Установление и Империя - Айзек Азимов

Селдоновским кризисом с помощью такого притянутого за уши, книжного замысла. А если бы эта

капсула никогда не попала в ваши руки? А если бы Бродриг не употребил слова "итоговый"? Селдон

не мог рассчитывать на слепое счастье.

– Если слепое счастье привалило именно нам, то нет никаких доводов, что Селдон не мог бы

им воспользоваться.

– Несомненно. Но… но… – Барр остановился, потом заговорил спокойно, но с видимым

напряжением: – Послушайте, во-первых, как вы доберетесь до планеты Трантор? Вы не знаете ее

положения в пространстве, а я, конечно, не помню координат, не говоря уже об эфемеридах. Вы даже

не знаете своего собственного положения в космосе.

– В космосе потеряться нельзя, – ухмыльнулся Деверс, подходя к пульту. – Мы сядем на

ближайшую планету и вернемся со знанием местоположения и лучшими навигационными картами,

которые можно будет приобрести за сто тысяч хрустящих бумажек Бродрига.

– И с упертым в живот бластером. Наши описания, вероятно, имеются на каждой планете этого

квадранта Империи.

– Док, – терпеливо сказал Деверс, – не вешайте вы нос по каждому поводу. Риоз сказал, что мой

корабль сдался слишком легко и, братец вы мой, он не шутил. Этот корабль имеет достаточную

огневую мощь и достаточно подкачанное защитное поле, чтобы противостоять всему, что мы можем

повстречать здесь, вдали от границы. И персональные поля у нас тоже есть. Как вы знаете, имперские

олухи их так и не нашли, но они и не предназначались для них.

– Хорошо, – сказал Барр, – хорошо. Допустим, вы на Транторе. Как вы увидите Императора?

Вы думаете, у него есть приемные часы?

– Допустим, мы побеспокоимся об этом, когда будем на Транторе, – сказал Деверс.

И Барр беспомощно проворчал:

– Все отлично. Я уже полвека мечтал перед смертью повидать Трантор. Делайте, что хотите.

Гиператомный мотор включился. Мигнули огни и последовал слабый внутренний рывок,

отмечающий уход в гиперпространство.

9. На Транторе

Звезды располагались так же густо, как сорняки на заброшенном поле, и Латан Деверс

впервые обнаружил, что цифры справа от запятой приобрели первостепенное значение для расчета

бросков через гиперпространство. Необходимость скачков длиной не более светового года вызывала

ощущение клаустрофобии. Однообразно блещущее небо казалось тревожно жестким: оно буквально

исчезало в море излучения.

В центре скопления из десяти тысяч звезд, свет которых рвал на куски едва подступающую

тьму, плыла огромная имперская планета Трантор.

Трантор был не просто планетой: это было живое биение пульса Империи из двадцати

миллионов планетных систем. Трантор имел одну функцию – администрирование; одно назначение -

правительственное; один производимый продукт – законы.

Весь Трантор носил печать этой функциональности. На его поверхности не было ничего

живого, кроме человека, его домашних животных и их паразитов. За пределами ста квадратных миль

вокруг императорского дворца нельзя было обнаружить ни стебелька травы, ни кусочка открытой

земли. За пределами дворца не было воды, иначе как внутри огромных подземных цистерн,

содержавших ее запас для всей планеты.

Блестящий, неразрушимый, нержавеющий металл, составляющий неразрывную поверхность

планеты, служил основой для гигантских металлических строений, усеивавших планету. Строения

были соединены шоссе, пронизаны коридорами, разделены на ячейки, водружены на колоссальные

торговые центры площадью в целые мили, увенчаны блистательными дворцами развлечений, где по

ночам бурлила жизнь.

Можно было обойти вокруг всей планеты Трантор, ни разу не покидая это составное здание,

не видя города снаружи.

Флотилия кораблей, превосходящая числом все когда-либо имевшиеся в распоряжении

Империи военные флоты, каждый день опускала свой груз на Трантор, чтобы прокормить сорок

миллиардов человек, от которых взамен требовалось аккуратно распутывать мириады нитей,

спиралями сходившихся к центральной администрации. То было наиболее сложно устроенное

правительство из всех известных Человечеству.

Двадцать аграрных миров являлись житницей Трантора. Вселенная находилась у него в

услужении…

Плотно охваченный с обеих сторон огромными металлическими лапами, торговый корабль

мягко опустился на широкий скат, ведущий к ангару. К этому моменту Деверс уже проложил себе

путь сквозь бесконечные сложности мира, основанного на работе с бумагами и приверженного

принципу "все документы – в четырех экземплярах".

Уже имела место предварительная задержка в космосе, где первые же вопросы превратились в

сотню анкет, подлежащих заполнению. Затем последовали бесчисленные собеседования, стандартная

процедура простого Зондирования, фотографирование корабля, характерологический анализ обоих

пассажиров с последующей регистрацией, поиски контрабанды, уплата налога на въезд – и, наконец,

вопрос об удостоверениях личности и гостевых визах.

Дуцем Барр был сивеннцем и подданным Императора, но Латан Деверс являлся неизвестным,

без необходимых документов. Дежурный чиновник был убит горем, но пропустить Деверса было

никак нельзя. По сути дела его следовало задержать для официального расследования.

Откуда-то появилась сотня кредитов в новеньких, хрустящих банкнотах, обеспеченных

состоянием Лорда Бродрига – и быстро перешла из рук в руки. Чиновник важно откашлялся, и горе

его растаяло. Из соответствующего ящичка возник чистый бланк, который был заполнен быстро и

умело и должным образом характеризовал Деверса.

Двое – торговец и патриций – вступили на Трантор.

В ангаре торговый корабль, в свою очередь, был учтен, сфотографирован, записан;

содержимое проверено; удостоверения личности пассажиров скопированы – и за все это были

выплачены, записаны и приняты соответствующие суммы.

А затем Деверс оказался на обширной террасе, под ярким белым солнцем. На террасе

судачили женщины, визжали дети, а мужчины лениво потягивали напитки и внимали огромным

телевизорам, оравшим последние новости Империи.

Барр уплатил требуемое количество иридиевых монет и взял верхнюю из газет, лежавших в

стопке. Это были "Имперские Новости" Трантора, официальный правительственный орган. В глубине

помещения, тихо щелкая, печатались дополнительные выпуски – под дистанционным контролем

машин, работавших в редакции "Имперских Новостей", на расстоянии десяти тысяч миль отсюда по