Сарматские хроники-2. Спецназ поневоле - Евгения Говоркова-Никифорова

наследству передавали, не то, что в центральных, ближе к столице. Там глотки рвать готовы, брат на брата идёт, только бы кусок пожирнее урвать. Вот и у нас сейчас… неспокойно. Нынешний-то консуляр, Аркадий Вриений, стар уже. Сыновей ему Господь не дал, дочь только – Летицию. Ей власть не передать, только мужу её. Вот и начали соседи наперебой – кто свататься, а кто и в открытую грозить, что земли силой забрать может…

– Ну, а ты что же? – с интересом спросил Майпранг, держа в руке кубок и с удовольствием дегустируя вино.

– А что я? – пожал плечами Марк. – Мои предки предкам консуляра испокон века служили – неужто я его семью на произвол судьбы да соседей вероломных брошу!

– Да нет! – сверкнул глазами сармат. – Взял бы – да сам женился. И службу сослужил, и власть чужакам не отдал…

Марк усмехнулся:

– Летиция положением своим да статусом намного выше меня, такие браки не приветствуются. Да и любви нет промеж нами…

– А власть да земли соседям отдавать – выходит, приветствуется! – фыркнул Майпранг. – Всё-то у вас сложно…

Они сидели на берегу, наблюдая за неспешно бегущими морскими волнами. Ночь уже практически вступила в свои права, и на тёмном небе одна за другой загорались крупные южные звёзды…

…Пострадавшие суда были тщательно осмотрены ещё при дневном свете. Когда драккар поставили в бухте рядом с камарой, сомнений не осталось – таранили корабли одинаково…

И сейчас Марк Ласкарис, славный византийский воин, пытался понять – насколько он может доверять сармату, кровожадному воину-волку, сидящему рядом с ним на морском берегу.

– Ты, вроде, о предложении о каком-то говорил, – мягко напомнил Майпранг, не сводя жёлтых глаз с моря.

Аглая, сидя неподалёку, мысленно поаплодировала – всё-таки молодец вожак! Разумная дипломатия сейчас важнее всего!

Византиец молчал, искоса наблюдая за собеседником. Молод, намного моложе самого Марка. Необычные черты лица, тёмно-рыжие волосы, поднятые с выбритых висков на макушку и затылок, витые линии татуировок, убегающие с шеи куда-то за ворот кожаной куртки, янтарные проницательные глаза…

Марк не успел в схватке в полной мере рассмотреть Майпранга – не до того было, сам вовсю рубился в рукопашную! Но то, что появление воинов-волков мгновенно решило исход сражения, несмотря на несомненный перевес сил в пользу половцев, укрепило его в мысли, что такие бойцы действительно ему пригодятся.

– Майпранг, – осторожно начал катепан. – Тебе с твоей стаей всё одно деваться некуда…

Вожак пожал плечами, не сводя глаз с моря:

– Да говори уж! Что надобно???

– Помощь надобна. Помощь и поддержка воинов твоих…

– С соседями воевать собрался? Или с императором самим? – покосился сармат.

– Нет, – невесело усмехнулся Марк. – Надеюсь, до этого не дойдёт…

– Марк, ты как-то оговорился, что на камаре ЧТО-ТО БЫЛО, – не выдержала Аглая. – Что-то ВАЖНОЕ. В этом всё дело?

Мужчины удивлённо на неё взглянули. Но на сей раз византиец отпираться не стал:

– Было. Потир. Кубок древний, обрядовый. Богатый, золотой, украшенный самоцветами и жемчугом. Давным-давно кто-то из Вриениев – предков нашего консуляра Аркадия – преподнёс его в дар императорской семье. Зря, конечно, преподнёс – то реликвия семейная была, передавали из поколения в поколение по наследству, как символ власти… Но уж больно хотелось кому-то перед царствующим владыкой выслужиться, а может, подарком дорогим оплошность какую прикрыть – сейчас это уже не ведомо… Но если бы потир тот был здесь, во дворце консуляра, в семье Аркадия – не посмели бы соседи грозить и противиться монаршей воле. Вот и решил император нынешний вернуть реликвию Вриениям…

– То есть брат твой реликвию эту сюда на камаре вёз?

