Израильское лобби и внешняя политика США - John J. Mearsheimer

к советскому самолету МиГ-21, полученному от иракского перебежчика, и предоставил аналогичный доступ к советскому оборудованию, захваченному в ходе войн 1967 и 1973 годов.13 Наконец, Соединенные Штаты получили доступ к израильским учебным заведениям, передовым технологиям, разработанным израильскими оборонными компаниями, и консультациям с израильскими экспертами по вопросам борьбы с терроризмом и другим проблемам безопасности.

Это обоснование поддержки Израиля фактически верно, и Израиль вполне мог быть чистым стратегическим активом в этот период. Однако дело не так открыто и закрыто, как утверждают защитники Израиля, и некоторые американские эксперты того времени ставили его под сомнение.14 Почему? Потому что, помимо прямого экономического бремени, растущее партнерство с Израилем налагало на Соединенные Штаты значительные издержки, а также потому, что возможности Израиля по оказанию помощи своему гораздо более могущественному партнеру были по своей сути ограничены.

Во-первых, хотя израильские вооруженные силы и помогали сдерживать советские страны-клиенты, такие как Египет, Сирия и Ирак, приверженность Америки Израилю сыграла важную роль в том, что эти государства оказались в объятиях Москвы. Египет и Сирия находились в ожесточенном конфликте с Израилем с конца 1940-х годов, и им не удалось получить помощь от Вашингтона, несмотря на несколько просьб. Американская поддержка Израиля уже не была столь щедрой, как сегодня, но Соединенные Штаты по-прежнему были заинтересованы в выживании Израиля и не собирались делать ничего, что могло бы подорвать его безопасность. В частности, США не желали предоставлять Египту или Сирии оружие, которое могло бы быть использовано против еврейского государства. В результате, когда в феврале 1955 года в результате израильской атаки на базу египетской армии в Газе погибли 37 египетских солдат и еще 31 ранен , президент Египта Гамаль Абдель Насер был вынужден обратиться за оружием к Советскому Союзу. Насер неоднократно называл рейд в Газу "поворотным моментом", который привел к заключению первой крупной арабской сделки с Москвой по поставке оружия, что практически в одночасье сделало Советский Союз главным игроком в ближневосточных делах. Рейд также заставил Насера закрыть секретный канал переговоров с израильским правительством и перейти от скромных усилий по ограничению арабской инфильтрации к ее активной поддержке.15 Учитывая продолжающийся конфликт с Израилем и нежелание Америки снабжать их оружием, у главных арабских противников Израиля не было иного выбора, кроме как обратиться за помощью к Советам, несмотря на собственные опасения по поводу сближения с Москвой.16

Во-вторых, хотя американская поддержка Израиля оказала большее давление на Советский Союз, она также разжигала арабо-израильский конфликт и препятствовала прогрессу в урегулировании, что продолжает преследовать как Израиль, так и Соединенные Штаты. Стратегия Никсона/Киссинджера в конечном итоге позволила вывести Египет из советской орбиты, но тенденция рассматривать ближневосточные проблемы в первую очередь через призму холодной войны (и, следовательно, поддерживать Израиль, несмотря ни на что) также привела к тому, что Соединенные Штаты упустили несколько перспективных возможностей для достижения мира, в частности, неоднократные сигналы президента Египта Анвара Садата о готовности заключить сделку в 1971-72 годах.17 Выступая перед частной группой в 1975 году, Киссинджер вспоминал, что усилия госсекретаря Уильяма Роджерса по достижению временного соглашения в 1971 году сорвались "из-за того, будет ли разрешено пересечь канал 1000 египетским солдатам". Это соглашение позволило бы предотвратить войну 1973 года. Сейчас я должен сказать, что сожалею о том, что не поддержал усилия Роджерса больше, чем это было сделано".18

В-третьих, расширение и углубление американо-израильских отношений в 1960-х и 1970-х годах также способствовало росту антиамериканизма в арабском и исламском мире. "Во время Первой мировой войны, - отмечает историк Университета Райса Уссама Макдиси, - образ Соединенных Штатов в арабских провинциях Османской империи был в целом положительным; те арабы, которые знали о стране, видели в ней великую державу, которая не была империалистической, как Великобритания, Франция и Россия".19 Даже после основания Израиля недовольство арабов было ограничено усилиями США, стремившихся играть на Ближнем Востоке справедливую роль, и тем фактом, что до 1967 года основным поставщиком оружия для Израиля была Франция, а не Соединенные Штаты. Конфликты с "прогрессивными" арабскими государствами, такими как Египет Насера, частично отражали разногласия по поводу Израиля, но также были вызваны поддержкой США консервативных ближневосточных монархий (шаха Ирана, короля Иордании Хусейна, дома Сауда), которые также были глубоко враждебны Насеру. К несчастью для США, поддержка этих режимов (которые Вашингтон считал "умеренными" , а их противники - "реакционными") и Израиля способствовала тому, что многие арабы стали видеть в нем наследника прежней имперской роли Великобритании.20 Враждебность арабов усиливалась по мере роста поддержки Израиля со стороны США и усугублялась оккупацией Израилем Западного берега, Синая, Газы и Голанских высот в 1967 году и последующими репрессиями против палестинских арабов, проживающих на территории, которую стали называть оккупированными территориями. Во время холодной войны эта ситуация сделала некоторые ближневосточные режимы более заинтересованными в тесных связях с Советским Союзом и еще больше снизила влияние США. Это также способствовало росту арабского и исламского экстремизма, как и предсказывали некоторые прозорливые аналитики два десятилетия назад. Например, в 1985-86 годах Гарри Шоу, бывший глава отдела военной помощи Управления по менеджменту и бюджету, предупреждал, что "поселенческая политика Израиля на Западном берегу противоречит интересам США и идет вразрез с американской политикой. Отсутствие прогресса на пути к мирному урегулированию, за которое Израиль и его арабские соседи несут общую ответственность, подрывает позиции арабов, желающих жить в мире, и усиливает влияние исламских фундаменталистов и других арабов, не заинтересованных в стабильном Ближнем Востоке, который соответствовал бы интересам США и безопасности Израиля".21 Отношения Америки с арабским и исламским миром вряд ли были бы идеальными, если бы Израиль не был союзником США, но более взвешенный подход позволил бы сгладить один из важных источников трений. Этот базовый факт не остался незамеченным израильским военачальником и политиком Моше Даяном, в чьих мемуарах содержится показательный рассказ о беседе с Киссинджером во время Октябрьской войны 1973 года. "Хотя я случайно заметил, что Соединенные Штаты - единственная страна, которая готова поддержать нас, - писал Даян, - я молча подумал, что Соединенные Штаты на самом деле предпочли бы поддержать арабов".22

Поддержка Израиля обернулась для Соединенных Штатов дополнительными издержками, такими как эмбарго на поставки арабской нефти и сокращение производства во время Октябрьской войны. Решение применить "нефтяное оружие" стало прямым ответом на решение Никсона оказать Израилю экстренную военную помощь в размере 2,2 миллиарда долларов во время войны, и в конечном итоге нанесло значительный ущерб экономике США. Только в 1974 году эмбарго и сокращение добычи обошлись Соединенным Штатам примерно в 48,5 миллиарда долларов (в долларах 2000 года это примерно