужно время. У меня есть союзники и тайные друзья по всей стране, и если у меня будет время… Каждый день добавляет мне сил и ослабляет Исидо. Такова моя военная стратегия. Каждый день отсрочки очень важен. Послушай, после окончания дождей Исидо выступит против Канто, одновременно нанося удар с двух сторон: Икава Дзикю нацелится на юг, Дзатаки – на север. Мы задержим Дзикю в Мисиме, потом отбросим к перевалу Хаконэ и Одаваре, где у нас будет последняя линия обороны. На севере мы остановим Дзатаки в горах вдоль тракта Косюкайдо, где-то около Микавы. Игураси и Оми были правы: мы сможем отбить первое наступление, но другого большого наступления допустить нельзя. Мы будем воевать, укрывшись за нашими горами. Воевать и тянуть время, а потом, когда урожай созреет, наступит день «малинового неба».