Религия Библии. Христианство - Андрей Борисович Зубов

в виду вот что: отныне ты не будешь более искать духов­ного, а будешь искать только тварного, твой интерес бу­дет только в тварном мире, ты отсечен от Меня, ты весь во власти только тварного. Поэтому в Новом Завете са­тана будет не раз и не два называться «князем (dp^ovroq) мира сего», «князем, господствующим в воздухе», то есть опять же в окружающем мир пространстве, в этом бы­тии, в космосе. За пределы космоса он больше выйти не может. Это — первое ограничение.

И второе важнейшее ограничение, что между челове­ком — «семенем жены» (какое у жены семя? то семя, кото­рое вырастет в жене, то есть то, которое даст ей муж, семя, которое через жену родится человеком), между людьми и между падшими духами будет вражда навеки. Страшная борьба, та, что называется «духовная брань», по учению всех теистических религий, не только даже западных, идет в мире постоянно. Вы помните искушение Марой Сиддхартхи Гаутамы, тысячекратные искушения инду­истских аскетов многочисленными духами? Подобные искушения известны иудаизму, исламу, христианству, они известны и дохристианским религиям Запада.

И вот здесь, в третьей главе книги Бытия, дается точ­ное аскетическое указание, как эта брань развивается: «Ты (змей) будешь жалить его (то есть человека) в пя­ту». В Евангелии, когда Христос омывает ноги ученикам [см.: Ин. 13:3-15], Он на недоумение Петра, смущенно­го таким унижением учителя перед учениками, говорит: «Если не умою тебя, не имеешь части со Мною». И Петр в ответ: «Омой тогда и плечи, и руки, и голову». Но Иисус объясняет: «Чистому достаточно омыть ноги». Это — от­сылка к древнему библейскому проклятию: «он будет жа­лить тебя в пяту».

Конечно, используется обычный образ. Змея, как из­вестно, чаще всего кусает в стопу. Важно было сказать, что лишь внешняя оболочка тебя, лишь твое телесное, лишь то твое, что касается этого праха (речь идет не о пыли, конечно, а обо всем телесном), все чувствилища, которые соединяют тебя с тварным миром, вот они — область на­падений «князя мира сего». И он тебя будет жалить. Но ты будешь поражать его в голову, то есть в его волевой центр, который будет заставлять его бороться с твоим стремлением воссоединиться с Богом. Вот в этот центр его воли ты будешь поражать сатану своей свободной во­левой преданностью Богу. Важнейший принцип борьбы с враждебными Богу и людям духовными силами четко и ясно здесь изложен: дух не властен над волей челове­ка — он может соблазнять его извне, но бессилен прину­дить его извнутрь против человеческой воли.

«Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в бере­менности твоей; в болезни будешь рожать детей, и к му­жу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою». «В начале» этого не было. Хотя Ева была созда­на как помощница Адама, о «господстве» над ней речи не шло. Это было со-труднйчество, согласная жизнь вме­сте, где каждый выполняет свое дело, но где один не вла­ствует над другим. Поэтому-то вы (я обращаюсь к жен­ской половине) постоянно стремитесь, чтобы над вами никто не господствовал, и это ваше стремление — пра­вильное и естественное, но, увы, почти недостижимое, скорее всего, на этой земле. Потому что женщины пыта­ются реализовать здесь, на земле, образ отношений до падения. В тех или иных аспектах мы его все пытаемся реализовать. И мужчина ищет в женщине не рабу, а по­другу и, лишь не обретая ее, устанавливает отношения господства и подчинения. А чаще бывает все наоборот. В нашем мире нарушенной иерархии жена, господствуя над мужем, считает, что она уже в раю.

В этой шутке есть доля шутки. Но в принципе, обра­тите внимание, что отношения господства-подчинения между полами — это результат падения. И не только ме­жду полами. Господство человека над человеком, мужчи­ны над женщиной, господина над рабом, правителя над подданным для Библии — это результат падшести, резуль­тат проклятия. Это не извечная норма человеческих от­ношений, но обычай, сложившийся в трагедии ошибки.

Почему «в страданиях ты будешь рождать детей»? И вообще, что такое родовые муки, о которых говорится здесь, в Библии? Не говорится, что у тебя будет отклады­ваться соль в суставах и почки твои выйдут из строя, об этом не говорится, хотя все это — досадные результаты человеческой жизни на этой земле и все это тоже на са­мом деле результат падшести. Ведь наше умирание на­чинается с момента рождения, это известно... Так поче­му же говорится именно о беременности и родах?

Дело в том, что нет вещи более таинственной, чем по­явление новой жизни. С точки зрения теистического со­знания любой религии, зачинается не просто человечек, которому надо некоторое число лет прожить и умереть, зачинается новый гражданин вечности, новая вечность. Человеку, зачатому в момент времени и в точке простран­ства в акте взаимной любви, при соединении двух в од­но, открывается вечность. Он не принадлежит ни своим родителям, которые просто помогают ему родиться на свет и встать на ноги, он не принадлежит и этому ми­ру, и князю мира, господствующему в воздухе. Он при­надлежит вечности, но он, естественно, может вслед за Адамом сделать выбор в пользу мира сего, в пользу кня­зя, и тогда он лишится вечности. Это-то и есть смерть.

Страдания в родах — это знамение того страдания, ко­торым отмечена, по Библии, с грехопадения Адама жизнь всех его потомков, всех детей Евы. В этот мир новый чело­век входит криком, болью, страданием — своим криком, своим страхом, о котором он, естественно, не помнит, и страданием матери, ее болезнью, а тои смертью. Этот мир стал миром скорби из-за выбора человеком пути «от

Бога», а в скорбный мир входят скорбно. Библия, по всей видимости, подразумевает, что до грехопадения роды не были болезненными, не должны были быть, поскольку вхождение в благой и совершенный мир Божий — радость и благо. Но тот мир, в котором ныне живут люди, — это мир, сломанный человеком, испорченный вожделением женщины к запретному плоду.

Средневековые богословы много спорили: не будь гре­хопадения, была бы беременность? Были бы роды? Споры эти беспочвенны — в Библии прямо сказано первым лю­дям: «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю» [Быт. 1: 28]. Только характерное для Средневековья пред­ставление о предосудительности или вынужденной тер­пимости интимных отношений полов самих по себе могло породить такие споры. На самом деле в Библии предосуди­тельны не отношения полов, а та греховная самость в них, которая ныне определяется понятием «секс» (в отличие от понятия «любовь»). Слова «секс» в Библии, понятно, нет, но есть его смысловой аналог — слово «похоть» (imdu^ia