Улыбка Серебряного Дракона 2 - Джулия Либур

Их пока купали, заодно все волосинки выщипали на теле. Затем растёрли чем-то душистым и волосы красиво заплели. Даже не заплели, а перевили жемчужными нитями. Затем отвели их и покормили. После этого колдуньи, их звали Ала́ки и Тали́ка, стали по очереди объяснять девицам, что должна уметь хорошая наложница.

Это вспоминать ещё стыднее, чем платья, которые они теперь носят. Чего только они не узнали. О том, как ублажать мужчину, да как вести себя правильно, когда ублажаешь, чтобы господин доволен остался. Сказали, что это только начало. Им ещё, оказывается, учиться и учиться. Сейчас им внушали, что главное – просто беспрекословно слушаться. Что скажет господин, то и делать. По утрам обычно завтрак господам приносили наложницы. Хотя бывало, что они приказывали накрыть и в столовой. Тогда об этом надо было срочно сообщить на кухню. Обедали всегда только в столовой, а ужин уже по желанию господ. Столовая – это не забота наложниц.

Затем колдуньи разделили девиц. Ала́ки пошла с двумя чёрненькими в покои старого Владыки, а Тали́ка взяла тех, которые предназначались Фраю. Покои состояли из нескольких комнат: купальня, спальня, гостиная и просторная комната для них, если господин не желал с ними делить ложе. В их, довольно уютно обставленной комнате, было две двери. Одна вела прямо в коридор, чтобы они могли выполнять поручения, не проходя через комнату господина, а вторая вела в спальню. Кроме того, там были обширные диваны, стоящие в середине вокруг низкого столика, шкафы и  сундуки по стенам, в которых они, наверное, будут хранить свои вещи, если они появятся, конечно.

Уборкой занимались горничные, но наложницы должны были следить, чтобы всё было чисто убрано и горничные не попадались на глаза господину. Потом им наказали подготовить ванну и спальню к приходу господина. Взбивать подушки, греть постель, выбирать бельё и наряды для господина, подбирать масла для ванны и смеси для курильниц, подавать чистые полотенца – это их обязанности. В общем, они должны были своей заботой делать жизнь дракона максимально приятной. Им рассказали, где что лежит, и оставили одних.

Девушки принялись выполнять то, что теперь было их обязанностями. Златовласая Элика старалась не показывать свои чувств. Понимала, что только беду навлечёт. Так, может, получится сбежать или хотя бы дать знать Грисгерду где она. Сейчас, когда клан Серебряных Драконов потерпел такое поражение, её любимый не может рассчитывать на их помощь. Самому тоже опасно здесь показываться. Ведь он раньше жил на территории клана Опаловых Драконов.

Это из-за неё он пошёл в замок Серебряных, чтобы участвовать в состязании певцов. Они надеялись, что если он будет служить в таком могущественном клане, то родители разрешат им пожениться. Теперь родителей и не спрашивали. Схватили и увезли её. Они все думали, что это стражники короля, а оказывается, это клан Опаловых такое вытворяет. Знали бы сельчане, так может, попытались бы отбиться. Хотя, куда против магии попрёшь.

О счастье с любимым можно забыть. Никогда она теперь не сможет быть с ним, даже если потом надоест дракону и он отпустит её. Как может рассчитывать девушка на честное замужество, если побывала утехой дракону. Да и на то, что потом её отпустят рассчитывать нечего. Скорее всего, солдатам отдадут. Однако не хочется сдаваться. Надо подумать, чем можно помочь родным. Она ведь сейчас в замке врагов Верховного Дракона. Важнее всего для них информация. Правильно она прикинулась глупой и испуганной. Интересно, а эта девушка, что думает.

– Давай хоть познакомимся. Меня Э́ликой зовут. Мне семнадцать лет. Нам теперь обеим в покоях светлого эрада жить. Будем вместе держаться, может и выжить сможем. Ты что-нибудь знаешь о хозяевах замка? – девушка задавала вопросы, аккуратно разбирая одежду Фрая, – Я жила на территории клана Серебряных, поэтому об Опаловых только понаслышке знаю.

– Я у золотых жила. Потому особо о прядках у опаловых не знаю. Я – Ри́лли, мне восемнадцать – она тоже не останавливалась, споро взбивая подушки, –  Слушай, у золотых гаремов почти нет, а у серебряных?

– Совсем нет. Вот мы попали. Говорят, наложницы бесправные. Видела, других девушек вообще солдатам хотят раздать, а какой наш хозяин мы понятия не имеем.

– Вечереет.  Ведьмы сказали, что как стемнеет, так и узнаем. Ты будешь себя вести, как они приказали?

– Если не будем, так жизни лишимся, но сначала в казарме окажемся. Кто церемонится с рабынями? А мы с тобой в рабстве сейчас. У тебя жених есть?

– Есть. И свадьба скоро должна была быть. Правда, мне он не особо нравится. Это родители просватали.

– Наверное, и любимый есть?

– Есть, да толку. Всё равно замуж бы за другого выдали. Что в гареме, что замужем, а его мне не видать. Потому я и не убиваюсь. Идут.

Дверь открылась, и в спальню вошёл дракон. Девушки склонились, приветствуя господина.

Фрай смотрел на склонённую голову с волосами цвета золотой пшеницы. Медленно подошёл и, ухватив за подбородок, поднял лицо, повернув к свету. Хороша. Глаза зелёные. Даже больше изумрудно-зелёные. Есть что-то неуловимое, что делало её похожей на Ильгрис.

– Как зовут?

– Элика, светлый Эрад.

Рука дракона дёрнулась.

– Кто велел тебе, так себя называть? – в голосе дракона чувствовалась злость.

– Никто, Господин. Матушка с батюшкой так назвали. Из нашей деревни ещё девушки есть, у них спросите, – в голосе девушки сквозил неприкрытый испуг.

– Ты кому-нибудь своё имя в замке называла? – вдруг развеселился Фрай.

– Нет ещё. Да никто и не спрашивал. Вы первый, – смотрела непонимающе.

Конечно, не понимает. Имя распространённое. Чуть не в каждой деревне Элика есть. Ну что же. Элика, так Элика. Отец, значит, отобрал. Надеется, что забуду, да только с именем маху дал. Не спросил. Вторая тоже радует взор. Ну, пусть останутся. Устал он. Даже злость не хочется вымещать на них. К тому же свою злость он прибережёт кое для кого другого.

– Приготовьте мне ванну.

– Уже готова, Господин. Нам всё объяснили.

Фрай поднял брови. Похоже, ему не последних дур отец выбрал. Он прошёл в купальню и девушки посеменили за ним. Дракон молча поднял руки, и они кинулись снимать с него одежду. Делали всё осторожно, чтобы не рассердить ненароком. Когда дошли до нижнего белья, то замялись, однако его сведённые брови моментально заставили их действовать