Деменция. Как жить, если близкий человек болен. Полное руководство по общению, помощи и уходу - Томас Харрисон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Некоторые родители искренне хотят обратиться за помощью к детям, но не могут в этом признаться. В результате они ведут себя так, чтобы недвусмысленно показать необходимость поддержки, но вынудить детей скрывать свою помощь. Такое поведение вызывает фрустрацию, поскольку помогать становится еще труднее, к тому же признательности дети не получают, хотя часто жертвуют очень многим и прилагают максимальные усилия.
Некоторые родители в состоянии фрустрации и беспомощности ведут себя так, чтобы дети тоже почувствовали фрустрацию и беспомощность. Они делают это не со зла, а потому, что не знают, как справиться с эмоциями, и им становится легче, когда кто-то рядом переживает нечто подобное.
Есть и такие родители, которые просто закрываются от детей и отвергают их помощь.
Наконец, некоторые родители осознают свои чувства и фрустрацию и используют детей в качестве психотерапевтов. Они звонят и в деталях рассказывают о том, как страдают. Подобные разговоры действительно могут быть полезны родителям, но в то же время эмоционально истощают детей, которые и так переживают за больного деменцией родителя, а теперь еще вынуждены оказывать психологическую помощь его супругу.
Как реагируют дети
Иногда дети тоже находятся в состоянии отрицания, хотя они обычно более здраво оценивают состояние больного родителя и перспективы, чем здоровый супруг.
Дети реагируют на ситуацию по-разному. Чаще всего они проявляют фрустрацию и гнев. Эти чувства губительны, потому что вы не можете высказать их напрямую здоровому родителю и поговорить о проблеме, ведь он, скорее всего, будет все отрицать. Прояснить ситуацию невозможно. Вы можете выговориться друзьям или другим членам семьи, и вам станет легче, вот только практической пользы для решения дилеммы это не принесет.
Полезно осознавать, что гнев и фрустрация — это всего лишь симптомы, за которыми скрываются страх, боль и печаль.
Дети, оказавшиеся в этой ситуации, очень тревожатся — и за больного родителя, и за здорового, поскольку те могут навредить своему здоровью и эмоциональному благополучию.
Другая проблема в том, что дети часто чувствуют себя виноватыми, что не могут еще больше помогать родителям, хотя сделать это им не дают. Еще они ощущают вину за то, что жалуются на здорового родителя. Ведь здоровый супруг отдает все силы уходу за больным, защищая детей от взваливания этой ноши на себя. К тому же дети, как правило, почтительно относятся к родителям, и им очень неприятно оспаривать решение отца или матери о том, как ухаживать за супругом. Некоторые дети очень мучаются, подавляя свои чувства, и просто выполняют просьбы здорового родителя.
Во многих семьях из-за этой ситуации на свет вылезают старые проблемы в отношениях взрослого ребенка со здоровым родителем. Претензии и проблемы, похороненные на много лет, неожиданно проявляются в ходе тяжелейшего испытания, которому подвергается семья больного деменцией.
Идеальное решение
Никакого «идеального» решения этой проблемы не существует, но самым лучшим выходом в данных обстоятельствах будет формирование новых взаимоотношений со здоровым родителем. Именно таким образом проблема иногда решается, хотя этот выход срабатывает не всегда да и реализовать его непросто.
Отрицание — это система, похожая на замкнутый круг. Отрицающие родители ведут себя так, что их дети вынуждены поддерживать это отрицание. Обычно ключевым моментом является то, что здоровый родитель использует вполне естественные защитные механизмы психики детей, а также искренние переживания по поводу больного деменцией.
Очень часто здоровый родитель пресекает любое обсуждение состояния больного деменцией родителя, отрицая сам факт болезни. Если взрослый ребенок не соглашается с этим мнением, его обвиняют в неподчинении, давят на чувство вины, разыгрывают аргумент «мне лучше знать». Когда ситуация выходит из-под контроля и помощь ребенка оказывается нужной, здоровый родитель рассчитывает на то, что тот из любви сделает все необходимое.
Проблема заключается в том, что для взрослого ребенка такая ситуация абсолютно неприемлема. Человеку отказывают в получении существенной медицинской информации, и в результате он не может выстроить честные, открытые взаимоотношения с другим родителем. Человека лишают возможности планировать важные моменты, которые могли бы существенно облегчить его жизнь в процессе ухудшения ситуации. Что еще хуже, в момент кризиса подразумевается, что взрослый ребенок бросит свои дела и сделает все необходимое, забыв о работе и семейных обязательствах. Даже если кризис не наступит, само осознание того факта, что он может наступить в любой момент, заставляет человека жить в постоянном напряжении, а это нарушает эмоциональный баланс, мешает работе и семейной жизни.
Чтобы справиться с этой ситуацией, стоит изменить семейные отношения и заставить здорового супруга взглянуть в глаза реальности и перестать ее отрицать. На самом глубоком уровне он отказывается принимать вероятность смерти любимого человека и горе, которое за ней последует. Если здоровый родитель смирится с тем, что у его супруга смертельное заболевание — для этого может потребоваться помощь психолога, социального работника или психотерапевта, — вы добьетесь колоссального прорыва, благодаря которому усилия семьи будут направлены в более эффективное русло.
Добиться осознания факта болезни со стороны здорового родителя может быть крайне трудно. Принятие факта часто называют последним этапом скорби. Многие оказываются к этому не готовы, и такое положение дел может сохраняться довольно долго. Особенно сложно осознать факт болезни и смириться с неизбежностью потери, если больной деменцией родитель физически здоров и сохраняет навыки коммуникации и социального общения.
Многим неприятна сама мысль о том, что нужно поговорить о грядущей смерти, даже в общих чертах, поскольку это воспринимается как предательство любимого человека (разумеется, это совсем не так).
Очень часто первым шагом в изменении семейных отношений становится отказ взрослого ребенка постоянно быть «на страже», когда он сообщает родителю, какую помощь готов оказать и что для него недопустимо. Если при этом здоровому родителю придется принять помощь со стороны или обратиться в специальное учреждение, значит, так тому и быть. Выстраивание подобных границ вовсе не означает, что взрослый ребенок плохо себя ведет по отношению к родителям; напротив, это лишь факт осознания болезни. У взрослого ребенка есть работа и семья, он не может жертвовать своей жизнью просто потому, что здоровый родитель не готов признать факт болезни любимого человека.
Взрослому ребенку трудно установить подобные границы, тем не менее можно представить себе, что вы скажете своим детям через много лет. Например, спросите себя: «Хочу ли я через пять лет сказать детям, что забросил свою семейную жизнь ради того, чтобы у родителя была возможность делать вид, будто он по-прежнему