– Да. Должен был сушей везти, а пошёл морем – любил море… Вышел из Константинополя, Царьграда по-вашему, и пропал…

Аглая задумалась. Всё более-менее становилось ясно. Незадачливый посол Тиберий Ласкарис вёз важную реликвию. Вёз, вёз – да не довёз… То, что напавшие пираты, кем бы они не были, позарились на такую дорогую вещь, не особо разбираясь в политических тонкостях – это как пить дать! А то, что дыры в бортах камары и драккара совпадали, как зеркальные, наводило на мысль, что таран был один и тот же! Выходит, ограбили и пытались потопить византийское судно русичи! А это значит, что потир сейчас – где-то за морем, возможно, даже у самого князя…

– Я так понимаю, что без этой штуковины твоему покровителю каюк? – подал голос Майпранг.

Марк хмуро взглянул на него:

– Правильно понимаешь. Провинция наша маленькая, и войско небольшое. Моих людей, верных мне и консуляру, – сотня, да и тех степняки потрепали. На остальных надежды мало – могут нас поддержать, а могут и к соседям перекинуться за звонкую монету…

– А на воинов-волков, душегубов да пиратов, у тебя, выходит, надежда есть? – склонив голову набок, поинтересовался сармат.

– У волков у самих надежды нет, – глядя прямо в янтарные глаза, спокойно заявил Марк. – Даже если я, допустим, вас не трону, то те молодчики, что Аркадия свергнут да власть захватят, точно с твоей стаей церемониться не будут…

…Поздно ночью в юрте висела уютная тишина. Аглая не спала – просто лежала с закрытыми глазами и улыбалась в темноту. Как же здорово спать с любимым мужчиной! Даже без секса, поцелуев и взаимных ласк – просто лежать рядом, чувствуя тепло и родной запах…

Оставшись наконец наедине, они с Майпрангом вцепились друг в дружку, прижались крепко-крепко и долго так стояли – молча, не опуская рук, не в силах оторваться… А потом… Потом просто легли спать. Не задавая вопросов, не выясняя подробности и не обсуждая многочисленные события прошедшего дня…

…Вожак лежал на спине, одной рукой обняв Аглаю, и её голова покоилась на его плече, исписанном татуировками. Поддавшись искушению, она всё же легко прикоснулась губами к горячей коже.

– Не подмазывайся! – раздался в темноте насмешливый голос. – Всё равно ни в какое заморское княжество ты не поедешь! Ни сушей, ни морем…

Аглая улыбнулась – посмотрим! Потом прикрыла глаза и провалилась в глубокий спокойный сон…

***

… – Ну, воевода! Ну, даёт! Лучше всех устроился! – Майпранг весело сверкнул янтарными глазами, не скрывая искренней радости.

Аглая улыбнулась. Они сидели в небольшой светлой комнате. Рассеянные солнечные лучи проникали сквозь лёгкую занавесь, а через открытое окно ветер доносил ароматы фруктов и цветов и далёкий шум городской улицы.

Радомир полулежал на широкой кровати, смущённый таким вниманием к своей персоне. Когда к нему всей ватагой ввалились не только Майпранг с Аглаей, но и Богдан, и Скилур, и ещё пара волков-воинов, сопровождающих вожака, радости и удивлению его не было предела. Поодаль стоял незнакомый боярину высокий византиец, с усмешкой наблюдавший за дружеской встречей.

Аглая испытывала невероятную радость вперемешку с облегчением. Надо же – воевода нашёлся! И где – во дворце консуляра! Когда Марк перед отъездом поведал им ещё одну