Улыбка Серебряного Дракона 2 - Джулия Либур

Голый Фрай шагнул в купальню и с наслаждением опустился в тёплую воду. Девушки тут же взялись за мочалки, но он махнул им, показывая, чтобы ждали его снаружи. Чистое бельё было уже приготовлено, как и большие простыни, и наложницы молча выбежали, тихонько прикрыв дверь. Рилли, выходя, бросила украдкой взгляд на своего господина. До чего же красив. Такая фигура любое девичье сердце заставит биться быстрее, да и лицом вышел. Просто все так боятся Дракона Хаоса, что глаз не могут поднять, не то что разглядывать.

Дракон Хаоса сам себе удивлялся. Он думал, что это только из-за Ильгрис ему больше не хочется слышать визжащих от боли и страха девок. Оказывается, они ему просто надоели. Эти хоть молчаливые и не дуры. Однако, как женщины они ему были неинтересны. И вообще, никто не был интересен, но хорошо, что они есть. Опять звучит эта мелодия. С самого утра всё время вспоминает песню. Колыбельную. Кто ему пел в детстве не помнит, и сколько ни пытал служанок, так и не узнал. Не слышали они её. На память пришли только первые две строчки:

«Спи мой малыш, спи мой родной,

Солнце садится уже за горой.»

А ещё слышит голос, который пел ему эту песню укачивая. Нежный, серебристый, навевающий прохладу, как ручей в жаркий полдень. Потом он исчез навсегда. Помнит, как плакал и просил эту песню. Ему пели другие, но той уже больше никогда не было. Странно. Он не вспоминал об этом столько лет. Может, потеря Ильгрис разбудила в нём эти детские видения. Надо будет спросить у отца, кто была эта няня. Вообще, он не знает даже, кто была его мать. Ему ещё в детстве рассказали, что она умерла при  родах. Обычная женщина, осчастливленная драконом.

Фрай вылез из мраморного бассейна, служившего ему ванной, вытерся и надел белую рубаху из тонкого полотна и такие же штаны. Он уже привык, что ночи проводил у Хаоса. Но сейчас решил, что пора ему снова привыкать к обычной жизни. Да и лучше всё держать под контролем. На подпитку у Хаоса ему много времени не надо. Можно делать с вечера или утром.

С наслаждением растянувшись на огромной кровати, он поманил к себе девушек, скромно стоящих у стены, склонив головы. Те сразу подошли.

– Ложитесь с двух сторон от меня. Одна пусть волосы перебирает, а вторая поёт, пока я не усну. Потом можете сами ложиться. Спать будете здесь же со мной. Кто из вас петь умеет?

– Господин, простите меня, совсем не умею, – Рилли в испуге смотрела на него, ожидая наказания.

– Тогда волосы перебирай и расчёсывай, а ты, что молчишь? Умеешь петь? – дракон смотрел на Элику.

– Немножко умею. Что вы любите, светлый эрад?

– Колыбельную спой.

Девушка кивнула и начала петь. Голос. Её голос напоминал ему тот, что он слышал в детстве. Такой же серебристый тембр. Слова дракон даже не слушал, наслаждаясь звучащей мелодией. Глаза его сами собой закрылись, но песня продолжала литься. Она вплеталась в другую, звучащую у него в голове:

«Спи мой малыш, спи мой родной,

Солнце садится уже за горой.

Звери уснули, но Хозяин не спит.

Сон твой сладкий медведь сторожит.»

Над ним склоняется женщина, так похожая на Ильгрис, но глаза у неё чистого изумрудно-зелёного цвета. Лучи более тёмного цвета отходят от зрачка и переходят в такие же тёмно-изумрудные края. С какой любовью они смотрят на него. Она гладит его по голове, перебирает волосы, расчёсывает их.

Фрай проснулся с первыми лучами. Давно он так сладко не спал. Девушки тихо посапывали у него по бокам. Он внимательно их рассматривал. Совсем девчонки. Лет по пятнадцать. Толкнув обеих, отчего они вскочили, виновато опустив головы, он приказал им приготовить ему умывание и завтрак. Усмехнулся, глядя как они кинулись выполнять приказы.

На кухне уже была толкотня. В замке поднимались рано. Для Фрая завтрак уже приготовили и Элике только оставалось забрать поднос. Она обратила внимание, какими несчастными выглядели две девушки, которых выбрал себе старый Владыка. Да и остальные были не лучше. Только рыжая красотка не смотрела хмуро. Она как раз утешала своих подруг, которые жаловались, что их поселили в маленькие комнатушки, отделённые от других дощатыми перегородками. Осчастливленные воины, которым они достались, развлекались с ними  до глубокой ночи, а с раннего утра каждой уже нужно было покормить своего господина. Вот они все и толпились сейчас на кухне, разбирая то, что выдавала повариха.

Две брюнетки, которые принадлежали старому Владыке ни с кем особо не общались. Одна взяла завтрак для них самих, а вторая поднос для господина и они молча ушли. Когда девушки повернулись спиной, то там, где была открытая часть наряда, Элика увидела, следы от ударов кнута. Девушка замерла с подносом, но быстро опомнилась и поспешила наверх. Ей надо было спуститься ещё раз за завтраком для них самих. Ри́лли осталась на всякий случай с Фраем, вдруг ему во время умывания что-то понадобится.

Проходя мимо покоев старшего дракона, она услышала его голос.

– По одной надо уходить. По одной!

Каждое слово сопровождалось ударом плети и визгом, видно Фрэдевин, опять учил своих наложниц уму-разуму. Элика порадовалась их с Рилли  сообразительности, но брюнеток ей было очень жалко. Однако медлить было нельзя, и она почти бегом направилась с тяжёлым подносом в их покои. Пришла как раз вовремя. Фрай уже одевался с помощью подруги. Быстро расставив всё на столике, она отошла и скромно замерла в стороне. Усевшись, дракон кивнул ей, показывая, что за столом прислуживает она. Рилли тихо испарилась на кухню за их собственным завтраком.

Фрай ел, глубоко уйдя в свои мысли, а Элика украдкой рассматривала его, не забывая подливать медовухи и подкладывать мяса. Вчера она обратила внимание, что ожерелье с опалом он не снимал во время купания. Они не посмели до него дотронуться, резонно полагая, что для этого нужен особый приказ. Вечером, когда она пела, то видела, что опал как будто потух, как только его хозяин уснул. С утра он переливался радужными искрами особенно ярко, а вот сейчас Фрай задумчив, и опал, как будто чувствуя настроение хозяина, снова потускнел. Наверняка это мощный магический артефакт.