Крест за Базарджик - Андрей Владимирович Булычев

– Господин майор, младший унтер-офицер Сыткин по вашему приказанию!.. – зачастил подскочивший драгун.

– Авдей, вот погляди, это командир твой, – прервал его квартирмейстер. – Прапорщик Гончаров Тимофей. Как уж по батюшке? Ага, Иванович. Расскажешь и покажешь ему всё. Где и какие склады у нас в Гирсово, какое имущество в них хранится, как мы его охраняем. Теперь это его будет забота, как караульную службу строить и как на марше полковое добро стеречь. Ну всё, занимайтесь, а то мне в корпусной штаб нужно. Да, чуть не забыл, Авдей, разместишь всех прибывших у того дома, где провиантмейстерские квартируются, это за тем большим колодцем у мечети. В двух похуже домах по пятёрке нижних чинов поселишь, а в лучший, который суконщика, уже самого господина прапорщика.

– Есть, будет сделано, вашвысокоблагородие, – козырнул унтер.

– Ну всё, я пошёл, – сказал майор. – Сегодня вас не беспокою, Гончаров, устраивайтесь, а завтра поутру милости прошу со своим видением, как строить службу.

– Двенадцать человек было в отделении, ваше благородие, – докладывал ехавший рядом с Тимофеем Сыткин. – И вот только вчерась ещё двоих дали. А всё равно ведь мало их для охраны полкового имущества. Сюда из Ясс только повозок в тяжёлом обозе два с половиной десятка подошло, а ещё и в лёгком столько же приехало, потом ещё полтора десятка подтянулось. И на вьюках немало добра везли. А ведь за всем этим смотреть надо. Ну ладно оружейники, они сами свои железки охраняют, церковную фуру – профорс, а лазаретную – лекаря. Но ведь на нас провиантский и фуражирный склады, а ещё и пороховой и общий интендантский.

– А как же дежурный суточный караул из строевых очередников? – поинтересовался Гончаров. – Неужто на вас и охрана штаба со знаменем была?

– Ну не-ет. Там часовые из эскадронных драгунов заступают. Так ведь и без этого у нас три постоянных поста. А скоро ещё и на Шумлу выходить. Это значит, за всем обозом придётся приглядывать.

Глава 9. Караульный взвод

– Ваше благородие, ваше благородие, утро! – тормошил прапорщика Клушин. – Сказали на заре будить. Или, может, поспите ещё?

– Нет, вставать нужно. – Тимофей откинул шинель и, растирая лицо ладонями, сел.

– Да ладно вам, вашбродь, и Сыткин бы караулы развёл, ну чего, ночью ведь сами их обходили? – проворчал, выставляя на стол кружку с краюхой хлеба, денщик.

– Два полка новых за неделю в крепость зашло, сутолока, кто только не бродит по ночам, – произнёс, зевая, Гончаров. – Лучше уж поостеречься. А то вон у лифляндцев трёх коней с выпаса скрали, генерал судом караульным грозит.

– Выпорют, наверное? – наливая из крынки молоко в кружку, предположил Клушин. – Хотя кто его знает, для острастки другим могут и пострелять. Тут вот два яйца ещё варёных и соль в тряпице.

– Спасибо, Степанович, – поблагодарил прапорщик. – Ведро с водой там же стоит?

– Ага, и ковшик с полотенцем, – подтвердил Клушин.

Умывшись и позавтракав, Тимофей прошёл к мечети, где на небольшой площадке перед ней уже стояли в двух шеренгах драгуны.

– Смирно! – рявкнул унтер. – Ваше благородие, отделение для заступления на суточный караул построено! Докладывает младший унтер-офицер Сыткин!

