Вспоминая В.В. Жириновского - Луиза Дмитриевна Гагут

территории Чечено-Ингушской Республики (сегодня она разделена) война началась осенью 1991 года, именно война против многонационального народа, когда преступный криминальный режим при некоторой поддержке тех, кто сегодня здесь тоже проявляет нездоровый интерес к ситуации, залил кровью этот народ. Первой жертвой происходящего стал именно народ этой республики, и чеченцы прежде всего. Война началась тогда, когда среди бела дня был убит Виталий Куценко, председатель Грозненского городского совета, во время заседания Верховного Совета республики, когда на улице был застрелен Беслиев, проректор государственного университета, когда был убит Канкалик, ректор этого же государственного университета, когда ежедневно осенью 1991 года на улицах Грозного находили убитыми до 30 человек, когда, начиная с осени 1991 года и до 1994 года морги Грозного были до потолка забиты, делались объявления по местному телевидению с просьбой забрать, установить, кто там находится, и так далее».

В конце 1994 года началась первая чеченская война, о которой до этого не раз предостерегал Жириновский. Фракция ЛДПР в Государственной Думе поддержала правительство по восстановлению контроля федеральных органов власти над Чечнёй, поскольку это грозило расчленением страны и превращением Кавказа в очаг постоянной конфронтации.

В результате специальной военной операции федеральными войсками была взята столица Чечни – город Грозный. Казалось бы, справедливость восторжествовала, и в Чеченской Республике наконец был установлен конституционный порядок. Но 14 июня 1995 года отряд чеченских сепаратистов под руководством Шамиля Басаева, взяв в заложники полторы тысячи заложников в центральной больнице города Будённовска, предъявил России ультиматум.

После неудавшегося штурма больницы председатель правительства Виктор Черномырдин вынужден был пойти на уступки террористам и согласиться на вывод федеральных войск из Чечни. В соответствии с этими обязательствами был подписан в дагестанском Хасавюрте позорный договор о капитуляции, условия которого были преодолены лишь в ходе второй чеченской военной кампании, проведенной В. В. Путиным после вторжения Басаева в Дагестан, нарушившее это ложное перемирие.

Эти драматические события происходили на фоне настоящей вакханалии, организованной так называемыми «правозащитниками» и прозападными российскими средствами массовой информации, которые открыто поддерживали сепаратистов и требовали прекращения специальной военной операции. Немало таких «правозащитников» было и в Государственной Думе.

Под предлогом вызволения захваченных в плен российских солдат они выезжали в Чечню, вели несанкционированные переговоры с сепаратистами, обещая заключение мира на их условиях. Лидер проамериканской фракции «Яблоко» Григорий Явлинский, как медведя на верёвочке, водил одного такого солдатика по Государственной Думе. Всячески изощрялись в демагогических обвинениях российской армии и продажные телевизионные комментаторы на телеканалах, принадлежащих таким же продажным олигархам. Чеченцы открыто платили российским журналистам за комплиментарные интервью, а потом захватывали тех же журналистов в плен и требовали выкуп за их освобождение. Охота за журналистами и торговля людьми становилась самым прибыльным занятием в Чечне.

На протяжении всех чеченских кампаний Жириновский как глава фракции ЛДПР в Государственной Думе был на стороне солдат, воюющих в Чечне. Он никогда не поддерживал лживые обвинения лжеправозащитников и никогда не признавал деятельность дудаевцев борьбой за независимость, квалифицируя её как проявление международного терроризма и попытку враждебных сил расколоть Россию.

Впоследствии на одной из пресс-конференций в Государственной Думе в 1996 году, сразу после сомнительной победы Ельцина во второй кампании по выборам президента России, Владимир Жириновский разделил войну в Чечне на три этапа. Первый с декабря по май 1995 года. Это разжигание войны, превращение наших солдат в пушечное мясо. Следующий этап – это бомбардировки мирных жителей, в том числе и русских, связанный с абсолютной стратегической безграмотностью и незнанием Кавказа, а третий – это предвыборный манёвр по якобы окончанию войны и ведущий в итоге к моральному поражению и расчленению России. Тогда он говорил об американском влиянии на внутреннюю политику России, лишающую её независимости. Наши геополитические противники в Чечне нашли уязвимое место внутри России, чтобы начать раскачивать и разваливать уже Российскую Федерацию.

В 1994 году состоялись значимые поездки Владимира Жириновского за рубеж. Я участвовала только в одной из них, когда после шумной победы на парламентских выборах делегацию ЛДПР пригласил посетить Северную Корею не кто иной, как сам легендарный руководитель этой страны Ким Ир Сен.

Однако к началу визита лидер Северной Кореи скончался, и делегация ЛДПР прибыла в Пхеньян, когда исполнилось сто дней со дня его кончины.

О Северной Корее я читала в нашей прессе много ужасного. На деле оказалось, что Пхеньян – современный город, очень чистый и ухоженный. На городских магистралях машины в основном зарубежного производства. Их не так много, как в Москве, зато совсем нет автомобильных пробок. Жители столицы Кореи одеты практически одинаково в одежду, похожую на военизированную форму, но все спортивные, подтянутые, очень приветливые и улыбчивые.

Конечно, не обошлось без того, что для нашей делегации устраивались своеобразные политические спектакли с рыданиями у огромной позолоченной статуи Ким Ир Сена. Но когда мы оказались там в другое время, уже никаких рыданий и всхлипываний услышать не пришлось, хотя жители Северной Кореи действительно вполне искренне боготворят своего умершего лидера. В гостиничном номере в память о Ким Ир Сене на экране телевизора постоянно транслировались передачи о нём. Надо сказать, что он действительно очень обаятельный и симпатичный человек.

Это была моя единственная зарубежная поездка в первый год работы Государственной Думы. В 2004 году мне пришлось выезжать главным образом в регионы России и знакомиться там с региональными отделениями ЛДПР. За мной закрепили такие большие регионы, как Краснодарский край, Нижегородская и Читинская области. Во всех этих областях существовали отделения партии не только в крупных городах, но и в отдалённых посёлках. На партийные средства там снимались в аренду или приобретались в собственность партии помещения, в которых размещались отделения ЛДПР. Руководители этих отделений, как правило, выдвигались от ЛДПР на региональных выборах.

После победы Жириновского на парламентских выборах в партию хлынуло новое пополнение. Многие из них мечтали попасть в будущий избирательный список ЛДПР, вносили в партийную кассу большие суммы денег в расчёте на то, что как руководители региональных отделений они возглавят соответствующую региональную часть списка и станут депутатами Государственной Думы.

В местных отделениях разгорелась борьба новых и старых кадров, создавались параллельные структуры, которые старались вытеснить прежних руководителей. Во всех этих междоусобицах на местах вынуждены были разбираться закреплённые за регионами депутаты Государственной Думы, которые ежемесячно выезжали в эти регионы для встреч с избирателями. Не всегда местные организации ЛДПР были заинтересованы в приезде депутатов из Москвы и чинили им всяческие препятствия.

Из-за этого в Краснодарском крае я смогла побывать всего лишь два раза. Конфликты там достигли таких размеров, что было взорвано