Pasta per amore, или Макароны для Любы - Изольда Рыбкина

Мы улыбаемся, вспоминая наш последний визит в библиотеку.

— Может, у меня дома позанимаемся? Готов оплатить тебе такси туда и обратно, — чувствую, что Люба откажется, и мне стоило бы сейчас придумывать другие варианты, но я продолжаю на что-то надеяться.

— Хорошо, — вдруг отвечает Люба, а я не верю своим ушам. — Только не нужно такси. Меня папа привезёт.

14

Коробки от чипсов? Девять штук? Серьезно? Я не мог всё это съесть. Ну, по крайней мере, не в одно лицо.

А это еще что? Кошмар…

Красный ажурный лифчик весь в махровой пыли летит следом за несколькими парами носков, упаковками от сухариков и чипсов, а также пивными банками. Большой синий мусорный мешок уже заполнен почти наполовину, а я только диван отодвинул. Сколько ж мама тут не была, что я так запустил свою берлогу? Она бы не позволила мне так опуститься в прокрастинации, в детстве ведь следила, чтобы я убирался в комнате…

Сегодня вечером придёт Люба. Если бы не это событие, то вряд ли бы я сподобился на подвиг наведения порядка.

Конечно, девушки тут бывали раньше и в большом количестве, но никогда еще перед их приходом я не заморачивался с уборкой. Случалось несколько раз, что они мыли, пылесосили и разбирали завалы вещей, но я всегда воспринимал этот как должное. В конце концов их никто не заставлял и они ведь находятся на моей территории, а значит, могут и «отработать» пребывание тут хотя бы таким способом, если уж на другое фантазии не хватило.

Внезапная тоска, нахлынувшая от увиденного бардака, начала превращаться в апатию. Я же не свинтус вроде, и порядок очень даже люблю, но в последнее время что-то не туда меня понесло. Вплоть до пятого курса я стабильно два раза в неделю наводил чистоту в месте своего обитания. И даже не позволял себе мыть пол без специального дезинфицирующего средства! Что со мной стало? Почему я допустил, чтобы теперь мой мир погрузился в настоящий хаос…

Часы показывали половину пятого, а это означало лишь одно — тридцати минут мне явно будет мало, чтобы придать комнате хотя бы мало-мальски приличный вид. Возникла даже мысль — попросить помощи у мамы. Но усилием воли пришлось её отвергнуть: убирать за мной и моими друзьями — это уже чересчур.

Кое-как справившись с мусором, я понял, что нужно действовать кардинально и решительно, поэтому… сгрёб всё валяющееся не на своих местах в кучу и… запихнул в шкаф. Двери, чтобы они закрылись, пришлось подпереть стулом. Потом разберусь, когда Люба уйдёт.

Быстро протёр влажной салфеткой стол и тумбочку, а также порожек при входе. Конечно, при таком запущенном состоянии помещения, стоило бы организовать генеральную уборку, а не «замазывание» глаз, но времени не хватало катастрофически и пришлось договориться с собственной совестью и пообещать исправиться в дальнейшем.

Люба позвонила в пять минут шестого, и я кинулся встречать её у ворот нашего особняка.

Вовсе не новый, но вполне приличный седан немецкого производства стоял припаркованный по всем правилам у обочины на противоположной стороне и вдобавок ко всему мигал аварийкой. Да уж, только наш декан мог так перестраховаться, чтобы в этом тупиковом переулке, где всего-то пять участков, включить аварийную сигнализацию.

Вот, кстати, и он собственной персоной — стоит в пяти метрах от меня рядом с Любой и исподлобья всматривается в моё лицо. Буравит взглядом.

— Добрый вечер, Валерий Аркадьевич, — чуть не с реверансом приветствую отца Любы, стараясь не смотреть на девушку, чтобы не выдать ей своего волнения. — Как добрались? — блин, ну я не знаю, как вести себя в таких ситуациях. Не каждый день к тебе домой привозит девушку её отец, который по совместительству еще и твой декан.

— Нормально, — совсем не дружелюбно прозвучало в ответ.

— Люба предложила мне помочь… — я тычу ему на свою руку в фиксаторе. — Утром потянул… Неудачно подтя… — вряд ли стоит говорить о турнике, — подтолкнул машину соседа. Не заводилась, — вроде звучит более благородно, надеюсь, он не спросит про соседа.

— А Люба сказала, что ты просто с перекладины свалился.

Эххх, Люба!

— Ну… да… это тоже добавило…

Рука-лицо. Зачем я вообще решил врать⁈

— Папа, я же ведь не так сказала… — раздается смущенный девичий писк и я только сейчас прокручиваю в голове его фразу и понимаю, что формулировка явно не Любина.

— Сути не меняет, — отрезает декан и обращаясь к дочери чеканит: — Я приеду за тобой в семь.

Он дал нам два часа. Всего каких-то 120 минут. А если с учетом того, что он до сих пор тут, то и того меньше.

— Спасибо, Валерий Аркадьевич, — говорю, отвечая на его грозную реплику.

Люба кивает, а её отец секунд пять прожигает дыру у меня во лбу. В его красноречивом взгляде угрозы слились в единый поток с самыми выразительными эпитетами в мой адрес. Сказать, что он не одобряет того, что Люба останется здесь со мной — это ничего не сказать. Но что тут такого? Неужели я настолько плох в его глазах, что совсем не достоин его дочери?

Последняя мысль как-то больно полоснула по гордости. Да я все пять лет считался одним из лучших студентов института. Спортсмен, музыкант, красавчик. В конце концов, у меня хорошие родители, небедная семья — сам же видит, в какой особняк привез Любу, в то время как у самого всего лишь обычный, ничем не примечательный дом в таком же заурядном частном секторе.

Мы с Любой входим во двор и только после закрытия ворот до нас доносится урчание двигателя отъезжающей машины.

— Твой папа не в восторге от того, что ты решила мне помочь, — забрасываю удочку, констатируя очевидный факт. Мне просто интересно, что она ответит, да и разговор с чего-то нужно начинать…

— Ага, — просто соглашается девушка, ничуть не смутившись. — С дедушкой на пару расписывали мне твои «достоинства», будто я не по учебе помочь, а замуж собралась выходить.

Слово «замуж» сиреной зазвенело в ушах. Даже несмотря на контекст, меня обдало жаром при его произнесении.

— Мы здесь будем заниматься? — Люба машет перед моим лицом ладошкой. Переваривая сказанное Любой, я и не заметил, что мы находимся у самой входной двери.

— Прости, задумался,