– Первая шеренга, три шага вперёд, шаго-ом марш! – скомандовал Тимофей, и шесть человек промаршировали указанное расстояние. – Первая шеренга, кругом! – И, развернувшись, драгуны замерли напротив своих товарищей. – Сапоги почистить, – окинув взглядом с ног до головы первого в шеренге, сказал прапорщик. – Оторвётся скоро. – Он покрутил у второго пуговицу на мундире. – Подшей сразу после построения. Так, тут порядок, – отметил он, оглядев третьего. – Бабыкин, ты словно бы в хлеву спал, и грязный, и мятый весь, – сделал Гончаров замечание следующему драгуну. – Почиститься немедленно! Авдей Терентьевич, проследи. – Он кивнул шедшему следом унтеру и перешёл ко второй шеренге.

– Слушаюсь, вашбродь, – козырнул тот.

– Ну-ка мушкет дай, – потребовал у стоявшего с края Гончаров. – Чисто-чисто, а вот тут махра осталась. – Прапорщик ковырнул в полке замка ногтем. – Сам погляди. Небось, с кострикой тряпицей протирал, а Сысоев? Вот и остались после неё катушки.

– Виноват, вашблагородие, поправлю! – воскликнул драгун, и Тимофей пошёл дальше.

– Первая шеренга, на свои места шагом марш! – скомандовал прапорщик после проверки. – Авдей Терентьевич, время тянуть не будем, там уже отдежурившие ждут не дождутся новой смены, так что объявляй, кто и на какие посты сегодня идёт.

– Слушаюсь. Пост у провиантского и фуражирского складов: первая смена Климович, вторая смена Яночкин, третья Остапов. Пост у порохового склада: первая смена Демченко, вторая Бабыкин, третья Наседкин. Пост у интендантского: первая Струнин, вторая Хмельков и третья Шишов.

Затем Авдей повернулся к прапорщику и сказал:

– Ну и в обходной караул сегодня заступают Мишин и Сысоев. Всё, ваше благородие, всех объявил.

– Задача у нас всё та же, братцы, – оглядывая стоявших перед ним, произнёс Тимофей. – Это бдительное и усердное несение караульной службы. У каждого под охраной ценное государево имущество, которое нам доверило стеречь командование. На посту не дремлем, песни не поём, не сморкаемся. Это тебя в первую очередь касается, Бабыкин, – выделил он стоявшего в первой шеренге мешковатого с оспинами на лице драгуна. – Потому как любой ваш звук ночью, он за два десятка шагов выдаёт, где вы стоите. Останавливаете громкой командой любого, кто к вашему охраняемому складу приближается, даже если знаете, что это новая смена или начальство идёт. Видите, я иду, и мне тоже подаёте команду «Стой, кто идёт?!». Про случай в Лифляндском драгунском полку с конями знаете. Смотрите, чтобы, не дай Бог, и с вами такое не повторилось. Вопросы есть? Вопросов нет. Равняйсь! Смирно! Приказываю заступить в караул по охране полкового имущества! – скомандовал он громким голосом. – Младший унтер-офицер Сыткин, развести первую смену по своим постам!

– Слушаюсь, ваше благородие! – гаркнул тот.

В Гирсово было многолюдно, куда-то шагали по улицам воинские подразделения, скакали отряды казаков и армейской кавалерии, со скрипом и стуком катили большие и малые повозки. Несколько раз уже на пути попадались важные штаб-офицеры, при приближении к которым приходилось переходить на строевой шаг и отдавать честь. Обойдя стороной главную площадь города, где в больших каменных домах размещалось высокое начальство, Тимофей свернул на ту улицу, которая выходила к западным воротам. Здесь квартировались два эскадрона Стародубовского полка, а в просторном доме мукатаджи[11] разместился его штаб. Мимо него в сторону выезда из города проследовал отряд кавалерии.

– Тимофей, привет! – Осадив рядом коня, на землю соскочил Марков. – Куда идёшь такой хмурый?

– Да уже пришёл, – ответил тот, здороваясь. – К Якову Ильичу нужно, он что-то про фуражировку вчера заикался.